Читаем без скачивания Избави нас от зла - Том Холланд
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Превосходная работа.
Маркиза с улыбкой прошла мимо Роберта и выхватила из очага горящее полено. Она держала его перед собой как ядовитую змею и надвигалась на двух оставшихся мертвецов, заставив их отступить к стене, где они жалостно скулили, стараясь спрятаться один за другого. Пламя охватило их обоих, и они вспыхнули одним огромным факелом. Их плоть, как и плоть предыдущего существа, стала плавиться, растекаясь по плитам каменного пола. На тонких губах Маркизы играла улыбка.
— Это неизменно вернейший способ, — сказала она, удовлетворенно кивая головой, — и простейший, когда надо расправиться с таким хламом.
Роберт выглянул в окно. Сквозь изморось пробивался бледный рассвет.
— Пойдемте, — сказала она. — Есть дело, которое мы должны закончить, прежде чем продолжим наш путь.
Она попросила девушку-служанку принести свечей и лампы, приказав зажечь их. Подготовившись таким образом, она направилась во двор. Двор был пуст. Роберт огляделся. На его лице появилось разочарование, но Маркиза улыбнулась и указала на восток, где сквозь облака пробивались оранжево-розовые полосы света.
— Эти твари, как мне кажется, не настолько мертвы, чтобы с безразличием относиться к свету дня. — Она сощурила глаза, вглядываясь в едва различимое кладбище, потом добавила: — Но если это не так, справиться с нашей задачей будет труднее.
Она двинулась было в направлении церкви, потом остановилась и стала оглядывать могилы.
— Туда, — сказала она, указывая на одну из могил, из которой торчал разбитый гроб.
Неловко скрючившись, в могильной яме лежало создание. Оно было наполовину засыпано землей, но продолжало зарываться, соскребая на себя землю со стенок ямы, чтобы полностью укрыться от света наступавшего дня. Маркиза с зажженной свечой наклонилась над могилой и схватила мертвеца за запястье. Она поочередно подносила свечу к каждому его пальцу, словно поджигала дорожку пороха к заряду, а затем выпрямилась во весь рост, чтобы видеть результаты своего труда. Плавящаяся плоть пузырилась и просачивалась в землю.
— Смотрите, как хорошо это смешивается с землей, — прошептала Маркиза, — превращаясь в однородный жидкий прах. — Она обвела взглядом кладбище: — Скоро все это место обильно пропитается такой слизью.
Она поднесла к носу надушенную салфетку и направилась ко второй могиле, держа наготове фонарь и свечу.
Как и обещала Маркиза, с этим делом было быстро покончено. Не прошло и часа, как три всадника в плащах с капюшонами уже миновали заграждение на дороге, ведущей в Вудтон. Оставшаяся позади деревня выглядела вымершей. Над кладбищем висело тяжелое зловоние гари. Не было заметно никакого движения. Ничто не колебало плотный слой тумана.
«Вот голый, гиблый край,
Обитель скорби, где чуть-чуть сквозит,
Мигая мертвым светом в темноте,
Трепещущее пламя. Тут найдем
Убежище…»
Джон Мильтон. «Потерянный рай»
(перевод Арк. Штейнберга)
— Это как раз то место, — едва вымолвил Роберт.
Он стоял, словно замер, в тени громадного камня и, казалось, слышал в ледяной тишине скрип веревки, на которой висело раскачивавшееся под напором ветра тело, слышал звон капель крови, падавших на возникшую из земли чудовищную фигуру… Он вздрогнул и огляделся.
— И все же сейчас, — сказал он гораздо громче, — здесь ничего нет.
— Ничего? — тихо переспросила Маркиза.
— Ничего, — повторил Роберт и направился к лошади.
Он не имел в виду страх, зашевелившийся у него внутри, слабый, но невыразимо приятный, появившийся именно в то мгновение, когда он вошел внутрь кольца Стонхенджа. Он бросил взгляд на Миледи. Она не переставая крутила браслет на запястье, тогда как Маркиза, сидевшая рядом с ней в седле, была совершенно неподвижной. Обе, со страхом подумал Роберт, выглядят расстроенными не меньше, чем он. Хотелось бы ему знать, что они поняли или почувствовали, чтобы прийти в такое состояние. Прежде он не мог даже вообразить, что любую из них может что-то напугать.
Он пришпорил лошадь, не желая больше оставаться среди этих камней, во всяком случае сейчас, когда близок конец их путешествия. Эмили. Эмили. Но, как ни хотелось ему окунуться в воспоминания о своей подруге, у него засосало под ложечкой от ощущения ужаса, а когда он приблизился к лесу, за которым лежала деревня Вудтон, вид по-зимнему голых деревьев и черноты их теней пробудил такие дурные предчувствия, что он едва не выронил поводья. Ему пришлось остановиться, чтобы крепче взять их в руки. Ехавшие следом Маркиза и Миледи тоже остановились. Втроем они молча смотрели на дорогу впереди. Она уходила в лес и терялась в тумане.
— Когда-то я прятался среди этих деревьев, — заговорил Роберт, — от закутанного в черное всадника, лицо которого так напугало меня, что оно до сих пор является мне во сне.
Он тронул лошадь и медленно ехал вперед, пока на него не упала тень первой ветки ближайшего дерева. Его затрясло, и он снова остановился.
— Что мы найдем там, — прошептал он, — там, за деревьями?
Маркиза пристально посмотрела ему в глаза.
— Вы единственный, кто видел Его восстававшим из праха.
— Значит, вы по-прежнему настаиваете, что это действительно был Первый во Зле?
— Во Зле? — переспросила Маркиза с улыбкой презрения на лице. — Не существует ни добра, ни зла. Ощущение ужаса порождает воображение.
— Да, я помню. Фауст говорил то же самое, но за это он был обращен в пыль и развеян по ветру.
— Фауст знал много, но не знал всего.
— А вы всегда совершенно уверены в том, что делаете?
Маркиза отрешенно смотрела прямо перед собой.
— Что я могу обнаружить, сейчас не имеет значения, а что мне необходимо установить, я пока не знаю, — заговорила она, растянув в холодной улыбке свои тонкие губы. — Не обессудьте.
Затем она пришпорила лошадь и почти сразу же скрылась в густом тумане среди деревьев. Роберт бросил взгляд на Миледи. Она ответила ему слабой улыбкой и тоже поскакала в лес. Роберт был не в силах ни тронуть лошадь, ни шелохнуться в седле, словно примерз к нему. Он чувствовал, как его страх поднимался вверх, превращаясь в бисер пота на лбу, липкого и холодного, словно капли осевшего тумана. Он вытер его рукой, на какое-то мгновение снова замер, потом тряхнул поводьями и продолжил путь.
Сначала все выглядело таким спокойным, что он вообразил, будто въезжает в темное царство смерти, где клочья тумана носятся вперемешку с бесформенными призраками, — об этом царстве ему доводилось читать в древних легендах. Ему вспомнилась ночь, когда было обнаружено тело Ханны, и то, как ему представлялось, что ад —
