Читаем без скачивания Сам себе приговор - Николай Иванович Леонов

– Да чего его допрашивать-то? – махнул рукой Углов. – Он и так во всем сознался. Познакомился с женщиной через интернет, узнал, что у нее муж – козел, а на руках есть семилетняя дочка, переписывался с ней пару недель, потом позвал на свидание. Она сама ему предложила приехать к нему в Королев. Приехала, встретились в ресторане «Мечта гурмана», продолжили знакомство у него дома…

– Стоп! – скомандовал Гуров, и серьезно посмотрев на Илью Викторовича, спросил: – Ты вообще-то сам разве не видишь, что ничего не сходится?

– Чего не сходится? – не понял Углов.

– Вообще ничего не сходится, – вздохнул Лев Иванович. – Время не сходится – Тарасова пропала три недели назад, а переписывался он с ней якобы только две недели до назначенной встречи, а значит, и до убийства. Потом – девочка. Куда она делась? Женщина, как я понял, одна к нему приехала.

– Он говорит, что ребенка она бабушке оставила, – ответил Углов, но ответил уже как-то не очень уверенно. – Думаешь, он врет?

– Может, и не врет, а, скорее всего, только повторяет то, что услышал от женщины. Ты у него спрашивал, куда он голову дел? – поинтересовался Гуров.

– Ну да, спрашивал. Говорит, закопал где-то на обочине трассы, когда из Москвы возвращался в Королев после сброса тела, – ответил Илья Викторович, и вид у него при этом был озадаченный.

– Слушай, Викторович, давай на сегодня пока закончим. Я с ног валюсь. Завтра в восемь утра подъедут мать и сестра Тарасовой. Мне, да и тебе тоже, рано вставать. Так что предлагаю все остальное оставить на завтра.

Гуров снова стал надевать уже снятый плащ. Льву Ивановичу не очень-то сейчас хотелось выяснять у Углова, а уж тем более у подозреваемого подробности убийства неизвестной женщины. Ему пока что было достаточно и того, что предполагаемый убийца сам признался в преступлении и сидел в камере. И хотя сомнения по поводу личности убитой все еще не оставляли Льва Ивановича, он должен был признать, что его участие в раскрытии именно этого преступления подходит к концу.

«А уж что там будет дальше, знает только господь бог», – устало подумал он и, распрощавшись с оперативниками, пошел на выход.

– Лева, погоди, – догнал его в коридоре Углов. – Ты все еще думаешь, что убитая – не Тарасова?

– Викторович, – вздохнул Гуров и хмуро посмотрел на Углова, – я сейчас вообще ничего серьезного не думаю. Устал и спать хочу. Но сомнения у меня остались. Тарасов в убитой свою жену не признал. Девочка пропала. А еще – эта странная сим-карта на имя Юркова в телефоне Тарасовой. Ну или, предположительно, в ее телефоне. Надо будет уточнять еще. Уже этих трех странностей вполне хватает для сомнений.

– Но ты хотя бы не сомневаешься, что мы поймали настоящего убийцу этой пока еще не опознанной женщины? – взяв Льва Ивановича за рукав, Углов вопросительно заглянул ему в лицо.

– Это ты его задерживал и ты его допрашивал, – устало ответил Гуров. – Так что тебе лучше знать. Я ведь твои записи не читал, и сам с задержанным еще не разговаривал. Так что ничего конкретного по этому поводу сказать не могу. Давай, Викторович, завтра поговорим.

– Ладно, тогда до завтра, – протянул руку Углов.

Гуров пожал его большую и мягкую руку и подумал, что сейчас Углов больше похож не на оперативника, расследующего жестокое убийство, а на ребенка. На большого и немного обиженного или растерянного ребенка, которого взрослые не похвалили за хорошее поведение.

* * *

Коваль приехали на Петровку ровно к восьми, а вот Гуров немного опоздал. И не потому, что проспал, а из-за того, что машина вдруг заглохла и не хотела везти его на работу. Лев Иванович сначала сам попытался разобраться в капризах двигателя, но потом понял, что времени это займет уйму, решил вызвать такси. В общем, пока суд да дело…

– Вы уж меня извините за опоздание, – поздоровавшись с женщинами, сказал он. – Мы, сыщики, обычные люди, и с нами тоже разные казусы случаются.

– Ничего страшного. Мы сами только что пришли. Пойдемте, – ответила Галина и взяла мать под руку.

Елена Алексеевна заметно нервничала, и все время осматривалась по сторонам.

– Скажите, – спросила она Льва Ивановича, когда они втроем вошли в кабинет Углова, – если вдруг окажется, что это все-таки не Светочка, то что нам тогда делать? Моя дочь пропала, и я…

– Мама, я ведь тебе еще вчера сказала, что полковник Гуров посоветовал нам в этом случае написать заявление в наше отделение полиции об исчезновении. Или пропаже? Как правильно? – растерянно переспросила она у Льва Ивановича.

– Это одно и то же. Главное, чтобы у вас это заявление приняли и зарегистрировали. Но это мы обсудим позже. А пока давайте посмотрим на некоторые вещи, которые мы нашли, и которые, как мы предполагаем, могут принадлежать вашей дочери.

Гуров достал из сейфа и разложил перед женщинами одежду и вещи из сумочки. Женщины, как и ранее Тарасов, из всех вещей признали только телефон и паспорт.

– А телефон точно ее или просто похож? – решил уточнить Лев Иванович.

– Можно мне посмотреть еще раз? – попросила Галина. – Или сами посмотрите. У Светы на ее сотовом была небольшая трещинка на дисплее. В смысле, на экране.

Гуров аккуратно вынул айфон из пакета и посмотрел экран на свет. Да, небольшая и еле заметная трещинка была, о чем он и сказал Галине.

– Просто этот телефон она роняла при мне, поэтому я и знаю о треснувшем экране, – пояснила та. – Насчет остальных вещей мы с мамой ничего точно сказать не можем. Мы нечасто общались со Светланой и не знаем, какие она носила вещи и что себе покупала из аксессуаров и обуви.

– Скажите, а вы не в курсе – у Светланы было много денег на карте? Или, может быть, ее жизнь была застрахована? – поинтересовался Лев Иванович.

Женщины переглянулись, и Галина только покачала головой, отвечая на оба его вопроса.

– Что ж, тогда проедем на опознание тела. Вы готовы? – спросил он, обращаясь к Елене Алексеевне. – Вполне достаточно будет и Галины, если вы вдруг чувствуете себя не очень хорошо.

– Нет, все нормально, – не очень уверенно ответила Коваль. – Я пойду с вами. Мне все-таки кажется, что это ошибка и убита не моя дочь.

Предчувствия не обманули ни Елену Алексеевну, ни Гурова. Убитая женщина действительно не была Светланой Владимировной Тарасовой.

После процедуры опознания Лев Иванович проконсультировал женщин по поводу подачи заявления об исчезновении Светланы и Сони.

– Обязательно укажите в заявлении о пропаже ребенка, – настаивал он. – Взрослого