Читаем без скачивания Укрепить престол - Денис Старый
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Жестокая была смерть, когда вначале немного разлили в комнате масло, а потом бросили факел и заперли комнату, где оставались люди, а оконца были столь малы, что в них никто бы и не протиснулся. Заговорщики же сами позаботились о том, чтобы в из крыле здания не было ни одного человека, чтобы иметь возможность спастись.
И Матвей проникся и испугался государя. Он… не Грозный, он… завтра будет плакать, уверять всех с своем горе и делать это так, то все поверят…
Глава 14
Глава 14
Полоцк
28 июня 1607 года
— Бах-ба-бах! — шведские пушки пустили в не слишком продолжительный полет массивные ядра.
Чугун летел в Нижний замок Полоцка. Делагарди не спешил со штурмом, даже зная о том, что город защищает едва ли тысяча воинов. Шведский генерал не без основания предполагал, что поляки столь сильно заняты военными событиями под Смоленском или под Брянском, что серьезной силы, которая могла бы деблокировать русский… литовский город-крепость. Поэтому можно чуть помедлить, лишь бы минимизировать лишние потери.
Был и иной расчет, на который Якоб Пунтусс, обладающий толикой инженерного склада ума, ставил в своих планах. Так, несмотря на то, что внешне Полоцкая крепость, состоящая из двух главных укреплений: Верхнего и Нижнего замка, только выглядела грозно. Войска Ивана Грозного, захватывая Полоцк в 1563 году, изрядно повредили стены крепости. Мощнейшие русские пушки разбивали основательные участки укреплений, стремясь уменьшить собственные потери при предстоящем штурме Полоцка. Город был взят, тогда московиты не чинили стены камнем, заделывая многие бреши деревом.
После Полоцк был отбит поляками, у которых так же не нашлось ни денег, ни ресурсов для перестройки крепости. Со временем некоторые участки замков были заложены кирпичом, но это были уже уязвимые места. Да и ров давно не чистился и не углублялся, а валы успели порасти даже молоденькими деревцами.
Во время наиболее ожесточенного противостояния со Швецией, в Полоцк прибывал усиленный гарнизон, но слишком поляки не любят тратить деньги на систематическую оборону своей страны, чтобы заняться основательно устройством обороны города, который имел немало и природных укреплений. Да и Россия тогда казалась не соперником, а шведов ждали севернее Полоцка.
Вместе с тем, Полоцк все равно не был легкой добычей, о чем свидетельствовал тот факт, что уже десять дней длится осада сильно превосходящего шведского войска. Дело в том, что этот город выгодно, в деле обороны, окружался водными препятствиями. С одной стороны — Западная Двина, еще с двух сторон — река Полота, ну и только западная часть города прикрывалась рвом. Тем самым рвом, который давно не приводили в подобающее состояние. Но именно тут защитники и установили почти все свои пушки. Обороняющиеся могли рассчитывать и на высоту стен Верхнего Замка, но только не на их крепость.
— Командуйте стрелять коленными ядрами поверх стен! — приказал Делагарди.
Командующий решил начать уничтожать городскую инфраструктуру и незатейливо спалить город. Еще два дня назад шли, казалось, нескончаемые дожди, но вот уже наступила жара и деревянные городские постройки должны успеть просохнуть, чтобы зардеться огнем при первых же попаданиях.
Пушкари большими щипцами, напряжением сил, клали пушечные ядра в горящие рядом костры. С еще большим усилием, ядра скоро вытаскивали и заряжали ими пушки.
— Бах-ба-бах, — прозвучали новые выстрелы.
Пушкарская обслуга сразу начала охлаждать пушки. Жара и так накаливала бронзовые и чугунные орудия, но после выстрелов на стволах проступал окалины. Интенсивность обстрела резко падала, но зато эффективность стала в разы лучше. Делагарди даже подумал о том, что можно завтра попробовать ворваться в Верхний замок. Уже есть два пролома в стенах. Если поджечь город, в котором практически все здания были деревянными, то защитникам, пусть только части, но придется отвлечься. Вот тогда можно и начать решительный приступ.
С этими мыслями Делагарди отправился в свой шатер. Время уже подходило к обеду. Нужно распорядится о еде, но сперва дать приказы офицерам. За ним пошли его приближенные и порученцы.
— Господа, готовьте на завтра штурм. С рассветом предлагаю подобраться к западной части Верхнего замка настолько близко, насколько позволит сумрак и беспечность противника. Далее перенаправить туда большую часть артиллерии и бить поверх голов калеными ядрами. Нужно поджечь в городе то, что сегодня не сгорит, — сообщал свой план генерал.
— Господин генерал, но это может быть опасно и для наших войск. У нас крайне мало мортир, чтобы такое сделать, а иные пушки не приспособлены бить навесом, — возразил полковник Якобссон.
— А к городу не стоит приближаться с барабанным боем. У рва следует залечь. Вот и все. Ну а случится тот пушечный расчет, который умудриться попасть в своих, то что это за воины тогда? Неучи, которых будет ждать повешение, — тон Якоба Пунтусса был спокоен.
В целом же генерал был вполне доволен сложившимся положением дел. Русские, в сущности, воюют сами, не прибегая к помощи шведов, он, Делагарди, решает собственные задачи. Псков — отличная база для шведских войск, куда регулярно приходит провиант, фураж и порох, благо до шведского Ревеля не так, чтобы и далеко. И факт близости городов заставляет задуматься над тем, что Швеции не помешало бы иметь мощную крепость на пути к Ревелю. Ну и пришли сведения о том, что Витебск пал и теперь Делагарди продолжит реализовывать свой план.
Генерал предполагал перерезать русским пути наступления с направления Смоленска. От Витебска шведским войскам можно идти на Оршу, дальше на Шклов и Могилев. Пусть всю восточную границу Речи Посполитой перекрыть не получится, да и командующий шведским войском не стремился перерезать все коммуникации полякам, но главное — русским не будет свободы действия. Так что было чему радоваться.
— Господин генерал! — в шатер, где, в задумчивом одиночестве, Делагарди вкушал большой кусок отварной говядины с душистым хлебом, вбежал адъютант.
— Господин ротмистр, где ваши манеры? — не преминул упрекнуть своего помощника генерал.
Вопрос был «со шпилькой», так как ротмистр, будучи отпрыском одного из знатных шведских, столичных родов, кичился своим аристократизмом, светскостью и чувством красоты. Как приговаривал Якоб Пунтусс: «Мой адъютант всегда выбирал наиболее красивые лопухи, когда бегал в кусты». А тут такое нарушение правил — вбегает
