Читаем без скачивания Свет проклятых звёзд - Летопись Арды
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Певец с удивлением посмотрел на колдунью, чувствуя, что дело в чём-то другом — эльфийка что-то задумала, видимо, решив поднять другу настроение. Что ж, если не удалось приободрить Митриэль, можно попробовать развлечься самим.
***
Аралкарион и Ранион встретились глазами. Оба воина-советника отвечали за безопасность гуляющих, следя, чтобы из ниоткуда не появилось чьё-нибудь войско. С восьмиконечными звёздами на алом фоне.
— Твоя дочь прекрасно выглядит сегодня, — натянуто улыбнулся бывший славный охотник, изуродованное лицо которого скрывалось за глухим шлемом.
— Благодарю, оторно, твоя тоже. — Бывший перводомовец спешно поклонился. — Потрясающее платье, удивительная причёска! Столько труда вложено! Жаль будет, если напрасно.
— Не надейся, — отрезал Аралкарион. — Моя Райвен больше интересует посланника, нежели твоя Нелладель. Петь умеют многие, а навык обращаться с оружием есть далеко не у всех. Женщина должна уметь постоять за себя и защитить не только детей, но и супруга, если тот ранен.
— Твоя правда, разумеется, — кивнул Ранион. — Твоё мнение я услышал. Сегодня станет известно, что думает сам Карнифинвэ.
— Почему ты так уверен? — напрягся прославленный охотник. — Уже много времени ничего не ясно, с чего вдруг ситуация должна измениться?
— Праздник — хороший повод, — мечтательно произнёс советник-перебежчик. — Придётся мне готовиться к свадьбе.
— Почему тебе?! — вспылил Аралкарион.
Глаза обоих воинов сверкнули. Решив не продолжать опасный разговор, Ранион снова поклонился и пошёл через площадь, делая вид, будто усиленно следит за порядком.
Аралкарион остался на месте. Размышления были не самыми приятными: да, Карнифинвэ, конечно, не Феанаро, хвала Эру, однако в нём та же кровь, принц уверенно стоит за Первый Дом, а значит, отдать за него дочь — это обречь деву на вечное метание между родáми, которые никогда не помирятся. С другой стороны, Нолофинвэ достаточно мудр и лоялен к своим приближённым, чтобы не допустить беды, значит, Райвен ничто не угрожает. Воля верховного нолдорана — закон. К тому же, дочери нравится потенциальный жених. Аралкарион подумал, что хочет успеха своей девочки хотя бы ради того, чтобы насолить перебежчику из Первого Дома.
***
Проходя сквозь толпу, Ранион незаметно обернулся на охотника.
«Нолдоран хочет выгоды, значит, Райвен подослали к Карнифинвэ лишь для создания иллюзии выбора. Она не соперница Нелладель ни внешне, ни умом. И ведь очевидно: если наследник Феанаро Куруфинвэ женится на дочери того, кто ушёл от тирана к его «полубрату», значит, поддерживает эту позицию, и сам готов поступить так же».
Уверенный в своей правоте, воин осмотрелся. Ничего подозрительного на площади не происходило, многие давно ушли к арене, где, скорее всего, уже развлекались конники. Взгляд на мгновение остановился на показавшихся знакомыми эльфах-музыкантах: мужчине, сидевшем, опустив голову, полностью погружённом в игру на деревянной лире, и женщине, которая пела вместе с ним. Казалось, менестрели совершенно не готовились к выступлению, но этот факт совсем не портил впечатление. Ранион слушал, но смотреть на музыкантов почему-то не мог — всё время что-то отвлекало внимание. Решив, что надо заниматься своим делом, воин пошёл дальше, невольно вслушиваясь в удаляющуюся песню:
«Верю я: ночь пройдёт,
Сгинет страх.
Верю я: день придёт,
Весь в лучах.
Он пропоёт мне
Новую песню о главном.
Он не пройдёт, нет,
Лучистый, зовущий и славный!
Мой белый день!
Сколько зим ночь была,
Сколько лет?
Будет жизнь, сгинет мгла,
Будет свет!
Он пропоёт мне
Новую песню о главном.
Он не пройдет, нет,
Лучистый, зовущий и славный!
Мой светлый день!
Я войду в радость дня, «блудный сын».
И скажу: «Вот и я, здравствуй, мир!»
Он пропоёт мне
Новую песню о главном.
Он не пройдёт, нет,
Лучистый, зовущий и славный —
Мой чудный мир!»
Примечание к части Песни: В. Пресняков "Я буду помнить" и Ж. Агузарова "Верю я"
О настоящем огне
— Я радуюсь, что вы откликнулись на приглашение, — проникновенным голосом, словно копируя манеру Вала Манвэ, произнёс Нолофинвэ, занимая место на трибуне рядом с Ангарато, — и печалюсь от понимания, что после расставания снова долго не увидимся. Скажи, родич, что мешает тебе общаться со мной чаще?
— Править королевством совместно с братом и женой оказалось не так просто, как я рассчитывал, — напряжённо сказал дортонионский владыка, улыбаясь сидевшей рядом супруге, которая делала вид, будто её совершенно не интересует разговор с верховным нолдораном.
— Я вижу, что возникла путаница с границами и торговыми договорённостями, — ещё печальнее вздохнул Нолофинвэ. — Формально, вы объявили себя Тэлери, во главе с королём Финдарато Инголдо, однако владыка Эльвэ считает вас Голодрим, не признавая своей роднёй. Таким образом, вы официально считаетесь из рода Нолдор, а значит, моими подданными. Как и все остальные Нолдор.
Эльдалотэ беззвучно рассмеялась, отвернувшись к сидевшему рядом сыну и его невесте. Арагарон начинал злиться, мать это прекрасно видела.
— Спокойнее, — тихо произнесла супруга Ангарато. — Не давай волю эмоциям.
— Хорошо, — прошипел юный лорд, встал со своего места и, ничего не говоря, пошёл прочь с трибуны.
Вирессэ растерялась, не зная, что делать, хотела последовать на женихом, однако Эльдалотэ вдруг нежно взяла её за руку.
— Нет, — тихо сказала леди, — не потакай капризам мужчины, иначе самой придётся становиться мужем.
Растерянная девушка напряжённо уставилась на арену, не понимая тонкостей происходящего, а просто делая вид, что наблюдает. Однако зрелище постепенно захватило внимание своей пугающей красотой. Лорд Айканаро и незнакомый эльф с красно-каштановыми волосами и золотыми звёздами на груди, верхом на дивно красивых лошадях, кружились в странном танце. У обоих всадников в одной руке был лёгкий меч, а в другой — факел, горящий искрящимся бело-голубым огнём.
Кони ступали плавно, скрещивая ноги, шагая то вперёд, то назад, изящно разворачиваясь и переходя на лёгкую рысь, а после — снова на шаг. Ощущение головокружительного танца завораживало, отвлекало от сверкающей стали и бело-голубого искрящегося пламени.
— Путаницу с границами мы сможем решить после праздника, — продолжал говорить верховный нолдоран, не обращая внимания на разносивших вино и закуски слуг.
