Читаем без скачивания Злобные чугунные небеса - Глен Кук

Со второго этажа долетел слабый стон и неуверенный звук шагов.

Сарж и Рохля захихикали.

Я решил, что пора мне перемещаться в другое место, пока Сарж и Рохля не разгадали маневра.

– До встречи, парни.

Подручные моего друга Морли с большим подозрением следили, как уходит любимый сын мамы Гаррет.

Я отправился домой, мечтая о полноценном отдыхе и о море пива. Всю дорогу я громко хихикал, заставляя прохожих поспешно расступаться, освобождая мне путь.

75

Мое мнение о юристах всегда было крайне низким. Не выше щиколотки. Убежден, что все трудности решались бы быстрее и справедливее, если б крючкотворы постоянно не подбрасывали дровишек в костер. Однако я вынужден был признать, что Листер Тейт и Конго Грив приносят пользу нашему делу. И это меня злило.

Тейт постоянно рождал новые мысли, а Грив, похоже, был знаком со всеми, кто хоть что-то значил в нашем городе. Он находил легальные способы платить этим людям, чтобы те промолвили в нужный момент нужное слово. Более того, он умел обрабатывать и тех из них, кто случайно оказывался рядом.

Обращаясь ко всем нам, Тейт сказал:

– Мы создадим спрос на трехколесники, когда их все увидят под наиболее важными лицами или, если хотите, задами нашего города.

Его идея, которой я совершенно не понял, вызвала мой протест:

– Неужели ты хочешь раздавать их бесплатно?! Мы так ничего не заработаем – Расходы на продвижение продукта на рынок следует считать частью инвестиционной программы, мистер Гаррет.

Инвестиции в целях публичной демонстрации нашей продукции ничем не отличаются от вложений в сырье и оборудование. Пока мы в общей сложности произвели десять единиц.

Все они являются прототипами, созданными в то время, когда мы пытались изыскать наиболее экономичные способы производства трехколесников.

– Я уже разместил все десять, – вступил в дело Конго Грив. – Два переданы в императорское семейство. Один – в Церковную Митрополию. Тысячи людей увидят, как этот старый гусак, наш Митрополит, и все два акра его бороды крутят педали по Духовному кварталу. Каждый ортодоксальный еретик города возжелает добираться в церковь на нашей продукции. Что вы на это скажете? Всего четыре единицы нашей продукции принесут нам не одну тысячу заказов!

Я не протестовал только потому, что не мог пошевелить языком. Неужели у Грива были ходы и в замок Вестенрач, в котором вместе со своими прислужниками окопались остатки императорской фамилии? Вообще-то уже несколько сотен лет считалось, что они пребывают там под домашним арестом. Империя давным-давно распалась на массу королевств, княжеств и прочих квази-государств, чьи бездарные правители продолжали оказывать внешние знаки внимания императорской фамилии, полностью игнорируя любые пожелания ее членов.

Единственная сохранившаяся функция империи в отношении Каренты состоит в том, чтобы короновать очередного, присаживающегося на трон монарха. Это повторяется довольно регулярно, хотя в последнее время коронаций не было. Нашему действующему монарху пока удается пережить все попытки его прикончить. Полагаю, он обречен жить вечно – ведь его тыл прикрывает Дил Шустер.

– Понимаю, – прохрипел я.

Если горожане увидят королевских дочурок верхом на трехколесниках, каждая мало-мальски уважающая себя девица или молодая дама возжелает получить нашу продукцию. А инстинкт уважающих себя мужчин немедленно потребует того, чтобы их дочери и жены ничем не отличались от принцесс.

– Очень хорошо, мистер Гаррет, – одобрил Грив и продолжил развивать свои мысли:

– Как только мы составим список желающих и определим социальную значимость нашего продукта, юридически обеспечив недопущение на рынок любых имитаторов, мы зарегистрируем свою марку и получим эксклюзивное право на грабеж нашей аристократии.

Я ничего не понял и взирал на Конго Грива глазами дохлой рыбы. Наконец-то юрист-крючкотвор начал проявлять себя в полной мере.

Грив, поймав мой взгляд, вздохнул и пустился в дальнейшие объяснения:

– Мы должны добиться того, чтобы наш трехколесник оказался единственным трехколесником, который, когда начнется полномасштабное производство, будет приемлем для элиты Танфера. Подделки появятся непременно, как только хотя бы один экземпляр попадет в руки того, кто способен произвести свой трехколесник, предварительно разобрав на части наш продукт. Нам надо добиться, чтобы каждый купивший подделку, считался в приличном обществе человеком второго сорта. Или даже хуже.

