Читаем без скачивания Французский поцелуй - Эрик Ластбадер

Он увидел, что Сутан круто сменила направление и свернула влево от главного алтаря. На кафедре сверкала серебром чаша, в которой вино и облатка превращались в кровь и тело Спасителя. Над ней и над рядами боковых скамей для прихожан нависали пустые хоры. Ее лицо было искажено страхом. Какого дьявола она повстречала в божьем храме?

Сутан исчезла за дубовой полированной дверью. Когда Крис вошел следом, он увидел, что попал к алтарю, сделанному из серого камня. Налево была ризница, тяжелые портьеры из красного бархата свисали со стен. Старинный крест из обработанной бронзы доминировал на одной из стен, свободной от всяких других украшений. Тут же было скульптурное изображение Святой Троицы и, в небольшой каменной нише, — маленькая деревянная икона Богоматери из Бенва.

Далее его взгляд задержался на гобелене, изображающем хождение Иисуса по мукам: его сошествие в ад, чтобы спасти патриарха и пророков от вечного проклятия. Под ним стояла простая каменная скамья, буквально истертая задами священнослужителей.

Уткнувшись в тупик, Крис вернулся в узкий вестибюль, отделяющий ризницу от самой церкви. Он протиснулся мимо дубовых комодов, стоящих по обе стороны. Здесь было довольно темно, и поэтому в подсвечниках из кованого железа горели свечи.

Прошмыгнув мимо двух священников в накрахмаленных белых стихарях, он услыхал позади себя какой-то звук и, оглянувшись, увидал М. Мабюса, появляющегося из двери, ведущей из самой церкви. Лицо вьетнамца потемнело, будто налившееся кровью.

— Проваливайте отсюда! — заорал он на священников.

Крис схватил деревянную икону, швырнул ее в голову Мабюса.

Священники затрепыхались, как перепуганные птицы, попытались задержать М. Мабюса. Тот отмахнулся от их неуклюжих попыток и помчался вниз по коридору.

Крис побежал назад в ризницу, но М. Мабюс догнал его и пихнул так, что он ударился спиной о каменную стену. Голова стукнулась об один из железных подсвечников, из шеи сразу же начала сочиться кровь.

Он попытался пустить в ход локоть, но М. Мабюс поймал его на полпути. Крис повернулся и, вспомнив советы Сутан, ударил противника кулаком в подмышку. Это помогло ему освободить локоть, но М. Мабюс прижал его спиной к железному основанию подсвечников и не выпускал.

Он потянулся рукой назад, схватил один из подсвечников и ударил им в грудь М. Мабюса, вырвался, чувствуя жар и запах паленого. М. Мабюс отскочил назад, сбивая огонь с одежды.

Крис помчался в ризницу, захлопнул за собой дубовую дверь. Замка на двери не было, лишь железный засов. Крис задвинул его, затем подтащил к двери кресло с толстыми ножками, продел одну из ножек в массивную железную ручку, накрепко заклинив дверь.

Обежал взглядом комнату. Освинцованные стекла окон, ровные, как послушные монахини на молитве, пропускали с улицы тени ночи. Зажженные тонкие свечи в серебряном подсвечнике как бы расширяли замкнутое пространство комнаты.

Тут тоже стояло несколько комодов, трапезный стол, дюжина удобных на вид стульев с высокими прямыми спинками, под одним из окон — сундук, обитый тисненой кожей. На толстых деревянных штырях висело священническое облачение, надевавшееся, вероятно, на вечерню, вместе с несколькими черными сутанами и помятым белым стихарем. Висящие одежды всегда напоминали Крису лес, лишенный жизни.

Рядом с одним из комодов была низенькая скамеечка, обитая бархатом, на которой стоял коленопреклоненный полный священник. Наверно, молится, подумал Крис. Потом, проследив по направлению его взгляда, он увидал Сутан. Она стояла, прижавшись к стене, ее грудь вздымалась в большей степени от испуга, чем от изнеможения. Она издавала тихие стоны. Голова священника повернулась: он заслышал шаги Криса. Наконец, Сутан узнала его.

— Крис!

М. Мабюс начал ломиться в дверь. От его ударов она дрожала на своих петлях.

— Бежим! — Он схватил Сутан за руку и потащил ее сквозь лабиринт висящих священнических облачений на обитый кожей сундук, а с него, через окно, — в сгущающиеся сумерки.

Уличные фонари уже были зажжены, даже в углублениях каменных стен мерцали огоньки. Он мог себе представить, какой несокрушимой твердыней, должно быть, Турет казался тем, кто в далеком прошлом намеревался взять его приступом.

Возведенные на гранитном уступе Альпийского хребта каменные стены вздымались ввысь на отвесных скалах. Они с Сутан как бы висели в пространстве, стоя на деревянной планке, уходящей в сумеречную даль.

