Читаем без скачивания Семь минут - Ирвин Уоллес

— Ирвин Блэйр. Он из конюшни Лютера Йеркса, отвечает за прессу и делает рекламу Дункану. — Мэгги Рассел тускло улыбнулась. — Где бы ни был Йеркс, можете не сомневаться, что Ирвин Блэйр всегда рядом с ним.

— Мне очень жаль, Мэгги. Не нужно было приводить вас сюда. — Барретт нахмурился. — У вас будут неприятности?

— Не знаю. Мне все равно. — На этот раз она улыбнулась по-настоящему и взяла его под руку. — Что бы ни случилось, сегодняшний вечер стоит того.

Было поздно, и Элмо Дункан подумал, что вечер пятницы можно было бы провести и получше.

Но еще хуже то, что завтра предстоит куда более напряженный день, да и в воскресенье отдохнуть не удастся. Придется вкалывать от зари до зари. Дункан будет совещаться со своими помощниками во Дворце правосудия, встретится с сыщиками, побеседует с Леру и свидетелями обвинения. В понедельник утром рулетка закрутится, и ставкой в игре будет его судьба.

И хотя Дункан страшно устал, он знал, что в понедельник утром, когда судья ударом молотка возвестит о начале процесса, будет энергичным и свежим. Так бывало всегда. Раз за разом он входил в зал суда усталым и телом, и душой, но, как только начинался процесс, открывался какой-то скрытый источник энергии, и Дункан получал заряд силы и бодрости. Часть энергии он, как ему казалось, черпал от зрителей. Публика, пресса, безликие люди за стенами зала суда всегда подстегивали Дункана, и у него еще никогда не было такой большой аудитории, какая наверняка будет в понедельник утром.

Ему нравилось видеть противника воочию, и он старался вызвать в себе ненависть к нему. Дункан пытался представить себе, что противник — убийца, который стремится уничтожить его, поэтому надо расправиться с ним, чтобы самому остаться в живых. Недавно он обрел такого противника в лице Майка Барретта. Дункан черпал энергию и в своей преданности самому делу правосудия. Он верил в справедливость обвинения, считал, что борется за святое дело и что, стоит ему потерпеть поражение, и огромная масса верящих в него людей будет сметена варварами. В прошлом он нечасто верил в правоту своего дела так, как сейчас. Элмо Дункан знал, что дьявольский натиск похоти и непристойности должен быть остановлен (он казался себе стражем ворот Рима, к которому приближалась нумидийская конница карфагенян), если он хочет сохранить цивилизацию как символ законности, порядка и нравственности.

И все же самым сильным стимулятором была уверенность, что он подготовлен и вооружен лучше врага. Никогда в жизни он не был так уверен в этом, как сейчас. Еще до начала генерального сражения он одержал победу в ряде важных стычек, и если враг пока не разгромлен, его ряды, во всяком случае, изрядно поредели. Армия обвинения стала еще сильнее. В неприятельском войске нашлись перебежчики. Что заставило их пойти на предательство? Этого он не знал и не хотел знать. Конечно, можно было строить предположения, но зачем искать подтверждения своим догадкам? Лютер Йеркс творил чудеса. На войне и в любви все средства хороши, а сейчас Дункан вел жестокую войну на выживание. Он считал, что у защиты нет ни одного значительного свидетеля, а у него их было целых два: Кристиан Леру и Джерри Гриффит. Два таких свидетеля — даже слишком много для одного процесса.

И все же, несмотря на уверенность в том, что он войдет в зал суда во всеоружии, Дункан чувствовал крайнюю усталость, а до понедельника оставалось еще два дня.

Он рассеянно прислушивался к разговору и, услышав имя Джерри Гриффита, попытался сосредоточиться. Лютер Йеркс и Фрэнк Гриффит сидели в глубоких мягких креслах за кофейным столом. Йеркс, как всегда, был великолепен в своих голубых очках, галстуке «аскот» и домашней куртке. Он поглаживал парик и, размахивая крошечной, похожей на женскую ручкой, что-то говорил Фрэнку Гриффиту. На пухлом лице Гриффита застыло задумчивое выражение. Он напряженно замер в кресле, стараясь не пропустить ни единого слова старшего товарища. Дункану вдруг подумалось, что Гриффита впервые пригласили на совещание к Йерксу в Малибу.

Чуть раньше в беседе принимали участие еще два человека. Нервный Ирвин Блэйр, который отвечал за связи с прессой, быстро уехал. Он уже проделал самую трудную работу, разрекламировал процесс сначала в городе, потом в штате, в масштабах страны и наконец во всем мире. Сейчас он отправился в Беверли-Хиллз на ужин с репортерами, прилетевшими освещать процесс из Нью-Йорка и Лондона. Харви Андервуд несколько часов обсуждал разные аспекты своего выступления в качестве свидетеля и уехал только полчаса назад. Остались только Йеркс, Гриффит и Дункан. Окружному прокурору было интересно, надолго ли затянется совещание.