Глядя на выражение его лица, я стал подозревать, что он считает меня тупее самого наитупейшего кузена из всех бесчисленных кузенов семейства Тейт.

– Не исключено, что я смогу использовать свои связи в королевском семействе, чтобы выхлопотать нам патент, – сказал Листер Тейт.

Если Корона издаст подобный декрет, только мы будем иметь право делать трехколесники. Это продлится до тех пор, пока кто-нибудь не предложит достаточно большую взятку, чтобы Король отменил этот декрет и издал другой. Само собой разумеется, что сам Король ничего не будет знать ни о декретах, ни о патентах.

– Я рад, что вы с нами, – сказал я. Кажется, наконец я понял, почему пиво Вайдера пользуется столь бешеной популярностью.

Для этого надо было внушить снобам-обывателям, что любое пиво, не произведенное Вайдером, варится на задних дворах таверн и годится только для отребья общества.

Что, в общем, соответствует истине. Пиво Вайдера значительно превосходит качеством ту бурду, что варится в угловых тавернах. А я, когда речь заходит об оценке качества пива, являюсь в некотором роде экспертом.

– Само собой разумеется, что наши производственные возможности небеспредельны, – продолжал разглагольствовать Грив. – Спрос будет постоянно превышать предложение. И нам следует как можно более полно воспользоваться этой ситуацией. Во-первых, мы публично объявим фиксированную цену на продукт – максимально высокую, естественно, а затем составим список всех тех, кто желает приобрести трехколесник. После этого Листер и я, будучи «продажными адвокатами», согласимся брать «взятки», чтобы поставить желающих в нашем списке чуть выше. Это сулит компании дополнительные прибыли.

– Прекрасная мысль! – восхитился, потирая руки и зловеще хихикая, Листер. Но, заметив наши недоуменные взгляды, ухмыльнулся и сказал:

– Простите, я понимаю, что не следует делить бивни неубитого мамонта. Вы правы, надо подождать и посмотреть, как пойдут дела. Список мы повесим у входа и будем обновлять ежедневно. Чтобы покупатели знали свой порядковый номер. На случай, если у них вдруг появится горячее желание получить продукт вне очереди.

– Да-да! Прекрасная идея, А вот еще одна. На трехколесники мы будем ставить серийный номер и внушим всем: чем ниже номер, тем выше статус владельца.

– Я уже сейчас вижу людей, фальсифицирующих номера… – вставил я.

Оба юриста одарили меня взглядами, из которых я понял – они безмерно удивлены тем, что столь наивный тип ухитрился дожить до моего возраста.

Оказалось, что не один и даже не два трехколесника будут покидать нашу фабрику с одним и тем же низким серийным номером.

Самый что ни на есть грабительский капитализм. Если им, кроме того, удастся где-нибудь украсть сырье, избежать уплаты налогов и не платить рабочим, наша прибыль начнет приближаться к уровню, который эти парни считают минимально приемлемым.

Во мне все сильнее крепла уверенность в том, что лучше всего я помогу порожденной мною компании своей отставкой с поста руководителя. И пусть они выплачивают причитающуюся мне долю прибыли натурой – фурами лучшего пива.

Обширный ум любимого сына мамы Гаррет просто не способен втиснуть себя в узкую колею бизнеса.

Если бы я занимался созданием компании в одиночку, я делал бы это так, словно все, с кем я имею дело, – мои добрые друзья. Ну, короче, так же, как я работаю сейчас.

Но – хватит о грустном.

Каждый раз, появляясь в становище Тейтов, я встречался с семейством Кипа. Кайен определенно скучала. Благосостояние, конечно, вещь хорошая, но мама Кипа изнемогала от безделья. Ведь она привыкла трудиться часами.

– Здесь есть масса дел, – сказал я ей. – Я перемолвлюсь парой слов с Уиллардом. А как ты, Касси? И ты, Рафи? Тоже хотите чем-нибудь заняться?

Касси была экспертом в искусстве безделья и предпочла заниматься тем, что у нее лучше всего получалось. Рафи, так же как и сестра, пожелал посвятить все время дальнейшему ничегонеделанию и совершенствованию навыков чистого потребителя.

Когда рабочие завершили сборку первого демонстрационного образца трехколесника – одного из пары ярко раскрашенных монстров, предназначавшихся королевским дочуркам, я оказался в доме Тейтов. Мы бросили жребий, кто поведет его во дворец. Я, естественно, проиграл.

76

«Ну и как тебе нравится быть промышленным магнатом?» – снова спросил пребывавший в полудреме Покойник.