Читаем без скачивания Севастопольский конвой - Богдан Сушинский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Недавно восстановили. Как и раньше, базируемся на подземном кабеле, который к береговой батарее подходил.
С адъютантом командующего удалось связаться очень быстро, и обещание свое он не забыл. Через несколько минут, когда, уже находясь в первой линии окопов, майор рассматривал в бинокль передовые подразделения противника, с ним по рации связался командир первой батареи реактивного дивизиона, чтобы запросить координаты целей. И как раз в те минуты, когда, дождавшись трех танков, которые должны были составить штурмовой кулак, румыны пошли в атаку, батарея дала залп, затем второй.
От взрывов ее странных снарядов не только все, что было на земле, но и сама земля неожиданно запылала каким-то багряно-зеленоватым бездымным пламенем. Ни эскадрона, ни пехотных подразделений уже не видно было как таковых, их попросту не существовало. Из трех танков два пылали, а водитель уцелевшего гнал машину куда-то в степь, подальше от того ада, который только что перед ним разверзся.
В бинокль Гродов видел, как те немногие, кто уцелел после второго залпа, в панике разбегались по степи, бросаясь, кто к морю, а кто – к лиману.
– Поднимай людей в атаку, комполка! – азартно прокричал Владыка. – Пока они в панике, мы ворвемся в деревню на спинах врагов.
– Если бы «на спинах врагов», это было бы неплохо, – невозмутимо согласился Гродов. – Классический образец. Однако же «классики» сегодня не получится. Уцелевшие солдаты слишком далеко от нас. Когда мы ворвемся в деревню, которую нам в любом случае удерживать бессмысленно, они встретят нас огнем из каждой усадьбы. И потеряем мы такую массу бойцов, о какой, приступая к своей атаке, противник даже не мечтал.
Владыка вроде бы и согласился с его доводами, но, глядя на разбегавшихся по степи вражеских солдат, все же не мог укротить свой охотничий азарт.
– А я все-таки поднял бы наших морячков. Пусть хоть напоследок…
– К их счастью, командир полка не ты, – задумчиво обронил Гродов, в очередной раз поднося к глазам бинокль.
– Комдив Небоженко говорит, – возник в наушниках голос командира реактивных минометов. – Ну и как оцениваете работу моих «миноносцев», товарищ майор?
– Постарались. Впечатляет.
– Их старания всегда впечатляют, даже своих, не говоря уже о врагах.
– Если вы нам еще и завтра утром…
– «Завтра утром» – не будет. Меня уже предупредили, что это был последний залп[52]. По крайней мере, на вашем участке.
– Почему так?
– Да потому что завтра, по-моему, вообще все будет по-иному.
В течение всего следующего дня румыны так ни разу в атаку и не поднялись, зато трижды массированно налетала авиация противника, которая бомбила и передовую, и предместья города. К тому же несколько раз оживали все орудия и минометы, какие только имелись у противника на этом направлении. Вместе с тем разведка доносила, что войска и бронетехника противника накапливаются теперь не только в Новой Дофиновке, но и в степи юго-восточнее деревни, а также в прибрежной зоне, вдоль моря. Причем у северной окраины деревни появились подразделения немцев.
Но, что майору казалось наиболее опасным, румыны вместе с немцами, готовили средства для переправы. Гродов знал, чем это грозит его катастрофически поредевшему полку. Его десантники должны были прикрывать не только перешеек, но и три километра западного побережья лимана. Однако людей у него осталось настолько мало, что он сумел выделить лишь две небольшие рейдовые группы, которые круглосуточно контролировали этот берег. Если же придется перебросить туда еще хотя бы сотню бойцов, удерживать перешеек уже будет не с кем.
И все же истинный смысл сказанного комдивом Небоженко стал понятен Гродову следующим утром, когда на связь неожиданно вышел полковник Бекетов.
– Как оказалось, Владимирский был прав, – произнес он без какого-либо вступления и явно встревоженным голосом. Что было так не похоже на начальника контрразведки. – Вчера поступила директива Ставки ВГК. Ты понимаешь, о чем идет речь[53].
– Еще бы! – Гродов движением руки отослал из КП телефониста, многозначительно помолчал и уточнил: – Однако процесс этот продлится не один день…
– Как минимум две недели. Но уже начался. Кстати, об этой директиве в полку пока что знаешь только ты. – Считайте, что и я тоже не знаю.
– Из сказанного вытекает, что все планы относительно десанта в Южном секторе теряют свой смысл; я не сомневаюсь, что ты уже формируешь штурмовую десантную группу.
– Можете считать, что сформировал. Из тридцати бойцов, отличившихся во время прошлого десанта.
