Читаем без скачивания Великое плавание - Зинаида Шишова

— Орниччо! Орниччо! Куба! — крикнул он пронзительно и, сорвавшись с места, шумно взмахивая крыльями, исчез в зелени дерева.

Как, услышав этот резкий голос, я не догадался сразу, что это кричит птица? Видя в домике синьора Томазо перед собой ежедневно дрозда, который говорил «Добро пожаловать», или скворца, который отлично выговаривал наши имена, как я не догадался раньше, что тот же Орниччо обучил говорить и этих тропических птиц? Но почему попугай крикнул «Куба»?

Немедленно я вытащил из кармана бумагу с расплывшейся надписью, и услужливые буквы теперь совершенно явственно стали слагаться в новую фразу: «Я на Кубе. Орниччо». Тогда, чтобы проверить себя, я стал подбирать любую фразу: «Я в Испании», «Я нашел золото». И в расплывшихся черточках и точках отыскивал все необходимые для этого буквы. Нет, конечно, надпись стала совсем неразборчивой, и не она укажет, где мне искать друга.

Когда я подплывал к кораблю, несколько встревоженных лиц выглянуло мне навстречу.

— Ну что, Франческо, как? — услышал я сразу несколько голосов.

И, чтобы подразнить их, я, отвернувшись в сторону, резко, как попугай, крикнул:

— Орниччо! Куба! Орниччо жив!

— Фу-ты господи! — сказал Эрнандо Диас. — Это в точности, как те голоса, что мы слыхали на острове!

— Это попугаи, это попугаи, — кричал я, танцуя по палубе, — а не голоса мертвых, глупые вы люди!

— О чем ты говоришь? — спросил вышедший на палубу адмирал.

Услышав мой рассказ о птицах и о записке, оставленной Орниччо, он немедленно принялся рассматривать желтую, в бурых пятнах бумагу.

— Мне очень жаль, — сказал адмирал наконец, — нашего милого Орниччо. Не имея под рукой чернил, он вскрыл себе жилу и написал кровью, поэтому-то и расплылась так надпись. Но не напрасно же он обучил птицу слову «Куба». Не означает ли это, что он отправился сам к берегам Катая? Как часто птицы приносили людям добрые известия! Кто знает, не предвещает ли нам попугай встречу с Орниччо?

Среди матросов известие об Орниччо произвело переполох.

— Да, верно, кто его знает, — говорил Хуан Роса мечтательно. — Может быть, Орниччо уже накопал целую гору золота.

Но я, представляя себе встречу с моим другом, меньше всего, конечно, думал о золоте.

ГЛАВА VI

Дорога в Золотой Херсонес

В воскресенье 1 мая мы наконец пристали к берегам Кубы. Наше появление спугнуло индейцев, которые расположились пировать на берегу.

Бывший с нами индеец из окрестностей Изабеллы убеждал кубинцев не бояться белых людей, но никакие уговоры не помогали.

Так как все мы были голодны, то нам не осталось ничего другого, как воспользоваться остатками пиршества, и мы до отвала наелись рыбы и прекрасных ароматных плодов.

После этого мы разложили на прибрежном песке бусы, цепочки и колокольчики и стали дожидаться, что произойдет дальше.

Увидя, что у нас нет враждебных намерений, индейцы мало-помалу стали приближаться к нам.

Через индейца-переводчика мы убедили их взять наши подарки в уплату за съеденный обед, и их радости не было конца. Затем господин поручил переводчику расспросить у индейцев, известно ли им что-нибудь о человеке с белой кожей. К нашему удивлению, все индейцы тотчас же стали указывать на запад.

Наш переводчик плохо владел языком кубинцев, но, если он их правильно понял, наши поиски Орниччо должны увенчаться успехом. И так как задуманный адмиралом путь также лежал на запад, то, подняв паруса, мы отправились дальше, не отходя далеко от берега.

Еще никогда мы не совершали такого приятного путешествия. Привлеченные рассказами туземцев о нашей щедрости, к нам навстречу съезжались десятки лодок местных жителей, в обилии снабжая нас рыбой и фруктами. Я с радостью следил за повеселевшим лицом адмирала. Как непохоже было его обращение с кубинцами на жестокость, которую он проявлял в отношении туземцев Эспаньолы! Не потому ли он мягок, что с нами нет воинственного и нетерпеливого рыцаря Охеды?

Слухи о виденном белом человеке сопровождали нас в пути, а 2 мая кубинцы сообщили нашему переводчику, что к югу от Кубы лежит обширный остров, где в большом количестве находят золото. Это было слишком соблазнительно, и 3 мая мы взяли курс прямо на юг.

Гористый остров, встреченный нами, был густо заселен, и жилища дикарей спускались по берегу почти до самой воды.

Местное население совсем не походило на добродушных обитателей Эспаньолы или Кубы. При первой же попытке высадиться мы были встречены градом стрел. Десятки лодок со страшными на вид дикарями угрожающе преградили путь нашей небольшой флотилии. Дикари швыряли в нас дротиками и оглашали воздух воинственными криками. Это напомнило нам карибов, встреченных во время первого путешествия.

Так как господин считал необходимым здесь высадиться, то мы и сделали это под прикрытием ломбарды. Хозе Эрнандес предложил употребить для устрашения индейцев бывшего с нами пса, который свои громким лаем и свирепой мордой действительно немедленно обратил местных жителей в бегство. Убедившись в нашей силе и численности, касик этой области на следующий день прислал к господину послов с дарами. Адмирал, в свою очередь, одарил индейцев бубенчиками и цепочками, и затем еще в течение трех дней мы обменивались с дикарями выражениями взаимного расположения и приязни. Здесь же нам было ясно сказано, что у этих берегов видели лодку с плывшими в ней тремя индейцами и одним белым.

Остров этот господин в честь святого Якова окрестил «Сант-Яго», по-туземному же он назывался «Ямайка».

Тотчас же по прибытии сюда нам бросилось в глаза отличие ямайцев от всех виденных до сих пор индейцев. Они были гораздо воинственнее жителей Эспаньолы и Кубы и все без исключения — опытные моряки. Здесь впервые мы встретились с употреблением парусов. Лодки их, выдолбленные из цельного красною дерева, достигали иногда девяноста шести футов длины.

Так как мы не видели у жителей Ямайки золотых украшений и ничего о золоте нам здесь сообщить не могли, то, к моей радости, господин, дойдя до восточной оконечности Ямайки, решил вернуться на Кубу. И 18 мая мы вновь очутились у ее берегов.

Кубинцы всюду встречали нас как добрых друзей, и нам даже не приходилось уже одаривать их безделушками, чтобы получить от них необходимые продукты питания.

Господин взял курс на запад, в уверенности, что мы здесь достигнем богатых областей Катая.

Вскоре мы попали в архипелаг зеленых островов, названных адмиралом «Сады Королевы».

Несмотря на то что здешние воды грозили подводными рифами и мелями, или, вернее сказать, именно поэтому, господин решился направить сюда свои суда. Согласно описанию Марко Поло и Мандевилля, обилие островов, рифов и мелей и предвещает приближение к берегам Катая.