Читаем без скачивания От Гипербореи к Руси. Нетрадиционная история славян - Герман Марков

А рукописные копии, сделанные в Брюсселе, Ю. П. Миролюбов, который в 1954 г. перебрался в Сан-Франциско, стал перепечатывать на машинке вместе со своими переводами и рассылать нескольким заинтересованным лицам. Впервые «Велесова книга» была опубликована в 1950-е годы русскими эмигрантами Миролюбовым и Ал. Куром (А. А. Куренковым) в Сан-Франциско. Тексты переводов с дощечек использовались разными людьми для публикации своих трудов в разных эмигрантских журналах, брошюрах и книгах в Канберре (Австралия), Виннипеге (Канада), Париже и Мюнхене. После смерти Миролюбова изучением «Велесовой книги» по оставшимся копиям занялся украинец-эмигрант Николай Федорович Скрипник, выпустивший серию брошюр на украинском языке в 1972 г. С текстами дощечек работали многие специалисты и энтузиасты-любители, выпускавшие переводы отдельных текстов.

Составитель использованного здесь издания А. И. Асов (Барашков) проделал большую работу по поиску и систематизации имеющихся в наличии текстов. В настоящее время все сохранившиеся оригиналы копий Миролюбова находятся в Аахене, Сан-Франциско и Балтиморе. Название «В(е)лесова книга» дано по первому слову (ВЛЕСКНИГО) на дощечке 16 и связано с именем славянского бога Велеса. Кроме этого там указано: «Писано волхвом Ягайло Ганом из рода Ганов Старгородских в Новгороде Великом, Суроже и Киеве 1Хв.»[42]

«Книга Велеса» – сложное произведение, к которому у нынешних славистов сложилось неоднозначное отношение. Во многом это объясняется характером и обстоятельствами обнаружения и издания этого памятника славянской культуры. Кажется вполне естественным начальное весьма скептическое отношение к нему научной общественности: как же так, никто такого произведения не знал, и вдруг оно ни с того, ни с сего претендует не только на хоть какую-то известность, но даже и на первое место древнейшего произведения славянской письменности! Если оно такое древнее, почему о нем не было ничего известно прежде, в более ранней культуре России? На этот вопрос ответа пока нет.

Появление книги в XX веке вызвало сразу несколько научных проблем: посвящена ли книга одному Велесу или многим богам, или ее основная задача – это историография славян, да и славянская ли она или русская, священная (сакральная) или светская (профанная), жреческого (коллегиального и канонизированного) или авторского (художественного) происхождения, вырезана на досках жрецом или мастером-писцом по дереву; да и даты там тоже не видны. Короче говоря, ряд возражений научной общественности мог быть связан не столько с самим памятником, сколько с его подачей и комментированием. Неприятие книги в советское время объясняется её появлением в бело-эмигрантской среде. Официальная историческая наука считает книгу фальсификатом. Наиболее полное обоснование этого «приговора» см. у О. В. Творогова. Что же такое «Влесова книга»? (http://www.russiancity.ru/books/b32.htm) Авторство подделки приписывается Сулакадзеву или Миролюбову, что опровергается присутствием ее в коллекции Дубровского.

Однако, несмотря на сомнения в подлинности «Книги Велеса», я принимаю на веру ее содержание, тем более, что другие ученые считают вполне вероятным, что «Книга Велеса» отражает подлинное языческое прошлое славян, не освещенное отечественной исторической наукой.

После анализа нескольких изданий «Книги Велеса» с точки зрения эпиграфики профессор Чудинов пришел к выводу, что графемы книги представляют смешанное рунично-кирилловское письмо, которое получило название «велесовицы». Чудинов также обнаружил дополнительные свидетельства ее подлинности в том, чтоона имеет несколько штемпелей языческих храмов, где оригинальные дощечки хранились. На дощечке 16-А им был обнаружен и расшифрован экслибрис.

Его полный текст звучит так: Из книг и сокровищ храма Макоши и Дыя. Володимир. (Макошь – это провидица и богиня судьбы у славян-язычников).