Дункан почувствовал резкую боль в пояснице и стал молить Бога уберечь его от приступа радикулита перед судом. Когда боль поползла вверх по позвоночнику, он вспомнил, что (как часто напоминала ему жена) это был симптом предпроцессной лихорадки. Как только он войдет в зал суда, как только встанет, чтобы произнести вступительное слово, все будет в порядке.

Йеркс и Гриффит продолжали увлеченно беседовать, и Дункан воспользовался этим, чтобы подняться с дивана и потянуться. Встав, он услышал, как где-то зазвонил телефон. Прокурор осторожно потянулся, помассировал поясницу и отправился на поиски стула с прямой спинкой. В гостиной появился дворецкий Йеркса.

— Мистер Йеркс, сэр, извините… — начал дворецкий.

Йеркс недовольно поднял голову:

— В чем дело?

— Вас к телефону, сэр. Мистер Блэйр хочет поговорить с вами.

— Блэйр? Неужели он не может подождать? Ладно, я поговорю с ним. Простите, Фрэнк. Нужно выяснить, что там стряслось у Блэйра.

Йеркс поднялся из кресла, сел перед «спикерфоном» и нажал кнопку:

— Это вы, Ирвин?

Из усилителя раздался громкий голос Ирвина Блэйра:

— Мистер Йеркс, извините, что отрываю, но я сейчас кое-что увидел. Мне кажется, вы и мистер Гриффит, если он еще у вас, должны знать об этом.

— Мистер Гриффит и Элмо Дункан здесь. Говорите, мы вас слушаем.

— Я звоню из ресторана «Ла Скала» в Беверли-Хиллз. — Блэйр понизил голос, будто собирался поделиться сплетней. — Знаете, кого я увидел здесь несколько минут назад? Я сидел в баре и ждал знакомых репортеров, когда из главного зала вышла Мэгги Рассел собственной персоной, племянница мистера Гриффита. И не одна, сэр, а с кавалером. Вы готовы? Она была с уважаемым представителем противной стороны, защитником Майком Барреттом.

Элмо Дункан быстро подошел к Йерксу, который нагнулся к микрофону.

— Мисс Рассел и Майк Барретт? — повторил он. — Вы уверены, что они были вместе?

— Уверен, — весело ответил Блэйр. — Наверное, они вместе ужинали. Она вышла из зала первой, а он догнал ее. Я поздоровался с мисс Рассел. Она узнала меня и тоже поздоровалась, но не очень обрадовалась. И с ней был Майк Барретт. Они вышли из ресторана, будто близкие друзья.

Фрэнк Гриффит покраснел и сцепил огромные руки на коленях.

— Не могу в это поверить! — воскликнул он.

— Это был мистер Гриффит, — сообщил Йеркс. — Ему не верится.

— Но это так. Больше мне нечего сказать, — ответил Ирвин Блэйр.

— Очень хорошо, Ирвин, — кивнул Йеркс. — Спасибо за то, что ни на минуту не теряете бдительности. Доброй ночи. — Он выключил «спикерфон».

— Черт бы ее побрал! Ничего не понимаю, — проворчал Гриффит, вставая.

Йеркс задумчиво смотрел на него.

— Вам ничего об этом не известно, Фрэнк? Вы уверены, что прежде они не встречались вот так?

— Я потрясен. — Гриффит сжал кулаки. — Мэгги… Черт бы ее побрал, как она сошлась с этим Барреттом? Надо же было выбрать именно его! Она что, спятила?

— Давайте расставим все точки над «i», — спокойно предложил Йеркс. — Насколько хорошо вы знаете эту девушку? Она давно живет с вами?

— Года полтора. Когда я уволил эту Воглер, жена решила вызвать с Востока племянницу, чтобы та стала секретаршей и компаньонкой. Не могу сказать, что я был бы рад иметь прислугой родственницу. Им труднее приказывать, чем другим, но Этель считала Мэгги членом семьи и говорила, что, по крайней мере, ей можно доверять. Поэтому я согласился.

— И Мэгги можно доверять? — осведомился Лютер Йеркс.

— До этой минуты я думал, что можно. Она помогала Этель. Правда, немного испортила Джерри, но никогда не мешала мне. Хорошая секретарша — не путается под ногами и украшает дом.

— Я бы сказал, чересчур украшает. — Йеркс кивнул и повернулся к прокурору. — Вам не кажется, Элмо?

— Я обратил на нее внимание, — согласился Дункан. — Да, она красивая девушка.

— А у красивой девушки должно быть много кавалеров, — заметил Йеркс. — Что скажете, Фрэнк? Что вы знаете о ее личной жизни?

— Не сказал бы, что очень интересовался ею, — признался Гриффит. — У нее свой ключ от дома, в свободное время она приходит и уходит когда хочет. У нее есть несколько подруг, и я слышал, как она говорила о лекциях, концертах, кино. Наверное, время от времени она встречается с мужчинами. Несколько раз ее провожали до дома, но это бывает очень редко.