Читаем без скачивания Цель жизни - Александр Яковлев

Перед промышленностью была поставлена задача в самый короткий срок, исчисляющийся днями, создать еще 2–3 истребительных полка из летчиков-испытателей Летно-исследовательского института наркомата. Насколько я помню, все без исключения летчики этого института во главе с М. М. Громовым потребовали отправки на фронт, поэтому поручение правительства выполнить было нетрудно.

Сталин объяснил нам, почему он сразу поддержал предложение Супруна.

— Для того чтобы новые машины воевали успешно, — сказал он, — нужно, чтобы на фронте они попали в умелые руки, чтобы опытные испытатели показали, что можно выжать из этих машин в практических боевых условиях. Испытатели должны научить рядовых фронтовых летчиков, как использовать в бою новую технику против немецких самолетов с наилучшей отдачей.

Прошло еще несколько дней, и все мы были потрясены известием: Супрун погиб. Оказывается, спустя три дня после нашей встречи Степан Павлович добился осуществления своего желания. Ему разрешили сформировать истребительный полк под названием «Полк особого назначения № 401». В него вошли добровольцами такие же, как он, энтузиасты, летчики-испытатели Константин Коккинаки, Леонид Кувшинов, Валентин Хомяков и другие.

В день отправки на фронт Супрун послал своим родителям в город Сумы письмо:

«30. VI. 41.

Дорогие родные! Сегодня улетаю на фронт защищать свою Родину, свой народ. Подобрал себе замечательных летчиков-орлов. Приложу все силы, чтобы доказать фашистской сволочи, на что способны советские летчики.

Вас прошу не беспокоиться. Целую всех.

Степан».

В первый же день, прибыв на фронт, в Белоруссию, полк принял участие в ожесточенных воздушных схватках с гитлеровцами. Супрун лично сбил четыре самолета противника.

И вот 4 июля одна из эскадрилий, успешно выполнив боевое задание, возвращалась на свой аэродром. Супрун, который также принимал участие в полете, отделившись от группы, решил провести на своем МиГе дополнительную разведку для следующего вылета. Неожиданно навстречу ему вынырнули из облаков шесть вражеских самолетов — два «Юнкерса» и четыре «Мессершмитта». Супрун отважно атаковал фашистов — сбил одного из них, но силы были неравные, и он оказался жертвой набросившихся на него «Мессершмиттов».

Гибель Супруна была для многих из нас, и особенно для меня, большим личным горем.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 22 июля 1941 года Степан Павлович Супрун посмертно награжден второй медалью «Золотая Звезда».

Только 20 лет спустя в Толочинском районе Витебской области были найдены останки героя.

Пора суровых испытаний

В поисках ответа. — Начало войны по «военной фантастике». — «Первый удар» Н. Шпанова. — «Живые и мертвые» К. Симонова. — Наши просчеты. — «Где же наша авиация?» — То, что никому не приходило в голову.

В тяжелые и беспокойные дни и ночи начала войны мысли невольно обращались к недавнему прошлому. Многие искали ответа на мучительный вопрос: как получилось, что к войне наша авиация оказалась неподготовленной? Ведь все были уверены, что, «если завтра война», враг будет немедленно сломлен и разбит, что наша могучая авиация нанесет по врагу уничтожающий удар. Об этом много говорилось в книгах, кинофильмах, в песнях…

Вспоминается книга Н. Шпанова, изданная перед самой войной, летом 1939 года. Она называлась «Первый удар. Повесть о будущей войне». Книга эта посвящена авиации. Повесть Шпанова рекламировалась как «советская военная фантастика», но она предназначалась отнюдь не для детей. Книгу выпустило Военное издательство Наркомата обороны, и притом не как-нибудь, а в учебной серии «Библиотека командира»! Книга была призвана популяризировать нашу военно-авиационную доктрину.

Не один командир с горечью вспоминал впоследствии о недоброй «фантастике», которой, к сожалению, пронизывалась наша пропаганда перед войной, сеявшая иллюзии о том, что война, если она произойдет, будет выиграна быстро, малой кровью и на территории противника.

Повесть начинается с описания беседы между офицерами одного из крупных соединений советских Военно-Воздушных Сил. Они полемизируют: что лучше — бомбардировщик или истребитель? Причем чаша весов склоняется в сторону бомбардировщиков. Спор явно беспредметный, ибо каждый род авиации имеет свое назначение. Тем не менее он был типичен для умонастроений некоторых влиятельных деятелей нашей авиации того времени, которые недооценивали значение истребителей.

В виде иллюстрации к спору офицеров автор обращается к опыту войны в Испании, где будто бы новейшие немецкие истребители «Мессершмитт» были биты авиацией испанских республиканцев.

«В некоторых боях на каждый республиканский самолет приходилось по три немца. Бывало и больше… Республиканских пять, а их двадцать пять». И все же, по Н. Шпанову, немецко-фашистские самолеты почему-то терпели поражение.

Конечно, это было вредное вранье. Сознательное преуменьшение сил противника порождало лишь зазнайство.

Но главное не в этом.

Описанный в повести курьезный разговор происходит накануне Дня авиации, а на другой день, 18 августа, — традиционный воздушный парад. Здесь, на глазах у зрителей, устанавливается мировой рекорд высоты. Тут же рекордсмен произносит речь о превосходстве нашей техники и летного искусства:

«— Мы знаем: в тот же миг, когда фашисты посмеют нас тронуть, Красная Армия перейдет границы вражеской страны… Наша оборона — наступление. Красная Армия ни единого часа не останется на рубежах, она не станет топтаться на месте, а стальной лавиной ринется на территорию поджигателей войны. С того момента, как враг попытается нарушить наши границы, для нас перестанут существовать границы его страны. И первыми среди первых будут советские летчики!»

Буря оваций потрясает воздух. И вдруг внезапная тишина нависает над аэродромом.

«Гулко, ясно, так что было слышно дыхание диктора, репродукторы разносили над толпой:

— …Всем, всем, всем! Сегодня, 18 августа, в семнадцать часов крупные соединения германской авиации перелетели советскую границу. Противник был встречен частями наших воздушных сил. После упорного боя самолеты противника повернули обратно, преследуемые нашими летчиками…»

Так, по Н. Шпанову, могла начаться война.

Далее автор описывает события первого дня войны по часам. 17.00 — германские самолеты пересекли границу СССР.

Через одну минуту — в 17.01 — воздушный бой.

Через 29 минут — последний неприятельский самолет покидает пределы СССР.