Экслибрис подтверждает подлинность Велесовой книги. В самом деле, книга до того, как попала в библиотеку Ярослава Мудрого, хранилась в храме Макоши и Дыя во Владимире. Если же предположить, что перед нами изделие фальсификатора, то получается, что помимо велесовицы он должен был владеть и руницей, а также хорошо знать, где и какие языческие храмы располагались на Руси в первые века христианства.

Опять-таки, если это был фальсификатор XVIII–XIX веков, который знал, что древние летописи уцелели прежде всего в Новгороде (кстати сказать, все нынешние исследователи полагают, что Велесова книга создана жрецами из Новгорода), то он, сочиняя штамп храма, поставил бы там в качестве места хранения Новгород, а не Владимир. Возможному фальсификатору вполне достаточно было изготовить один экслибрис. Между тем В. А. Чудинов обнаружил на той же дощечке и второй.

Текст его гласил: Перунова Русь, Литва, Вильно, Храм Макоши и храм Дива.

Дальнейшие поиски привели к тому, что Чудинов, к своему удилению, обнаружил и третий штемпель-экслибрис. Правда, в отличие от таких крупных и по-своему красивых, какими были первые два, этот оказался скромнее и написанным от руки. Он выделялся тем, что был написан над строкой – это правая часть самой нижней, десятой строчки. Еще одним местом хранения дощечек был храм Живы.

Текст гласил: Кишинев, Живина Русь, Храм Живы. Под Живиной Русью понимался огромный регион от Италии до Причерноморья с центром на Балканах, где в V–III тысячелетиях до н. э. возникла мощная культура, почитающая богиню Живу. Археологи называют её культурой Винча, одним из древнейших очагов цивилизации, более древним, чем цивилизации Месопотамии, долины Нила и Инда.

Исследуя другие копии дощечек, Чудинов нашел и еще один штемпель, который свидетельствует, что дощечки побывали какое-то время в Храме Девы Марии. Поморье. Щёцин.

На основании этого Чудинов считает доказательством подлинности «Книги Велеса» наличие смешанного письма и существование штемпелей тех языческих славянских храмов, через хранилища которых прошли его дощечки. Это проясняет и географию перемещений, предпринятых для их сохранения в связи с надвигавшейся христианизацией Руси и в последующем и Литвы, входившей в Перунову Русь. (Чудинов В. А. «Размышления о Книге Велеса»)[37]

Основным доказательством подлинности (точнее – исторической ценности) содержания книги является совпадение ее описания исторических событий с другими источниками. Одним из аргументов отрицания подлинности книги со стороны лингвистов являлась уникальность ее графем. Но еще в 1836 году в районе Познани (Польша) были найдены Микоржинские камни, которые содержали надписи аналогичными же рунами. А в 1969 году в 50 километрах от Алма-Аты в результате раскопок кургана Иссык археологом Кемалом Акишевым в захоронении «золотого человека» обнаружена серебрянная чаша с 26 письменными знаками. Находка датируется V–VI веком до н. э. Надпись состоит из 26 знаков, внешне напоминающих более позднюю орхоно-енисейскую письменность (древнетюркское руническое письмо VI–VIII вв. н. э.). В публикациях надпись считается непрочитанной и загадочной, а в мировой науке эта находка признана одним из выдающихся событий XX века. В 1980 году знаки этой «загадочной» надписи были сопоставлены с похожими знаками «Велесовой книги» и совместными усилиями двух эпиграфистов И. С. Кузнецова иВ. А. Чудинова надпись «ожила» и поведала, что это русский и сербский язык, это славянская ведическая грамматика, и есть все основания утверждать, что три тысячи лет назад семиреченские саки говорили и писали по-русски. (Чудинов В. А. «Об исследованиях И. С. Кузнецова»).[37]

А это служит дополнительным свидетельством подлинности «Книги Велеса».

Книга посвящена богу Велесу и описывает историю славян и других народов Евразии от времён Прародителей (20 тысяч лет до н. э.) вплоть до IX века. Это единственное сохранившееся до наших дней священное писание Европы. Велесова книга – это жреческая книга, оригинал, вобравший в себя древние знания о наших прародителях и их вере и культуре.

В книге описан исход ариев из Даарии (Гипербореи) и последующие странствия наших предков по просторам Евразии, позволяющие понять многие упоминания о русах в восточных и античных хрониках. [37,42]

2. Материальные свидетельства и факты, от которых не отмахнуться