Читаем без скачивания Полководцы и военачальники Великой Отечественной-2 - А Киселев

- Это называется учиться у масс? - пошутил Комаровский и сам ответил: - Нередко мы, руководители, сами задаваками оказываемся. Люди у нас умные, смекалистые, инициативные. Поучиться у них всегда полезно.

- Вот именно, - сказал Григоренко, и оба углубились в свои думы.

Мысли Комаровского были в Москве: "Как-то там канал? Испоганено, порушено, наверное, многое". Позже он узнал, что зимой 1941 года по каналу Москва - Волга проходила линия фронта. На берегу Истринского водохранилища гитлеровцы создали сильные укрепления и упорно сопротивлялись во время контрнаступления советских войск под Москвой. Тогда командующий 16-й армией К. К. Рокоссовский образовал две подвижные группы во главе с Ф. Т. Ремизовым и М. Е. Катуковым. 11 декабря была освобождена Истра, а 12 декабря подвижные группы обошли водохранилище с севера и юга и вынудили противника очистить его берега.

В середине января 1942 года строительство сталинградских и донских рубежей обороны было завершено в полном объеме и в соответствии с плановыми заданиями. Как измерить, как оценить проделанный титанический труд! Вот лишь некоторые показатели. Всего под Сталинградом и по реке Дон было построено 2752 километра оборонительных рубежей, в том числе 1860 километров противотанковых рвов, сотни дотов, дзотов и других объектов. В сооружении рубежей приняла участие огромная армия строителей - около 200 тысяч человек.

Объезжая вместе с Чуяновым и Григоренко построенные рубежи, Комаровский всматривался в лица бойцов своей армии - обветренные, многие со следами обморожений. По всему чувствовалось, что люди бесконечно устали, но старались выглядеть бодрыми, подтянутыми. Командиры четко подавали команды, кратко, как и должно, докладывали. Во всем был виден порядок, дисциплина.

- Да, вы не только рубежи построили, - восхищался Чуянов. - Вы воинское объединение создали. Вспомните, как выглядело ваше воинство, когда приехало сюда. Одни штатские, другие военные, почти все небритые, ходили гурьбой. А теперь! Организованное по всем правилам войско.

Комаровскому были дороги и те - небритые штатские и военные. Он знал, что им пришлось перенести на юге и что они сделали там. Но его радовала происшедшая в людях перемена. "Вросли в войну, - размышлял он, - и живут теперь по ее законам. С такими и горы свернуть можно. Так вот и весь народ врастает в войну, теперь его не сокрушит никакая сила".

Отвечая Чуянову, Комаровский сказал:

- А это уже заслуга Григоренко, результат развернутой им партийно-политической работы.

Видимо, занятый теми же мыслями, что и Комаровский, Григоренко ответил не сразу.

- Конечно, политработа - дело важное, очень важное, - сказал он. Столь действенной она оказалась еще и потому, что велась на благодатной почве. Люди поняли, что воевать нужно серьезно, упорно и долго, что победа будет достигнута только коллективными усилиями всех и каждого. Может, это на первый взгляд покажется парадоксальным, но я давно уже убедился, что чем ответственней обстановка, тем активнее наши люди. И это закономерно. Люди в такой обстановке отбрасывают все наносное, на первый план выдвигаются и умножаются их патриотизм, сознательность.

- Эх, друзья, все это так, - прервал Комаровский Григоренко. - Людям же от того, что мы ими любуемся, легче не станет. Вот что: организуем всем баню, дадим неделю отдыха, кинофильмы нужно доставить в каждое подразделение. Затем, пока не получим новое задание, организуем учебу.

Комаровский имел все основания быть довольным итогами строительства сталинградских оборонительных рубежей. И не только потому, что оно было по всем показателям выполнено и перевыполнено. Его радовало, что в ходе строительства было найдено немало оригинальных инженерных решений, ускоряющих работы и удешевляющих стоимость оборонительных объектов, а главное, улучшивших их качество. Особенно он гордился разработкой и успешным внедрением в практику строительства дотов и других крупномасштабных сооружений из сборного железобетона, что явилось, по сути, новым и чрезвычайно перспективным делом. Как инженер, он понимал, что сборный железобетон имеет большое будущее как в фортификационном деле, так и в строительстве промышленных объектов. В редкие минуты досуга он мечтал, как лучше использовать полученный опыт потом, после войны. Но это "потом" пока еще было далеким. Теперь же нужно было думать прежде всего о войне.

Александр Николаевич считал, что, освоив искусство строительства фортификационных сооружений, он нашел свое место на войне - то место, где он может быть, как ему казалось, наиболее полезным фронту. Чувство гордости вызывали действительно ставшая сплоченным воинским объединением 5-я саперная армия, ее командиры, инженеры и техники, выросшие в подлинных мастеров фортификационного дела.

Учитывая опыт, накопленный на строительстве оборонительных рубежей на Украине и под Сталинградом, Комаровский в конце докладной записки в Ставку Верховного Главнокомандования об итогах проделанной работы указал, что 5-я саперная армия готова к выполнению новых заданий по оказанию помощи войскам, действующим на фронте.

Но в Москве лучше были видны наиболее насущные потребности фронта. 22 января 1942 года Государственный Комитет Обороны принял решение:

"Поручить бригинженеру Комаровскому - ком. 5-й СА, людей, освободившихся на оборонительном рубеже Сталинградской области (строительных организаций Наркомстроя) в составе: инженеров и техников 400 чел., мастеров и квалифицированных рабочих - 6 тысяч чел., вместе с автотранспортом и строймеханизмами направить на Бакалстрой".

Это означало, что 5-я саперная армия расформировывалась, а ее коллектив должен был стать ядром коллектива Бакалстроя. Решение ГКО сообщил Комаровскому начальник Генерального штаба Маршал Советского Союза Б. М. Шапошников. В письме маршала содержалось категорическое требование как можно скорее перевозить личный состав и грузы к новому месту работы.

Трудно было пережить столь крутой поворот судьбы. Сознание сверлила мысль: "С фронта в глубокий тыл! Достойно ли это?" Но постановление ГКО нужно было выполнять. Присланное из Москвы расписание транспортировки людей и грузов на Урал было даже для военного времени крайне сжатым, и Комаровский. подавляя свои чувства, с головой ушел в организацию перевозок.

В Москве, куда он заехал, чтобы ознакомиться подробнее с планами нового строительства, Комаровский был принят заместителем начальника Генерального штаба генерал-лейтенантом А. М. Василевским, интересовавшимся более подробными сведениями о сталинградских оборонительных рубежах. Разговор был располагающим, душевным, и Комаровский решился высказать свои горестные мысли.