Читаем без скачивания Геополитика постмодерна - Александр Дугин

Информационная область — это сфера, где создается, обрабатывается и распределяется информация. Эта область покрывает системы передачи информации, базовые сенсоры (датчики), модели обработки информации и т. д. Это преимущественная среда эпохи сетевых войн, которая выделилась в самостоятельную категорию — «информосферу» — наряду с физическими средами и приобрела важнейшее, если не центральное значение. Информационная область в эпоху сетевых войн связывает между собой все уровни ведения войны и является приоритетной. Преимущества или недостатки в накоплении, передаче, обработке и охране информации приобретают постепенно решающее значение.

Когнитивная область

Когнитивной областью является сознание бойца. Именно она является тем пространством, где преимущественно осуществляется ОБЭ. Все основные войны и битвы развертываются и выигрываются именно в этой сфере. Именно в когнитивной области располагаются такие явления, как «намерение командира», доктрина, тактика, техника и процедуры. Сетецентричные войны придают этому фактору огромное значение, хотя процессы, происходящие в этой сфере, измерить значительно сложнее, чем в области физической. Но их ценность и эффективность подчас намного важнее.

Социальная область

Социальная область представляет собой поле взаимодействия людей. Здесь преобладают исторические, культурные, религиозные ценности, психологические установки, этнические особенности. В социальном пространстве развертываются отношения между людьми, выстраиваются естественные иерархии в группах — лидеры, ведомые и т. д., — складываются системы групповых отношений. Социальная область является контекстом сетевых войн, которую следует принимать во внимание самым тщательным образом.

Пересечение областей

Войны информационной эпохи основаны на сознательной интеграции всех четырех областей. Из них и создается сеть, которая лежит в основе ведения военных действий.

Сферы пересечения этих областей имеют принципиальное значение. Настройка всех факторов сети в гармоничном сочетании усиливает военный эффект от действия вооруженных сил, а сознательные действия, направленные против противника, напротив, расстраивают его ряды, разводят эти области между собой, лишая тем самым важнейшего фактора превосходства.

Глава 6. Сетевая война против России

Сетецентричная война сегодня ведется против России

Объективный анализ теории сетецентричных войн и сетецентричных операций, в центре которых лежат ОБЭ (операции базового эффекта), приводит к ряду важнейших выводов, касающихся России.

Сама сущность сетевой войны, описанной в документах Департамента обороны США, основана на установлении мирового господства США на основе сетевых технологий, которые служат главным инструментом установления этого господства. Показательно, что ОБЭ в такой теории должны вестись всегда (война, кризис, мир) и в отношении всех без исключения (противников, нейтральных сил или друзей). Это означает, что, кем бы ни считали Россию США, против нее ведется полноценная и фундаментальная «сетевая война». Смысл ОБЭ, как показано выше, состоит в «совокупности действий, направленных на формирование модели поведения друзей, нейтральных сил и врагов в ситуации мира, кризиса и войны». Значит, нашу модель поведения тщательно и последовательно формирует внешняя сила. Это значит, что против нас ведутся военные действия нового поколения — информационной эпохи.

Задачей сетецентричных войн для США является «внушение всем мысли об отказе и бессмысленности военной конкуренции с США», а это означает, что любые попытки России выстроить систему стратегической безопасности исходя из своих собственных интересов и с опорой на сохранение и укрепление своей геополитической субъектности будут срываться в результате последовательных, тщательно просчитанных сетецентричных операций. По сути создание «сети» в том смысле, в каком это имеют в виду стратеги Пентагона, — это выстраивание системы глобальной доминации США над всем миром, т. е. постмодернистический аналог колонизации и подчинения, только осуществленные в новых условиях, в новых формах и с помощью новых средств. Здесь не обязательно прямая оккупация, массовый ввод войск или захват территорий. Излишни армейские действия и огромные военные траты. Сеть — более гибкое оружие, она манипулирует насилием и военной силой только в крайних случаях, и основные результаты достигаются в контекстуальном влиянии на широкую совокупность факторов — информационных, социальных, когнитивных и т. д.

