Читаем без скачивания Белый Клык. Любовь к жизни. Путешествие на «Ослепительном» - Джек Лондон

У Француза-Пита глаза засверкали от восхищения. Фриско-Кид тоже любовался им.

— Как на яхте! — проговорил он, спускаясь в каюту. — Положительно, как на яхте, даже еще лучше.

К ночи ветер снова грозно завыл и к одиннадцати часам достиг такой силы, что Фриско-Кид объявил наступление бури.

На «Ослепительном» спал только Кид. Француз-Пит ежеминутно выходил на палубу. Раза два он вытравил канат и цепь. Джо лежал, свернувшись клубочком под своим одеялом, и прислушивался к реву бури, тщетно пытаясь заснуть. Не то чтобы он боялся, но как заснуть непривычному человеку при таком адском треске и грохоте и при такой неистовой качке! Трудно даже представить себе, как это может судно безнаказанно выкидывать такие коленца. Порой «Ослепительного» передергивало из стороны в сторону, и он захлебывался. Порой он подскакивал и с оглушительным треском снова падал на волны. При этом казалось, что дно его разлетается вдребезги. Порой так трепало на якоре, что «Ослепительный» визжал, кряхтел и стонал, как будто от боли во всех своих дощатых суставах.

Фриско-Кид, просыпаясь, с улыбкой поглядывал на приятеля.

— Это называется, по-нашему, отстаиваться, — приговаривал он. — А вот погодите, что будет дальше, когда на рассвете двинемся. Да и теперь того и гляди несколько шлюпов выбросит на берег.

И, повернувшись на другой бок, моментально засыпал. Джо позавидовал его безмятежному настроению.

В начале четвертого Француз-Пит завозился на носу судна. Джо выглянул наружу, желая узнать, что он там делает, и при неверном свете бешено раскачивавшегося морского фонаря увидел, что капитан вытащил две запасные бухты каната и привязывает их к якорным канатам, чтобы удлинить их.

В половине пятого Француз-Пит развел огонь, а в пять позвал мальчиков к завтраку. Напившись кофе, они вылезли в кокпит и увидели страшную картину. Серое утро слабо озаряло клокотавшие волны. Спаржевый Остров различить было трудно, но зато ясно слышался грохот прибоя у его берегов. Когда совсем рассвело, они увидели, что за ночь их отнесло на целые полмили.

Остальные суда также были снесены.

«Северный Олень» стоял рядом с ними, «Каприз» находился на сто ярдов позади, а под ветром билось неподалеку от берега еще с пять устричных шлюпов.

— Двух не хватает, — объявил Фриско-Кид, вооружившись биноклем и осматривая побережье.

— А! Один здесь! — воскликнул он и, всмотревшись попристальнее, добавил: — Это шлюп «Поди-Спрашивай». От него скоро ничего не останется, его разобьет в щепы. Надеюсь, команда успела выбраться на берег.

Француз-Пит посмотрел в бинокль, а за ним и Джо. Ясно видно было, как барахтается в бурунах несчастное судно, а на берегу копошились люди, составлявшие его экипаж.

— А где же «Привидение»? — спросил Француз Кида.

Фриско-Кид тщетно искал его глазами у берегов, но, повернувшись с биноклем к морю, отыскал его там при свете надвигавшегося дня. Оно преспокойно покачивалось в полумиле от них с наветренной стороны.

— Бьюсь об заклад, что его оттащило за ночь не более чем на сто футов, — сказал Фриско-Кид. — Должно быть, там очень хорошая якорная стоянка.

— Тина, — авторитетно изрек Француз-Пит. — Оно напало на полосу илистого дна. Но если его отнесет с этой полоски, пиши пропало! Якоря у него слишком легкие и годятся только для илистого дна. Я не раз советовал им завести якоря потяжелей, они же только посмеивались. Но когда-нибудь они попадутся и пожалеют, что не послушались меня, старика, будьте в этом уверены!

Один из шлюпов, стоявших с наветренной стороны, поднял парус и отправился воевать с морем, пытаясь выбраться на простор из этого страшного места. Они следили за ним некоторое время. Он метался, как поплавок, и подвигался вперед чрезвычайно тихо. Француз-Пит оторвал мальчиков от этого зрелища.

— Пора и нам! — крикнул он. — За дело! Два рифа! Надо выбраться отсюда подобру-поздорову!

Только было взялись за работу, как раздался отчаянный крик.

Оглянувшись, они увидели бешено несущееся на них «Привидение».

Француз-Пит прыгнул к носу, как кошка, выхватил из-за пояса нож и одним взмахом перерезал канат запасного якоря. Оставшись на одной цепи, «Ослепительный» отпрянул в сторону, и как раз вовремя, потому что вслед за этим «Привидение» пронеслось кормой вперед по тому самому месту, где только что стоял «Ослепительный».