Под ними был усыпанный острыми камнями почти отвесный склон, спускающийся в долину, едва различимую с этой почти тысячефутовой высоты. Один неверный шаг — и безжалостные камни отделят плоть от костей прежде, чем сами кости переломаются. Огромное небо раскинулось над ними, чистое, как фарфор.

Порывы ветра стегали их, как кнутом. Сутан была так близко от него, что он мог слышать, как в ее груди колотилось сердце.

— Крис, я столкнулась с человеком, который следил за мной. Вышла стычка и...

Из окна до них донесся страшный треск сломанной двери, и будто буря ворвалась в ризницу.

Крис схватил ее за руку, поднял на ноги.

— Что...

— Вперед, — скомандовал. — И вверх!

Почувствовал ее вес, как она карабкалась по нему. Когда она была уже наверху, повернулся лицом к стене, кинул ей Кота в сапогах. Потом нашел в старинной кладке углубление для ноги, осторожно поднялся на второй уровень.

Коснулся рукой ее голени, полез по ней выше. Она дрожала, прильнув к камням изо всех сил. Он двигался медленно, но уверенно все выше, пока не достиг крыши. Только слегка мешала его травмированная нога. Затем он наклонился, ухватил Сутан за кисти рук и втащил и ее наверх.

— Пошли! — крикнул он.

— Куда?

— Подальше отсюда, — ответил он. — Подальше от него.

— Я не... — начала она и вдруг страшно вскрикнула. Снизу протянулась рука, схватила ее за лодыжку и потащила ее вниз, назад в ризницу.

Широко раскрытыми от ужаса глазами Сутан смотрела вниз. Казалось, она не могла двинуться с места, не говоря уж о том, чтобы обороняться. Она только что убила человека, и сейчас и помыслить не могла о том, чтобы разить по новой.

Крис, опустившись на колени, пытался отцепить эти мощные пальцы от ноги Сутан, но они не разжимали хватки. Наоборот, было очевидно, что она неумолимо сползает к краю крыши.

Крис все ждал, что Сутан использует какой-нибудь из своих приемов самообороны, но, видя, что она буквально парализована страхом, решил сам принять какие-нибудь решительные меры. Он полез в карман и, достав оттуда нож, который ему когда-то подарил Терри, всадил его лезвие в схватившую Сутан руку.

Хлынувшая из раны кровь, казалось, вывела Сутан из оцепенения. Она выдернула ногу из ослабевшей хватки, и Крис одним рывком поднял ее ноги.

Они убежали в сгущающуюся тьму. Черное небо будто поддразнивало их своими недостижимыми безопасными просторами, преображающей мир красотою ярких звезд.

За их спиною из-за края крыши как из-за горизонта, выползла черная, сгорбленная фигура.

Крис слышал прерывистое дыхание Сутан, ощущал слабый запах ее пота. Вот они и снова скованы одной цепью в этом странном живописном полотне, созданном Терри. Он чувствовал себя совсем другим человеком. Странный душевный подъем, ощущающийся, как победный вой волка или как клекот сокола, схватившего добычу в свои цепкие когти, влек их через крыши, затем вниз на улицу, а потом они перелетели через несколько низких заборчиков. Адреналин бушевал в их крови, когда они бежали, прыгали, петляли, пока Крис не почувствовал, что их преследователь, должно быть, отстал.

— Давай уйдем с улицы, — шепнула Сутан, которая стояла, прижавшись к нему. — Здесь у меня ощущение, что мы торчим у всех на виду.

Крис кивнул, подтолкнул ее вниз по широкой каменной лестнице в направлении совершенно затененной площадки.

— Ты права. У этого ублюдка нюх, как у чертовой ищейки.

— Кто он?

— Будь здесь Терри, он бы, сказал нам, — ответил Крис.

Сутан подняла на него глаза.

— Ну и что же нам делать?

Он оглянулся назад, но было трудно понять, что там скрывается во тьме. Они были в узком переулке. За полуразрушенным каменным забором по пояс высотой скала обрывалась вниз, где смутно виднелись покрытые вереском камни.

— Придется самим выяснять, кто это.

— И как же мы это выясним?

Крис все оглядывался. В темноте что-то блестело, будто металлом, и, подойдя поближе, он разглядел дверь в стене. Это ее ручка блестела.

Он схватился за ручку и повернул ее, затем плечом нажал на обветренные доски двери. Раздался резкий протестующий скрип проржавевших петель. Мгновение спустя они уже вошли внутрь и закрыли за собой дверь.

Внутри пахло мочой и сеном, но, несмотря на это, место имело явно заброшенный вид. Где-то жужжали мухи, пытаясь пробить головой стекло небольшого оконца, сквозь которое просачивался голубоватый свет. Окно выходило на долину. Сумерки сгустили воздух почти до консистенции воды.