Читаем без скачивания Райская лагуна - Кэролайн Пекхам
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Я не влюблен в…
— Отлично! Продолжай лгать себе, но я думаю, если ты просто извинишься перед своим парнем-пиратом и сделаешь ему пару приличных минетов, он тебя простит. А если тебе нужны советы по хорошему минету, я упаду на колени перед Матео, когда мы вернемся в нашу комнату, и покажу тебе, как взорвать ему мозг, хорошо?
— Мне не нужны советы по минету.
— Вот это самоуверенность. — Она похлопала меня по руке и поспешила дальше.
Я поднял швабру и, сделав решительный вдох, побежал за ней, готовясь спасти Дворнягу, как только мы свернем в зону бассейна.
— Вернись сюда, маленькая крыса, — послышался голос Грегори откуда-то спереди.
Я оскалил зубы в рычании, когда заметил его на другой стороне бассейна, где по воде каскадом струился дождь. Он направился к воротам, подняв ружье, преследуя мою собаку, и я со всех ног помчался за ним, пока дождь скрывал звук моего приближения.
Я перепрыгнул через ворота, как гребаный ниндзя, когда заметил Дворнягу, загнанного в угол между двумя старыми пивными бочками, пистолет Грегори был направлен прямо на него, и одним яростным ударом рукоятки швабры я раскроил ему висок и повалил на землю.
— Да! — Бруклин взвизгнула, и бросилась на него, уронив совок и щетку, и снова и снова била его кулаками в лицо, а наклонялся и выхватывал пистолет из его рук, бросив его в бассейн.
Дворняга приветственно тявкнул, подбежал и вцепился мужчине в ногу, когда он попытался оттолкнуть Бруклин, явно видя звезды от удара моей швабры — хотя она казалась странно сильной для такого мелкого создания.
Она схватила щетку, лежавшую рядом с совком для мусора, и умудрилась засунуть ее ему в рот, ее глаза были дикими от возбуждения, когда она навалилась всем весом на ручку и начала душить его ею.
— Я собираюсь вычистить твои гланды до самой задницы, — прорычала она, дикий взгляд в ее глазах говорил о том, что она жаждала его смерти с жестокой потребностью настоящего убийцы.
— Хватит, — сказал я, останавливая ее, и Бруклин вскочила на ноги, мечась взад-вперед, как львица, облизывая губы в ожидании добычи. Но этот засранец пытался убить мою собаку, так что его смерть была моей.
Он закашлялся, выдергивая щетку изо рта, а я схватил его за горло, оттащил обратно к воротам и использовал его голову как таран, чтобы открыть их. Он брыкался и размахивал руками, когда я подтащил его к бассейну и высунул его голову за бортик, так что она ушла под воду, двигаясь, чтобы оседлать его и удержать его лицо под поверхностью.
Бруклин начала танцевать вокруг бассейна под дождем, размахивая руками взад-вперед, как в каком-то смертельном танце, а Дворняга попытался укусить мужчину за пальцы, пока он пинался.
Адреналин бурлил в моей крови, свет прыгал перед глазами, как шарики от жевательной резинки, дикий смех срывался с моих губ, когда я смотрел, как он умирает, умирает, умирает за то, что он сделал.
Это моя собака. Моя. И никто не причинит вреда тому, что принадлежит мне.
Болезненное удовлетворение наполнило меня, когда он перестал брыкаться, и я подержал его еще минуту, чтобы убедиться, что работа выполнена, прежде чем отпустить. Дождь стекал по моей спине, мое дыхание стало прерывистым, когда я встал и столкнул его огромное тело в воду.
Никто не охотится на мою гребаную собаку, и это не сходит ему с рук.
До моего слуха донесся свист, и я поднял глаза, обнаружив папу и Матео, склонившихся над балконом несколькими этажами выше. Бруклин начала махать рукой, и когда папа яростно замахал нам возвращаться к ним, я отсалютовал ему, присоединившись на мгновение к Бруклин в ее сводящем с ума танце, прежде чем мы побежали обратно, а Дворняга погнался за нами.
Мы выскользнули обратно на лестничную клетку и побежали наверх, подавляя смех, и перед моими глазами снова вспыхнули краски. Я был под кайфом от убийства, и мне хотелось, чтобы мои друзья были здесь, чтобы отпраздновать его вместе со мной. Но потом я вспомнил, как Маверик и Джей-Джей прикасались к Роуг, трахали ее, заставляли ее стонать, умолять и выкрикивать их имена, и моя улыбка погасла тысячей кровавых смертей.
Я властный, надоедливый барсук, и я никому не нужен.
Мы чудом вернулись целыми и невредимыми, забравшись на наш балкон, на этот раз воспользовавшись выступом, который перекрывал промежуток между двумя комнатами. Затем мы проскользнули внутрь, я держал Дворнягу на руках, и папа с беспокойством посмотрел на меня, прежде чем я положил собачку на кровать, и через секунду завалился на нее лицом рядом с Брутом.
Мои конечности отяжелели, и я не мог найти в себе сил пошевелиться. Было так удобно, словно я лежал в океане сахарной ваты.
— Я снова запру балконные двери. Они не узнают, что мы выходили, — сказал Матео.
— Теперь я собираюсь поспать, — пробормотал я в простыни, и Брут начал рычать. — Пожалуйста, не ешь меня.
Бруклин похлопала меня по спине. — Все, отсыпайся от собачьего лекарства, маленькая Коала.
— С ним все будет в порядке? — Встревоженно спросил папа, а Дворняга лизнул меня в ухо. Ах, прекрати.
— Да, как только веселье проходит, приходит сонливость. Он, вероятно, какое-то время будет в отключке, — сказала Бруклин. — Но он может описаться, так что мы могли бы снять с него одежду и засунуть его член в бутылку. У кого-нибудь есть бутылка?
Неееет. Я не хочу засовывать член в бутылку.
Я пытался сказать это, но сон уносил меня прочь, и обещание покоя в нем заставило меня прекратить борьбу. Мои сны сразу же стали яркими и такими реальными, что мне захотелось остаться в них навсегда. Потому что я снова был ребенком в Сансет-Коув со своей семьей, и я больше не был скучным, сварливым взрослым мудаком, с которым никто не хотел быть рядом.
Здесь я был свободен. И я хотел бы никогда, никогда больше не просыпаться.
К тому времени, когда ванна вокруг нас остыла и нам, наконец, пришлось отказаться от нашего маленького украденного кусочка утешения, грозовые тучи начали пропускать немного света. Не было никаких признаков того,