– Ход мыслей, конечно, правильный, но…
– Следующей ночью намереваюсь испытать отряд первым рейдом.
– Не стоит, потому и звоню тебе. Хотя решать, конечно, тебе.
– Ребята в самом деле подобрались опытные, – с нескрываемой гордостью заверил его комполка.
– Только не вздумай сам идти, – резко повысил голос полковник. – Ты слышал, что я сказал? Не вздумай! На войне всякому смельчаку отведен свой запас везения, и никому неведомо, когда он исчерпывается. Никому, ясно тебе? Так что хватит рисковать по мелочам! – В его тревоге Дмитрию почудилось нечто отцовское.
– В любом случае мне понадобится пополнение. Понятно, что теперь в нем нуждаются все полки, но мой – особенно.
– В этом никто не сомневается. Через двое суток ты его получишь, вопрос согласован. Мы не можем допустить, чтобы противник вновь оседлал крымский фарватер. Во всяком случае, в ближайшие дни. Поэтому твоему полку предстоит оставаться в арьергарде.
Услышав это, Гродов иронично хмыкнул: эти двое суток еще нужно продержаться…
Полковник уловил его реакцию, но единственное, что он мог, – так это подтвердить:
– Твердо говорю: через двое суток пополнение ты получишь. Но только через двое, так складываются обстоятельства. Уверен, что в твоей практике случались ситуации посложнее. Это все, что я пока что могу сделать для тебя, майор.
– Ничего другого в эти дни и не потребуется.
– И тем не менее попытаюсь как-то преломить ход твоей солдатской судьбы. Трудно терять таких людей, как ты, Гродов, не при тебе будь сказано, чтобы не зазнавался. Потому что такие солдаты нам еще ох как нужны будут!
30
Положив трубку, Гродов несколько минут задумчиво стоял, упираясь обеими руками о бруствер, как новобранец, не решавшийся подняться в первую атаку; затем по мелкому окопчику взошел на ближайший холм, с которого просматривались оба прибрежья – моря и лимана – и начал прощупывать их окулярами бинокля.
– Метрах в ста отсюда, в заливчике, уже стоит шлюпка-плоскодонка, – возник позади него Жорка Жодин. – От самой Фонтанки мы с ефрейтором Малютой привезли ее на машине. Хотя местные старики-плотники борта и днище подлатали, но лодчонка все же так себе – гнилушка. Да только где сейчас найдешь что-нибудь порядочное?..
– Ты мне, сержант, мозги не припудривай, о деле говори.
– Так о деле ж и говорю. Позапрошлой ночью местный парнишка провел нас болотной тропой почти до самого залива, в котором стоят шлюпки и плоты, подготовленные румынами для десанта.
– Об этом ты уже докладывал.
– А сегодня на рассвете, неподалеку от этой же тропы, шестами теперь помеченной, мы взяли в плен раненого унтер-офицера. Фраер он, конечно, еще тот, однако мы его все-таки разговорили. Оказалось, что ночной румынский десант будет нацелен не на западный берег, а на южный, то есть прямо сюда, нам в тыл.
– И поддержат его румыны атакой по всему нашему фронту.
– А я о чем на каждом собрании толкую? Надо бы упредить их. Часть группы пойдет на шлюпке, шестами орудуя, чтобы веслами не шуметь, а часть – по тропе, парнишка проведет.
– На шлюпке со мной пойдешь ты, а также Злотник и Малюта. Пешую группу возглавит лейтенант Дроздов.
Жодин удивленно уставился на майора, странновато как-то ухмыльнулся, но тут же согнал усмешку и нахмурился:
– Дроздов – это понятно, ему штурмовую группу возглавлять, чтобы, значится, ремесло диверсионное не забывал. Но вам-то зачем в этот рейд идти, командир? Комполка как-никак…
– Чтобы в окопе жирком не обрастать, не забывать, что десантник.
Жорка вновь непонимающе взглянул на майора и многозначительно хохотнул:
– Чтобы жирком, значит, не обрастать? Здесь, в наших окопах? Да уж, пообростали мы тут «жирками», что б я так жил!
Первой к узкому лиманному заливу, в котором противник готовил десантную «флотилию», подошла группа майора. Оставив лодку в зарослях, между кронами двух ив, Гродов, облаченный в китель румынского офицера, вошел на длинный причал, с узкими мостками и, окликнув часового, представился капитаном Вотяну. Пока солдат соображал, кто это наведался на его пост, майор сумел приблизиться и снять его ударом ножа. Пройдя несколько метров, десантники заметили еще одного часового, стоявшего у небольшой хижины, в окне которой теплился огонек керосинки.