Читаем без скачивания Насильно мил ли будешь (СИ) - Марьяна Сурикова

Я сделала, как он сказал, и вздрогнула, едва его рука коснулась плеча.

- Готово. Держите.

Я открыла глаза и, ахнув от радости, выхватила у него мамин гребень. В следующий миг, не снимая руку с моего плеча, ректор перенес нас в кабинет.

- Это все, что вы хотели от меня, адептка?

- Да.

- Тогда желаю вам хороших каникул.

- Спасибо, вам тоже не хворать.

"Святые небеса, что я ляпнула?" - в смятении подумала я, заметив усмешку в уголках его губ. Пока не успела нагородить еще чего-нибудь, поспешно сунула гребень в карман и выбежала за дверь. Там едва не столкнулась с нетерпеливо ожидающей своей очереди Алатой.

- Что, небось доставала нашего ректора жалобами или слезно вымаливала чего-нибудь, а, Лелька? Я такая бедная сиротинушка, голь перекатная, живу на содержании, домой и то добраться не на чем. Одолжите, господин ректор, вашу карету.

Я не успела ничего ответить Алате на ее выпад, как дверь кабинета, возле которой мы стояли, снова отворилась, и ректор собственной персоной вышел оттуда.

- Адептка Алата ван Кейро, вы собираетесь уже изложить свое дело? Может, всерьез полагаете, что я буду тратить время на ожидание вашей скромной персоны?

- Простите, Альт... господин ректор, - пролепетала Алата, и, бросив на меня злобный взгляд, прошествовала обратно в кабинет.

Не испытывая ни малейшего душевного подъема от этой маленькой победы над своей недоброжелательницей, я со вздохом отвернулась и направилась укладывать последние вещи. Все душевные силы ушли на то, чтобы отправиться за этим злосчастным гребнем.

Упаковка оставшегося багажа заняла совсем мало времени. Я вынесла свой небольшой чемоданчик и оставила его у привратника. Теперь оставалось дождаться отправки повозки, а перед этим стоило, пожалуй, перекусить в столовой. Аппетита хватило ровно на то, чтобы выпить клюквенный морс и сжевать небольшой кусочек хлеба с тонким ломтиком мяса.

Наконец, повозка приехала. Она была совсем небольшая, ровно на одного человека. Деревянная, с колесами на рессорах, с грязными стеклами крошечных окон, немного покосившаяся. Управлял ей возница из семейства крошечных человечков тинов. Тины были очень выносливыми, а еды, съеденной за завтраком, им хватало на весь день. Ночью достаточно было и пары часов, чтобы выспаться, а спать они могли, даже управляя каретой. Лошади интуитивно слушались своих маленьких хозяев и везли повозку по дороге, не сбиваясь с пути. За один серебряный человечек-тин согласился довезти меня до дома. Цена вполне разумная, а учитывая, что всему семейству хватит этих денег на месяц безбедного существования, мы оба могли совершить путешествие ко всеобщему удовольствию. Позволить себе что-то дороже - непозволительная роскошь. Выше рангом числился магический транспорт. Там сила магии приподнимала карету над дорогой, и вы совершали путешествие плавно, не испытывая неудобств от ухабов и рытвин, прелесть которых сполна ощущали в обычных повозках. За нее нужно было отдать целый золотой, а это мне пока не по карману. Все мое содержание составлял один серебряный за два месяца. Тетка считала, что этого достаточно для жизни адептки, которой школа предоставляет проживание, питание и даже одежду.

Дальше следовали экипажи знати, но такие я видела только издалека и не знала толком, что там и как устроено. Испытать удобство подобного чуда можно было за три золотых монеты. Мда, я смогу проехать на таком транспорте, только если сама его построю.

Последний способ путешествий - магические порталы. В университете был один для богатых студентов и преподавателей, хотя некоторым, например Альтару, порталы не нужны, он может открывать их самостоятельно. Но то диорская кровь, простым же смертным такое недоступно, нужны объеденные усилия нескольких могучих магов, чтобы организовать направленный портал в конкретное место, на это тратится уйма магических, а следовательно и физических сил. В наш город я смогла бы переместиться за половину мешочка с золотом.

Итак, я забралась в прибывшую повозку и, раскачиваясь из стороны в сторону на жестком деревянном сидении, покатила в родной город. Наверное, я ослабила контроль над собственными чувствами потому, что лицо вдруг оказалось мокрым от слез. Я ехала домой, уезжала от того, кого полюбила, неожиданно, безоговорочно и безоглядно, от того, кому была нужна ровно на одну ночь. Ехала туда, где меня никто не ждал. Я плакала и плакала, не стесняясь собственных рыданий, ведь никто не мог услышать их за пределами повозки.

Позже я свернулась на узком сидении и накрылась плащом. Меня сморил беспокойный сон, и во сне вновь видела его, чувствовала его поцелуи, слышала собственные стоны. Просыпаясь с колотящимся сердцем в каком-то холодном поту, немного погодя, вновь впадала в забытье. Не знаю, сколько прошло времени. Повозка катилась и катилась, не останавливаясь. Да и не за чем. Изнутри она имела встроенный ящичек для справления естественных надобностей, которые перерабатывались магическим способом, не издавая при этом лишних неприятных запахов. Я взяла в дорогу пару бутербродов и намеревалась докупить еды на станциях, но ощущала себя совершенно без сил. Не было желания есть или пить, только лежать, не двигаясь, проваливаясь в короткие беспокойные сны. В какой-то момент я снова открыла глаза и наконец осознала, что вновь свалилась от лихорадки сродни той, которой болела после гибели мамы с дядей.

Мама растила меня одна. Она и мой дядя были родными братом и сестрой, а тетя Пенелопа приходилась им сводной сестрой со стороны отца. Он женился повторно после гибели первой супруги, подарившей жизнь сыну и дочери и рано ушедшей за небесный круг. Отношения между сводными родственниками не заладились. Отец мало внимания уделял своим детям, его вторая жена и вовсе игнорировала старших отпрысков, заботясь лишь о собственной единственной дочери. Вот так они и росли вдвоем, рассчитывая только на помощь друг друга.

Моя мама Эджелина и дядюшка Ройсэн вместе ушли из дома отца, после смерти последнего. Мачеха смогла прибрать к рукам все наследство и выкинуть неугодных юношу и девушку за порог. Дядюшка Ройсэн устроился на работу и снял жилье для себя и своей сестры. Ему часто приходилось ездить в различные уголки королевства, зарабатывая деньги для них двоих. Из этих командировок он всегда привозил любимой сестренке разные милые вещички. Эджелина вела дом в его отсутствие, а также чинила чужую одежду.

Однажды, когда брата не было дома, в их дверь постучал молодой маг, принесший на починку роскошный плащ, получивший большую прореху на спине в результате какого-то магического поединка. Мама говорила, что он поразил ее сердце с первого взгляда, и она ни минуты не жалела о времени, проведенном с моим будущим отцом. Теперь я, кажется, лучше понимала ее. Маг уехал спустя два дня, завершив все дела в городе и прислав юной Эджелине прощальный подарок, с собой он ее не позвал. Мама говорила, стоит гордиться тем, что в моих жилах течет кровь сильного мага. Она искренне радовалась оттого, что я имела способности к магии, чего не было ни у нее, ни у дяди, ни у тети Пенелопы.