Читаем без скачивания Последнее наступление Гитлера. Разгром танковой элиты Рейха - Андрей Васильченко

Утром уже наступившего 15 марта 1945 года Зепп Дитрих разослал по дивизиям 6-й танковой армии телеграмму-«молнию», в которой давал оценку сложившейся ситуации. В ней говорилось, что погода и особенности ландшафта позволили Красной Армии выиграть время для создания новых мощных оборонительных рубежей, что стоило ожидать советского наступления, что надо продолжать наступление, что единственным выходом является атака на советские позиции, которая должна закончиться уничтожением частей Красной Армии. Для этого в течение четырех ночей надо было скрытно провести перегруппировку. Позже Зепп Дитрих попадет в опалу за то, что ослушался приказа Гитлера. Впрочем, даже предпринятые этим эсэсовским генералом меры вряд ли могли что-то существенно исправить в сражении за Западную Венгрию. Сражение у берегов озера Балатон входило в решающую фазу.

«Температура до 9 °C выше нуля. Туманно, видимость плохая. Местами идут дожди».

Предположение генерала Балка о том, что советские части будут атаковать немецкие позиции с ходу, не подтвердилось. Советское командование было не столь неосмотрительным, чтобы сразу же наступать на широком фронте. Тем не менее 15 марта 1945 года считается кульминационной точкой операции «Пробуждение весны», когда положение на западном берегу Дуная окончательно изменилось в пользу Красной Армии. По сути, это была дата, когда закончилось немецкое наступление.

Несмотря на все попытки убедить Гитлера в том, что необходимо провести перегруппировку для образования нового «танкового кулака», фюрер продолжал настаивать, чтобы сражение продолжалось на прежних позициях. В итоге, как и во многих подобных случаях, была «спровоцирована» его бурная реакция, когда сам Гитлер не хотел признавать себя виновным за собственные же решения, но занимался поиском виноватых. Дивизии Главнокомандующего на юго-востоке были окончательно загнаны на свои прошлые позиции. Болгарские и советские войска почти вытеснили их с плацдарма к северу от Доньи Михольяц.

Обе наступавшие дивизии из состава 2-й танковой армии в ожесточенных боях понесли такие потери, что едва ли могли продолжать действительное наступление. Но им все-таки удалось прорвать советскую оборону. 16-я панцергренадерская дивизия СС «Рейхсфюрер» взяла населенный пункт Боронка, а 1-я народная горнострелковая дивизия приблизилась к Тотсентпалу. Но это было продвижением на последнем издыхании. Сокрушения всего оборонительного рубежа Красной Армии близ южных берегов озера Балатон достичь не удалось, да и не представлялось возможным.

Страница из журнала боевых действий группы армий «Юг»

Части 6-й танковой армии несколько расширили свой плацдарм по берегам канала Шио. Предпринятая атака в районе Мезё Комарома фактически поставила крест на попытках Красной Армии в этот день закрепиться на северном берегу Шио и создать там хотя бы один наступательный плацдарм. Весь день продолжались бои у Шаркерестура, но ни одна из сражавшихся сторон не смогла одержать верх. Как и накануне, советские войска продолжали оказывать ожесточенное сопротивление немцам, обстреливая их позиции из тяжелой артиллерии. Как и ранее, плотность и активность советского артиллерийского огня постоянно возрастала. Некоторого успеха удалось добиться «боевой группе Крага» из состава дивизии СС «Рейх» — она все-таки смогла форсировать Шарвиз и закрепиться близ Калоза. Одновременно с этим саперный батальон 44-й имперско-гренадерской дивизии «Магистры Тевтонского ордена» смог возвести под не прекращавшимся ни на час огнем советской артиллерии два моста через Шарвиз, по которым можно было перебраться на другой берег немецким танковым войскам.

Части III танкового корпуса в течение дня безуспешно пытались штурмовать высоты, расположенные к северо-востоку от Шерегейеша. Но каждая атака заканчивалась провалом. На высотах советское командование сосредоточило значительное количество противотанковой артиллерии, а также был отдан приказ врыть в землю по башню несколько танков. Итогом этих боев стал один подбитый советский танк и потеря немцами пяти собственных.

