Читаем без скачивания Половинки космоса - Владимир Венгловский

— Тварь!

Удар в челюсть отбросил меня на пол. В зубных пластинах что-то противно хрустнуло, и я ощутил сладковатый вкус во рту. Я вновь попытался ударить Инквизитора, но он навалился сверху, прижал коленями мои руки к полу.

— Выродок ползуна! — я плюнул в Према кровавой слюной.

Великий Инквизитор схватил меня за горло, его рука высунулась из бордового рукава. Она была очень сильная, эта рука, полностью покрытая серой скверной. Перед глазами поплыло. Я стал задыхаться.

— Что, не ожидал?

Прем стукнул меня затылком о пол.

— Что, скотина, не думал, что Великий Инквизитор может быть оскверненным?

Снова удар.

— Тварь… Тварь… Тварь, — повторял Инквизитор, дубася меня о пол. Его слова долетали до меня сквозь туман боли. — Я создал тебе все условия — ищи лекарство, узнавай, тварь, как избавиться от скверны. Не для меня ищи — для девки своей ищи! Что тебе еще надо было? Так нет же…

Прем слегка ослабил хватку.

— Хр… Хр… Кха, — я закашлялся, захлебываясь кровью.

Глаза Према вновь вспыхнули ненавистью.

— Вот тебе, тварь! Для меня бы ты никогда не смог. Даже в застенках не смог бы. Везде уши. Не мог я тебя заставить работать взаперти.

Инквизитор отпустил меня и устало сел на стул. Полы его плаща разошлись, и я увидел, что Прем почти весь поражен скверной. Сколько ему осталось? Один цикл, два? И еще я вдруг понял, что Великий Инквизитор очень молод, едва ли старше меня.

— Надо было придумать для тебя причину, подтолкнуть в нужном направлении. Вот тут эта девка и подвернулась как раз вовремя. Надо же было этой дуре выйти сегодня из дома. Как раз в лапы моих доблестных инквизиторов.

— Кха… Куда?..

— К ребенку своему побежала. Надеялась увидеть. А ты не знал, что у твоего солнышка есть ребенок? — спросил Прем, заметив удивление в моих глазах. — Надо же, тебе не сказали. А как, думаешь, я мог иначе заставить ее доносить о каждом твоем шаге?

— Скотина ты, Инквизитор, — сказал я, приподнимаясь.

— А ты — почти мертвец. Ищи лекарство, тварь. Не найдешь за этот цикл — сдохнешь, как ползун. Вместе со мной сдохнешь.

Великий Инквизитор встал и вышел из комнаты.

«Раз, два, три, четыре…» — хлопнула входная дверь. Я подполз к тайнику, поднял доску — книга лежала на месте. Я прижал ее к груди и без сил повалился на пол.

Играда не рассказала Инквизитору про книгу. Не выдала.

Я засмеялся. Ответ… Я найду ответ, но не для тебя, Инквизитор.

* * *

Я шел сквозь толпу к стартовой площадке. Шел медленно, воспринимая окружающие звуки как однообразный гул, сквозь который изредка прорывались понятные фразы. Установленная на площадке ракета ожидала добровольца, готового совершить вознесение. Никто, даже Великий Инквизитор, не вправе отменить это решение.

Или помешать.

— Какой молодой. Жалко…

— А он высоко полетит, да? Он встретится с Создателем?

Кажется, рядом мелькнуло лицо Великого Инквизитора.

— Дурак! Что ты делаешь?!

Край скверны налезал на шею Према уже заметным серым пятном. На Великого Инквизитора косились и старались быстрее убраться с его пути. Синие глаза Према блестели начинающимся безумием.

— Прощай, Инквизитор, — сказал я.

А может быть, только подумал.

До ракеты оставалось двадцать долгих шагов. Можно было успеть о многом вспомнить, мысленно пролистывая страницы книги.

«Направленная генная модификация».

«Защитная реакция организма».

«Существование в условиях космического вакуума».

Я почувствовал спиной холод ракеты. Грудь и руки обхватили крепкие веревки.

— Соединись с Создателем в Вознесении! Счастья тебе на Белой Луне.

Это сказал стоящий рядом со мной инквизитор. Его рука потянулась к ракете. А где-то на границе моего восприятия в чьих-то руках бился Великий Инквизитор Прем.

«Биологическая броня».

«Защита от стартовых перегрузок и радиации открытого космоса».

— Берегись!

Инквизитор открыл на ракете клапан и, пригнувшись, отбежал в сторону. Лопнула тонкая мембрана, мощная струя газа вырвалась из сопла. Удар сдавил грудь. Веревка впилась в руки.

Рывок! Снова рывок! Это лопались в ракете межъемкостные мембраны, позволяя вырываться наружу сжатому газу. Словно стальным обручем сжало голову, перехватило дыхание. Гравитационный туннель подхватил меня и стремительно понес ввысь — в бесконечное небо, в космос между двух Лун.

Мне нечем дышать. Воздух, наполняющий мои легкие, сейчас разорвет их изнутри. От внутреннего давления лопнут кровеносные сосуды. Перед глазами серость — я больше ничего не вижу. Наверное, так приходит смерть.

А что такое смерть? Я уже умер? Я — это кто?

Я не помню. Я не ощущаю своего тела. Я лишь комок огненной боли. Судороги волнами пробегают по мне, напоминая, что я все еще жив.

И вдруг в глубине меня, где-то далеко-далеко, шевельнулось нечто непонятное. Чужое. Вспыхнуло новой болью. Но это страдание было приятным. Сладостной пульсацией оно разлилось жаром от встрепенувшегося сердца.

И я почувствовал, как в моем организме включается механизм трансформации.

Как кожа начинает твердеть, превращаясь в упругую броню, защищающую от вакуума и радиации.

Как то, что мы называли скверной, наползает на рот, полностью закрывает нос и глаза, образуя живую маску.

Как ранее спавшие железы теперь вырабатывают кислород, а на лбу открывается затянутый защитной оболочкой новый глаз. Именно им я смотрю на мир.

На черное космическое пространство.

Где-то внизу проплывает зеленая планета со своей свитой — двумя большими Лунами. А вокруг — бесконечность, наполненная мириадами звезд. Я напряг мышцы, и связывающие меня веревки лопнули, словно тонкие нитки.

И я ощутил свободу. Счастье и свободу.

Потому что я вернулся домой.

«Под действием неблагоприятных условий наш организм трансформируется, включается генетически заложенный механизм защиты. На протяжении тысяч циклов мы жили в космических станциях, и космос стал нашим домом. При нормальных условиях жизни мы вновь возвращаемся в свою первичную форму. Так было, и так будет, и не нам менять порядок вещей, заложенный далекими предками. Но помните о том, что мы — космические странники. Даже если мы осядем на планете, забудем про свое предназначение, то все равно рано или поздно механизм космозащиты даст о себе знать. Ибо космос — наша сущность, наша душа и смысл нашего бытия.

Историк Крумос. Послевоенное время. История в назидание потомкам».

Космическая станция висела неподвижной массой совсем недалеко от меня. Я достал из сумки самодельную маленькую ракету, пробил мембрану и, словно космический ползун, рывками полетел к станции.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});