Здесь не следует заблуждаться: США строят американскую сеть, сеть с отсутствием четкой локализации главного командного пункта, действующую в их интересах. Сетевую войну ведут именно США, и ведут ее против всех остальных стран и народов — как против врагов, так и против друзей и нейтральных сил. Установление внешнего контроля и внешнее управление действиями и есть порабощение — только в эпоху постмодерна оно оформлено в иные образы, нежели в индустриальную эпоху. Но «сеть» — это не что иное как система ведения войны и военных действий, даже если она подается как «благо» и «пик технического развития».

Первый вывод из знакомства с теорией сетецентричных войн: эта война ведется против России и направлена, как и всякая война, на ее покорение, подчинение и порабощение, в каких бы терминах это ни преподносилось.

Сегменты американской сети в российском обществе

Факт ведения сетевой войны против России заставляет по-новому осмыслить многие процессы, протекающие в российском обществе. Раз мы подвергаемся сетевому воздействию и раз существует могущественная, технологически развитая и эффективная инстанция, занятая этим, то многие явления российской жизни — в социальном, политическом, информационном и иных смыслах — объясняются этими внешними влияниями, вполне структурированными, неслучайными и направленными к конкретной цели. Сетевые войны постоянно апеллируют к контексту, к когнитивным, информационным и психологическим факторам. Кроме того, центральность задачи влияния на «стартовые условия войны» указывает на огромную заинтересованность США в манипуляциях социальными процессами еще тогда, когда перспективы реального столкновения и близко нет.

Отсюда сама собой напрашивается вполне конкретная задача: выявление сегментов американской «сети» в российском обществе, исследование системы влияний, импульсов и манипуляций в информационной и социальной сферах, а также в иных областях, являющихся приоритетными зонами воздействия в среде «сетецентричных операций».

Совершенно очевидно, что российские спецслужбы, политические институты, системы обороны, силовые министерства и ведомства концептуально остаются в рамках стратегий эпохи модерна, индустриального общества. Более того, в России практически не идет процесс национальной модернизации, а по инерции эксплуатируются остатки советской экономики и природные ресурсы, что, по сути, означает регресс даже в отношении промышленных общественных парадигм — в сторону ресурсного придатка и примитивных стратегий аграрной эпохи. Такие структуры принципиально неспособны не только эффективно справиться с вызовом постмодернистических сетевых технологий, которые задействованы в сетевой войне против России, ведущейся активно и на нашей территории, но и корректно распознать сам факт ее ведения. Используемые сетевые технологии слишком тонки и рафинированы для устарелых систем функционирования спецслужб, которые беззащитны и совершенно неэффективны против системных действий со стороны США.

Сегменты американской глобалистской сети свободно пронизывают все российское общество — от простого телезрителя до Кремля, Белого дома, политической элиты и верхушки силовых министерств и ведомств, не встречая ни малейшего противодействия. Множество процессов и явлений в российской жизни, которые кажутся спонтанными, на самом деле являются прямыми следствиями использования против нас отлаженных технологий нового поколения.

Сегментами этой глобалистской сети выступает прямое проамериканское лобби экспертов, политологов, аналитиков, технологов, которые окружают власть плотным кольцом. Многочисленные американские фонды активно действуют, подключая к своей сети интеллектуальную элиту. Представители крупного российского капитала и высшего чиновничества естественным образом интегрируются в западный мир, где хранят свои сбережения. Средства массовой информации облучают читателей и телезрителей потоками визуальной и смысловой информации, выстроенной по американским лекалам. И большинство этих процессов невозможно квалифицировать как действия «внешней агентуры», как это было в индустриальную эпоху. Технологии информационного века не улавливаются классическими системами и методиками индустриальных спецслужб.