— Как? Оно сорвалось с четырех якорей! — вскричал Джо, указывая на четыре каната, которые свисали с носа «Привидения» и вытянулись почти горизонтально.

— На двух из них драга, — усмехнулся Фриско-Кид. — А вот дело дошло и до печки.

И действительно, на палубе «Привидения» появились два парня, которые выбросили за борт обмотанную концом каната железную печку.

— Фью!.. Посмотрите на Нельсона. Он взял риф. Верный знак, что пришла настоящая буря.

«Северный Олень» приближался к ним, вздымая целые облака пены, подставляя грудь под удары волн, гордо выдерживая натиск шторма, точно некое великолепное морское животное.

Красный Нельсон махнул им рукой, проходя мимо, а спустя четверть часа, когда они в свою очередь снялись с последнего якоря, он переменил галс и пошел у них с наветренной стороны.

Француз-Пит, любуясь красавцем, зловеще приговаривал:

— В один прекрасный день случится, как я уже вам говорил, вот этак… пуф! — и кончено дело. Поверьте!

Минуту спустя «Ослепительный» поднял кливер и вступил в бой со стихиями. Началась упорная, ожесточенная и опасная борьба. Джо изумлялся, как такое утлое суденышко не поддается бешеному натиску разъяренной стихии.

Но мало-помалу судно отходило от берега и от прибоя на более глубокое место. Отойдя на некоторое расстояние, отпустили немного шкот, и «Ослепительный» побежал искать защиты за скалистой стеной Аламеда-Молес, лежавшего в нескольких милях пути. Там уже комфортабельно расположился «Северный Олень», мирно стоявший на якоре. И туда же вскоре забрались, один за другим, все остальные члены флотилии, кроме «Привидения», которое, очевидно, выбросилось на берег заодно с «Поди-Спрашивай».

К полудню ветер как-то сразу стих и погода стала совсем летней.

— Не надежно что-то, — заметил Фриско-Кид, когда стало смеркаться и Француз-Пит отправился на ялике к Нельсону в гости.

— О чем вы говорите? — спросил его Джо.

— О чем? О погоде. Затишье что-то слишком внезапное. Буря еще не выдохлась, а она не угомонится до тех пор, пока не выдохнется окончательно. Ждите с минуты на минуту, что она опять вдруг завоет. Она только притаилась, шельма, — вот увидите.

— Куда мы пойдем отсюда? — спросил Джо. — Опять за устрицами?

Фриско-Кид нерешительно качнул головой.

— Не знаю, что выдумает Пит. Ему не повезло с железом, не повезло с устрицами; он теперь до того раздосадован, что способен выкинуть самую отчаянную штуку. Меня нисколько не удивит, если он отправится с Нельсоном в Редвуд-Сити, где затевается то крупное и рискованное предприятие, о котором я уже вам говорил.

— И в котором я не намерен участвовать никоим образом, — решительно заявил Джо.

— Разумеется! — согласился Фриско-Кид. — Они будут орудовать вместе с Нельсоном и его людьми. Народу немало. Обойдутся без вас.

Глава XVI

ЗАВЕТНАЯ ШКАТУЛКА ФРИСКО-КИДА

После этого разговора оба мальчика провалялись еще около часа на крыше каюты. Затем Фриско-Кид, ни слова не говоря, сошел вниз и зажег огонек. Джо почудилось, что он там что-то раскапывает, а немного погодя Фриско-Кид тихонько позвал его. Войдя в каюту, Джо увидел, что его друг сидит в уголке, на коленях держит раскрытую шкатулку, а в руках — бережно сложенную страничку иллюстрированного журнала.

— Похожа она на эту картинку? — спросил Фриско-Кид, разглаживая печатный листок и поднося его к глазам Джо.

Картинка изображала двух девочек и мальчика. Старшая девочка что-то рассказывала и стояла лицом к зрителю, а двое других сидели к нему спиной и как будто внимательно слушали рассказчицу.

— Кто? — спросил Джо, недоуменно переводя взгляд с картинки на Фриско-Кида.

— Ваша… ваша сестра… Бесси?

Слова эти он произнес заикаясь и с какой-то робкой почтительностью и благоговением.

Джо на минуту совершенно опешил. Он не понимал, какая связь между этой картинкой и его сестрой? Да и вообще девочки — это такой пустячный предмет, о котором не стоит и говорить.

«Он как будто краснеет», — подумал Джо, замечая, что лицо Фриско-Кида слегка зарумянилось. Ему стало смешно, и он с трудом удержался от улыбки.

— Нет, нет, не надо! Только не смейтесь! — вскричал Фриско-Кид, вырывая листок из рук Джо и укладывая его обратно в шкатулку дрожащими пальцами. — Я думал… я… полагал, что вы поймете, и… и…

Губы его подергивались, глаза стали влажными, он поспешно отвернулся.