Читаем без скачивания Семейные трагедии Романовых. Трудный выбор - Людмила Сукина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Бывшей подруге Екатерины, княгине Екатерине Романовне Дашковой, он не мог простить не только участия в июньских событиях 1762 года, но и крайне нелестных отзывов об отце. Дашкова к тому времени уже отдалилась от двора и вела частную жизнь в старой столице. Через московского генерал-губернатора ей был отправлен императорский указ: в течение суток покинуть Москву и больше не появляться в обеих столицах. Княгиня спросила явившегося к ней генерала: «В двадцать четыре часа? Донесите государю, что я выехала в двадцать четыре минуты». Дашкова потребовала от присутствующих засвидетельствовать, что она собралась на их глазах, и выехала в свое провинциальное имение.
От двора были удалены и бывшие друзья и фавориты Екатерины. Зато обласканными и задаренными оказались не только верные императору гатчинцы, но и приближенные его отца Петра III, все время правления Екатерины II пребывавшие в опале. Была объявлена амнистия всем, кто находился под следствием по политическим делам, а также всем прочим подозреваемым в преступлениях и проступках, кроме убийц и казнокрадов. Был возвращен из ссылки даже А. Н. Радищев, которого Екатерина называла «бунтовщиком похуже Пугачева».
Подобный «либерализм» Павла по отношению к оппонентам предыдущей императрицы поначалу вызвал некоторый энтузиазм в обществе. Государь вызвал к себе симпатии даже тех людей, которые еще недавно были настроены к переменам на троне скептически. Н. М. Карамзин даже написал панегирическую «Оду на случай присяги Московских жителей Его Императорскому величеству Павлу Первому, самодержцу всероссийскому», где были такие слова:
Итак, на троне Павел Первый!Венец российская МинервыДавно назначен был ему……Мы все друг друга обнимаем,Россию с Павлом поздравляем.Друзья! Он будет, наш отец;Он добр и любит россов нежно!
Однако вскоре первые восторги по поводу деятельности Павла, а вслед за ними и надежды на либеральное и рациональное царствование рассеялись. Карамзин позже стыдился своей оды и не печатал ее в собственных поэтических сборниках. Поведение Павла I было так нелогично и иррационально, что сначала вызывало общее недоумение, а потом и раздражение. Так, сначала Павел приблизил к себе дальнего родственника царской семьи И. В. Лопухина, вызвал его в столицу, много и любезно беседовал с ним о судьбах людей, несправедливо пострадавших от прошлого правления. Но через некоторое время Лопухин со своим обостренным чувством правды и чрезмерной порядочностью надоел царю. Однажды Павел сказал ему загадочные слова: «Я от тебя закашлялся», — смысл которых так и остался тайной для всех, и, наградив Лопухина чином тайного советника и должностью сенатора, отправил его с глаз долой, в Москву.
Многое в поступках нового императора, над которыми так любили издеваться современники и потомки, объяснялось тем, что Павел слишком долго засиделся в «принцах». Удаленный матерью в Гатчину и удерживаемый ею на расстоянии от реальных государственных дел и забот, он, как всякий неглупый и образованный провинциал, черпал информацию о политике и войне из книг и газет. Особенно Павел любил рыцарские романы, сочинения по военной истории, с удовольствием рассматривал карты и планы военных действий, гравюры в немецких альбомах, где изображались парады и военная форма. Став императором в 42 года, он попытался воплотить в жизнь все свои книжные представления о красоте, пользе, дисциплине, благородстве.
Как и отец, он был увлечен военным делом, но не имел в нем никаких практических навыков. Его гатчинские полки были построены и обмундированы по прусскому образцу, а их военная подготовка сводилась в основном к шагистике, смотрам и парадам. При восшествии на престол Павел немедленно устроил смотр Измайловскому гвардейскому полку и остался им крайне недоволен. Он отдал указ переодеть всю армию и гвардию в прусские мундиры. При этом он не хотел слушать возражений, что та форма, которая подходит для мягкого климата немецких земель, не годится для России. Вскоре и сам Петербург приобрел вид немецкого военного поселения. Все — не только военные, но и гражданские чины — должны были носить короткие панталоны, сюртуки с высокими стоячими воротниками, шляпы-треуголки и башмаки с пряжками, а волосы зачесывать назад, заплетать в косу и пудрить. Все французские наряды и моды строго запрещались. Россия вела войну с республиканской Францией.
В то же время Павел был способен оценить чужой военный талант и достойно его вознаградить. Так, император неоднократно бранил и удалял от двора полководца А. В. Суворова, который отличался резким и насмешливым нравом и не стеснялся высмеивать пристрастие Павла к прусской военной моде. Его любимой поговоркой были следующие слова: «Пудра не порох, букли не пушки, коса не тесак, сам я не немец — природный русак». Но когда понадобилось провести русские войска из Швейцарии в Северную Италию, в тыл к Наполеону, командовать этой рискованной операцией Павел просил именно Суворова. После блестящей победы он наградил полководца шпагой, усыпанной бриллиантами. В 1799 году не кто иной, как Павел, возвел Суворова в высший военный ранг генералиссимуса. При этом император сказал: «Ныне награждаю вас по мере признательности моей и, ставя на вышний степень чести, геройству предоставленный, уверен, что возвожу на оный знаменитейшего полководца и других веков».
Вся несуразность поведения Павла как государя проявилась во время его коронации. Он распорядился, чтобы все придворные чины мужского пола вместе с ним въехали в Москву верхом. Многие из придворных, привыкшие в последние годы правления Екатерины передвигаться исключительно по паркету, не знали, как управлять лошадьми. Лошади двигались куда хотели, и вся колонна седоков от этого перепуталась. Хотя дело происходило в начале апреля, еще стояли морозы, и свита императора совершенно окоченела в своих коротеньких мундирчиках и треуголках. Некоторые так озябли, что сами не могли слезть с лошади, и их приходилось снимать.
В Москве император и императрица поселились в доме графа Безбородко, которому Павел доверял с тех пор, как тот, разобрав бумаги Екатерины, не стал устраивать интриг по поводу не найденного среди них завещания. Перед домом простирался обширный сад, какие были в то время во многих московских городских усадьбах. Осмотрев его из окна, Павел заметил, что на этом месте получился бы прекрасный плац-парад. Ловкий царедворец Безбородко велел за ночь вырубить и выкорчевать все деревья и выровнять площадку. Наутро император был приятно удивлен, когда увидел перед собой любимый пейзаж: ни одного кустика, только ровная почва, хоть сейчас маршируй под барабанный бой.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});