Между тем сообщения немецкой армейской разведки, радиоразведки и авиаразведки сходились в одном — в сторону передовой направлялись огромные силы Красной Армии. В результате попыток создать картину этих перемещений, на карте в штабе группы армий «Юг» возникла какая-то феерическая картина. Все окрестности к западу от Будапешта были испещрены красными стрелками, рядом с которыми значились поясняющие подписи: «900 машин», «250 грузовиков», «200 транспортных средств», «раздавался лязг гусениц» и т. д. Отдельного упоминания достойны так называемые «красные пункты», которыми помечались места наиболее активных советских бомбардировок. Предполагалось, что именно здесь будет осуществляться советский прорыв: Татабанья — Комаром — Мор — Рааб — Веспрем — Зирц. В журнале боевых действий группы армий «Юг» в тот день было записано:

«Несмотря на ожидания, противник сегодня так и не предпринял наступления на участке фронта между Секешфехерваром и Вертешскими горами. Из плотного тумана авиаразведка смогла разобрать лишь небольшие перемещения. Но при этом якобы активные действия предпринимаются к югу от Замоя. V корпус штурмовиков, ранее располагавшийся в районе Ипольшага, направлен к югу от Будапешта, где прикрывает 2-й гвардейский механизированный корпус. Можно с уверенностью говорить, что силы данного корпуса в ближайшее время будут пущены в дело. Нет никаких сведений относительно расположения 6-й гвардейской танковой армии и армии Плиева».

Показательно, что лишь в этот критический момент в журнале боевых действий Верховного командования Вермахта появляются упоминания о 6-й танковой армии. Но и в данном случае это делается лишь в связи с «русской угрозой».

В этих условиях в самой группе армий «Юг» началась «борьба за резервы». Во время наступления две дивизии из состава 2-й танковой армии потеряли буквально за день едва ли не треть своего боевого состава. В итоге они обратились с просьбой помочь резервами к Главнокомандующему на юго-востоке. После того как 92-я гренадерская моторизованная бригада была передана в распоряжение армейской группы Балка, 2-я танковая армия осталась без каких-либо резервов. Но и прозвучавшая просьба осталась без ответа.

Вместо резервов командование 2-й танковой армии получило из штаба группы армий «Юг» указание «продолжать активные действия в лесной зоне, чем можно было бы сковать действия противника». Но судя по всему, это было простой отпиской. Положение 2-й танковой армии уже почти никого не волновало. У нее забрали даже 6-й полицейский полк.

Балатонская оборонительная операция для Красной Армии превратилась в Венскую наступательную

Именно в этот момент в дело стали вмешиваться силы из Берлина. На все звучавшие упреки генерал-лейтенант Грольман отвечал, что «план массированного рывка в юго-восточном направлении мог привести к успеху». Чтобы избежать обвинений в отказе выполнять приказ Гитлера, он добавлял: «Речь шла лишь о более ясной формулировке главных задач, но отнюдь не о принципиальном изменении имевшегося плана». Но при этом он не смог удержаться от некоторой критики плана операции, который шел не в соответствии с его предложениями и даже не в соответствии с предложениями, сделанными командованием 6-й танковой армии: «В штабе группы армий „Юг“ с самого начала подчеркивали, что эпицентром сражения должен был стать восточный берег канала Шарвиз, что позволяло использовать благоприятный для танков ландшафт, а затем отрезать противника от его баз снабжения».

Собственно, весь день прошел в переговорах. Гудериан связывался с Вёлером, пытаясь понять, «правильная ли точка зрения командования группы армий „Юг“ была изложена прошлой ночью фюреру». Подобная осторожность была вызвана тем, что он опасался, что командование 6-й танковой армии доложит Гитлеру обстановку раньше, чем он сделал это сам. В конце войны это было весьма распространенной практикой, когда офицер связи Ставки Гитлера связывался напрямую с командующим какой-нибудь армией и получал от него всю необходимую информацию, минуя Верховное командование и командование группы армий. Прошло несколько часов, прежде чем командование 6-й танковой армии смогло успокоить Грольмана и Гудериана. Потянулись часы в ожидании очередного принятия решения фюрером. В 20 часов 35 минут, не выдержав напряженного ожидания, штаб группы армий «Юг» связался с оперативным отделом Верховного командования, но там сообщили, что пока ничего не известно. Лишь в 21 час 30 минут Гудериан позвонил генералу Вёлеру и сообщил, что «фюрер утвердил предложенный вариант перегруппировки». С данным мероприятием предлагалось поспешить, так как она должна была быть закончена в три дня. А от себя Гудериан добавил: «В вашей ситуации было бы логично закончить ее за 48 часов». Такой «временной шантаж» не был новинкой. Даже той же группе армий «Юг» уже не раз приходилось сутками ожидать решения фюрера, чтобы затем срочно наверстывать потраченные впустую часы. Теоретически все можно было бы провести в кратчайшие сроки, если бы: