Читаем без скачивания Вор (Журналист-2) - Андрей Константинов

— Вам бы, дедушка, в цирке работать — угадывателем мыслей… Такой талант в землю зарываете… Гурген хмыкнул:

— Хамыш? Зачэм? Серегин снова пожал плечами и опустил голову.

— Что вам от меня надо?

Кавказец вопрос, естественно, проигнорировал, продолжая с интересом рассматривать Обнорского (так, наверное, зоолог рассматривает незнакомый ему доселе вид ящериц) и о чем-то думая. Потом он прищелкнул языком и спросил:

— Зачэм Вытька Антыбыотик тэбя взять хочит? А?

— Не знаю, — покачал головой Обнорский. — Вы бы сами у него спросили… Гурген нахмурился, но потом снова улыбнулся:

— Я тыбэ нэ враг… Скажи, откуда ты Барона знал?

Андрей вздрогнул и удивленно покосился на кавказца. Мало того что он назвал кличку Михеева — в последней фразе еще и акцент куда-то подевался…

Инстинктивно Андрей понял, что терпение этого лысого старика не стоит испытывать — оно небезгранично, а стало быть, нужно что-то ему рассказать…

— У Барона я брал интервью… Я журналист… Юрий Александрович был очень интересным человеком… Когда мы с ним встретились, он в тюремной больнице лежал… Ну а потом он попросил найти его женщину…

Запинаясь и тщательно подбирая слова, Обнорский рассказал кавказцу примерно ту же самую версию, что и Шварцу накануне вечером.

Гурген одобрительно кивал во время рассказа, не говоря ни слова. Он прекрасно понимал, что журналист многого недоговаривает, и размышлял, какое ему принять решение… Парень ему понравился, но это ни на что повлиять не могло. Эмоциональные категории не берутся в расчет там, где речь идет о серьезном бизнесе… Так что ж делать с мальчиком? Отдать его Витьке?

Определенный смысл в этом есть — у Бесо позиции сильнее станут… С другой стороны, этот парень явно знает что-то такое, что Антибиотику поперек горла… А мальчик упертый, с характером, с Витькой ему, конечно, не совладать, но… Кое-какой ущерб ему он нанести сможет… По крайней мере, подергаться заставит, понервничать… А именно сейчас Гургену были очень выгодны нервные волнения Антибиотика: намечалось одно деликатное дело с питерским бизнесменом, и хорошо было бы, если бы на первых порах Витя нос в ту тему не засунул… Пусть бы он отвлекся на кого-нибудь… Хотя бы вот на этого Серегина… интересно, что он все-таки знает? Что сказал ему Барон?

Узнать-то можно… Резо этому мальчику язык быстро расплетет… Но тогда потом журналиста мочить придется — не отпускать же инвалида… Стоит ли его секрет таких трудов? Что интересного мог сказать ему умирающий старик?

Какой-нибудь косяк[50] на Витьку повесил, наверное, да попросил место тайничка своего бабе передать… Что там быть может, в таком тайничке? Так, пыль и плесень… Зачем же тогда Витька за парнем гоняется? Да хотя бы и от азарта… Антибиотик всегда был азартным и заводным. Гурген даже удивлялся время от времени — откуда у русского такой темперамент?…

Гурген потер нос — нужно было принимать решение. Журналист на диване затих — дошло до него видимо, на каком тонком волоске его жизнь висит… И снова вдруг вспомнился Гургену воркутинский лагерь, молодые глаза Юрки Барона и штабель бревен, которые вполне могли его, Гиви, похоронить…

— Я абязан был Барону, да… Он был мужчына… Ты мынэ правду нэ сказал… Нэ нада… Я тыбэ атпускаю… Рады памяты Юрки… Долгы платыт надо… Ныкто сказать не может, что Гурген долг не платыт…

— Вас зовут Гурген? — переспросил Обнорский. Но кавказец не удостоил его ответом, он помолчал и продолжил:

— Мынэ от тебэ нычего нэ нада… Луды далжны друг другу памагат… Так? Если мынэ помощь нужна будэт — ты мнэ тоже поможыш?

Гурген, улыбаясь, смотрел на растерявшегося Серегина. Журналист неуверенно кивнул:

— Помогу, конечно… Только в чем?

— Нэ важно, — махнул рукой Гурген. — Пока нэ важно…

Он что-то гортанно крикнул, и появился Резо. Гурген показал на Андрея пальцем и произнес несколько грузинских фраз. Резо кивнул, взял Обнорского за плечо, легко поднял с дивана и подтянул к двери в кухню. Андрей успел обернуться через плечо — лысый кавказец входил в комнату Шварца.

Вихренко сидел на своей кровати точно в такой же позе, что и Обнорский некоторое время назад. Различие было только одно — на правой скуле Сергея красовался впечатляющий кровоподтек. Гурген посмотрел на парня, улыбнулся тонкими губами:

— Ты… Ты пачиму нэ сказал шефу, что журналист здэс? Тэбе гаварыли… Шварц дернул скованными руками и глухо ответил:

— Андрей мой друг…

— И многа у тэбя… друзэй?

— Друзей много не бывает…

Вихренко опустил голову и сжал зубы, пытаясь унять противную дрожь. Гурген долго смотрел на него молча, потом сказал:

— Харашо… Сэгодня ты втарой раз радылся… Помни, кто тэбе жизнь надарил… Паедыш с ним в Питер… Вырнешься — расскажыш все мыне… Убегать не пробуй… Найдем… Понял?

— Понял, — тихо ответил Сергей, и Гурген кивком велел стерегущему снять с парня наручники…

Через пять минут ребята остались в квартире одни. Они сидели на кухне и долго молчали, растирая затекшие от браслетов запястья и дымя сигаретами… Наконец Вихренко сказал:

— Этот… лысый… Он велел все рассказать ему, когда я вернусь в Москву… Кто он такой, а, Палестинец? Крутой папа… Обнорский пожал плечами:

— Его вроде Гургеном зовут?

— Гурген?! — Шварц присвистнул. — Если это тот Гурген, про которого я слышал… Да, Андрюха, серьезные у тебя запутки… Гурген пол-Москвы контролирует… Я охуеваю с тебя, старый…

— Ничего, — упрямо сжал губы Серегин. — Нам бы только до субботы дотянуть… А там тебе ничего специально Гургену рассказывать не надо будет… Он сам все узнает из средств массовой информации… Сергей удивленно посмотрел на него, но Андрей лишь махнул рукой.

— Потом, потом… Все потом… Давай-ка собираться потихоньку… Все равно заснуть уже не сможем…

Они по очереди сходили в душ, привели в порядок квартиру, позавтракали, а потом Андрей сказал, что хочет поехать на Домодедовское кладбище. Шварц кивнул, они договорились встретиться в десять тридцать на Лениградском вокзале у бюста Ленина — нужно было успеть взять билеты на Питер, и, кроме того, Обнорский хотел еще позвонить Ирине Васильевне на работу…

У могилы Ильи Андрей успел только выкурить сигарету — больше времени не было. Могила, несмотря на новую ограду и хорошую мраморную плиту, вид имела неухоженный, видимо, никто сюда не приходил… Андрей вздохнул, перекрестился и пошел прочь…

На встречу Шварц не опоздал — в его конторе никаких проблем не возникло, ему легко дали неделю отгулов, шеф, бывший полковник милиции Селиверстов, выписал Вихренко липовую командировку в Питер, выдал проездные. Ствол Сергей взял сам, благо у него имелся подписанный в Министерстве внутренних дел документ, разрешающий постоянное ношение оружия. В то время получить в Москве такую ксиву не составляло особых проблем. …Ирине Васильевне дозвониться так и не удалось, и ребята погрузились в поезд буквально за пять минут до отхода. Андрей нервничал, но успокаивал себя тем, что позвонит Гордеевой домой вечером, уже из Питера… Собственно, так ведь и договаривались…

В креслах дневного поезда ребят, почти не спавших ночью, сморил сон, поэтому дорога до Питера не показалась долгой…

Около девяти вечера Андрей уже набирал домашний номер Ирины Васильевны, стоя в будке телефона-автомата у Московского вокзала:

— Алло? Ирина Васильевна, это Серегин… У вас все в порядке? Слава Богу… Я звонил вам после одиннадцати на работу, но поймать не смог… Нет, все нормально… Так, Ирина Васильевна, слушайте меня внимательно: сейчас к вам подъедет один парень, это мой друг… Зовут его Сергеем, у него короткая стрижка и на правой скуле ссадина… Сережа нам поможет в наших завтрашних делах… Нет, я буду ночевать в другом месте… Да, а Сергей у вас… А утром вы с ним вместе поедете в Сосново… Да, на дачу к вам… Там ждите меня… Я доеду самостоятельно… Да, чтобы к вам лишнего внимания не привлекать… Да… Ну а потом как договаривались… Берем все что нужно и в город… Да… Завтра выходной, но своих коллег я собрать смогу, было бы что им показать… Хорошо… Хорошо… Ну все, до встречи… Сережа едет к вам… Андрей повесил трубку, вышел из будки и кивнул Шварцу:

— Все в порядке, езжай к Гордеевой, а утром сосранья с ней вместе в Сосново, на дачу… Ты там осторожнее… Мало ли что… Ты поглядывай…

Вихренко, которого Обнорский все же в поезде посвятил вкратце в историю похищенной из Эрмитажа «Эгины», кивнул и легко похлопал себя по левому боку:

— Не бзди, все будет ништяк!

— Сплюнь! — испуганно посоветовал Серегин. Шварц улыбнулся и трижды сплюнул через плечо… Они вместе спустились в метро — им нужно было на одну и ту же ветку, только Андрей выходил на «Финляндском вокзале», а Шварцу предстояло ехать до «Площади Мужества»…