Читаем без скачивания Трагедии. Сонеты - Уильям Шекспир

(Слуге, отдавая ему записку.)

А ты, мошенник низкий,Всех приглашенных обойди по списку.Скажи гостям, чье имя здесь стоит,Что вход для них широко к нам открыт.

Капулетти и Парис уходят.

Слуга. «Обойди по списку, обойди по списку»! А кто поймет этот список? А может, тут написано, что дело сапожника — аршин, а дело портного — колодка. «Обойди по списку»! А может, тут написано, что рыбу ловят кистью, а крыши красят неводами. «Скажи гостям, чье имя здесь стоит»! А ты мне скажи, чье здесь стоит имя? Для этого есть которые умеющие. Да вот они! Легки на помине.

Входят Бенволио и Ромео.

Бенволио

Молчи, мой друг. Огонь огнем встречают,Беду — бедой и хворью лечат хворь,Круженьем вспять круженье прекращают,И ты с бедою точно так же спорь.Схватить старайся новую заразу,И прежняя не вспомнится ни разу.

Ромео

Хорош при этом также подорожник.[9]

Бенволио

При чем, дружок?

Ромео

При переломе ног.

Бенволио

Да ты не спятил?

Ромео

Нет, совсем не спятил,Но на цепи, как спятивший с ума,Замучен и в смирительной рубашке.

Слуга

Здорово, сэр. Вы мастер ли читать?

Ромео

О да! Свой жребий по складам несчастий.

Слуга. Спасибо за откровенность. А нам надо, которые по писаному.

Ромео. Куда ты? Я пошутил. Дай я прочту. (Читает.) «Позвать синьора Мартино с супругой и дочерьми; графа Ансельмо с его прекрасными сестрами; вдовствующую госпожу Витрувио; синьора Плаченцо и его милых племянниц; Меркуцио с его братом Валентином; дядю Капулетти с женой и дочерьми; прелестную племянницу Розалину; Ливию; синьора Валенцио с его братом Тибальтом; Лючио и его резвушку Елену».

Прекрасный выбор! А куда их ждут?

Слуга

Вон в тот конец.

Ромео

Куда?

Слуга

К нам в дом на ужин.

Ромео

В чей дом?

Слуга

Хозяйский дом.

Ромео

Об этом всемЯ должен был спросить тебя сначала.

Слуга. Это я вам сам скажу. Мой хозяин — богач Капулетти. Может, слыхали? Если вы не родня Монтекки, пожалуйте к нам на чарочку. (Уходит.)

Бенволио

У Капулетти, кроме Розалины,Твоей зазнобы, будут на балуВиднейшие красавицы Вероны.Пойдем туда. Когда ты их сравнишьС твоею павой непредубежденно,Она тебе покажется вороной.

Ромео

О, если вы такие святотатцы,Богоотступных глаз моих зрачки,Пусть ваши слезы в пламя обратятсяИ вы сгорите, как еретики!Неужто зреньем бог меня обидел,Чтоб я на небе солнца не увидел?

Бенволио

Но ты ведь солнца этого красыЕще не клал ни разу на весы.Взгляни кругом на тех, что попригожей,И вряд ли будешь петь одно и то же.Быть может, твой единственный алмазПростым стеклом окажется на глаз.

Ромео

Пойдем на бал, но не на смотр собранья,А ради той, кто выше описаний.

Уходят.

Сцена третья

Входят леди Капулетти и кормилица.

Леди Капулетти

Кормилица, скорее: где Джульетта?

Кормилица

Клянусь былой невинностью, звала.Джульетта, где ты? Что за непоседа!Куда девалась ярочка моя?

Входит Джульетта.

Джульетта

Ну, что еще?

Кормилица

Тебя зовет мамаша.

Джульетта

Я здесь. Что, матушка, угодно вам?

Леди Капулетти. Сейчас. Кормилица, выйди на минуту, мы поговорим. Впрочем, постой, не уходи, тебе лучше послушать. Моя дочь порядком подросла.

Кормилица. Помилуйте, я ее лета сочту до часочка.

Леди Капулетти. Ей нет четырнадцати лет.

Кормилица. Я прозакладую своих четырнадцать зубов, даром что их только четыре, что нету. Сколько до Петрова дня?

Леди Капулетти. Две недели с лишним.

Кормилица. С лишним или без лишнего, не об этом спор, а четырнадцать ей минет на Петров день, я вам верно говорю. Она и Сусанна — упокой ее, господи! — были ровесницы. Но я ее не стоила, и ее господь прибрал. А четырнадцать ей минет на Петров день, это вы не сомневайтесь, я хорошо помню. Этому трясенью земли, вы теперь сосчитайте, полных одиннадцать годов. А в самое трясенье, как сейчас помню, я ее отлучила. Натерла я себе соски полынью и села у голубятни на солнечный припек. Вы с их милостью были в Мантуе, ну скажите, какова память! Хватила она, родимая, с соска полыни и закатилась — не приведи бог! В это самое время голубятня передо мною кувырк, и я, само собой, оттуда давай бог ноги. А этому делу теперь полных одиннадцать годов. Она уже тогда на ножки становилась — да что я, на ножки! — бегала уже и ходила, ей-богу, правда, истинный господь! Теперь я вам скажу, расшибла она себе в то время лобик. И вот мой муж… царство ему небесное, ужасный был шутник!.. взял он ребенка на руки и говорит: «Лицом, говорит, Джулинька, падать не годится. Вырастешь, будешь, говорит, норовить упасть на спину. Будешь?» — говорит. И что же вы думаете? Утерла моя крошка слезы и отвечает ему: «Да». Вы подумайте, что за смехота! Тысячу лет проживу и никогда не забуду. «Будешь, говорит, на спину, Джулинька?» И она, как ни в чем не бывало, отвечает ему: «Да».

Леди Капулетти. Довольно болтать! Замолчи, пожалуйста!

Кормилица. Слушаю, сударыня. Но скажите, разве не умора? Угомонилась в минуту и, не задумываясь, отвечает ему «да», а ведь шишка-то была здоровенная, с голубиное яйцо, и плакала она горючими слезами. «Лицом, говорит, падать не годится. Вырастешь, будешь, говорит, на спину? Будешь?» — говорит. И эта крошка отвечает ему «да» и разом угомонилась.

Джульетта

Угомонись, кормилица, и ты.

Кормилица. Слушаюсь, больше не буду. Из моих питомиц ты была самая хорошенькая. Дожить бы мне до твоей свадьбы, то-то была бы радость!

Леди Капулетти

До свадьбы? А о свадьбе-то и речь.Затем пришла. Скажи-ка мне, Джульетта,К замужеству как ты бы отнеслась?

Джульетта

Об этой чести я не помышляла.

Кормилица. Об этой чести? Вы подумайте! Жаль, я твоя кормилица, а то можно было бы сказать, что ты ум с молоком всосала.

Леди Капулетти

Так вот подумай. Меньших лет, чем ты,Становятся в Вероне матерями,А я тебя и раньше родила.Итак, покуда второпях и вкратце:К нам за тебя посватался Парис.

Кормилица. Ну, это, барышня моя, мужчина на славу! Такой мужчина, что объедешь целый свет — лучшего не сыщешь. Не человек, а картинка.

Леди Капулетти

Цветок, каких Верона не видала.

Кормилица

Цветок, нет слова. Слова нет, цветок.

Леди Капулетти

Что скажешь? По сердцу ли он тебе?Сегодня на балу его изучишь.Прочти, как в книге, на его лицеНамеки ласки и очарованья.Сличи его черты, как письмена,Измерь, какая в каждой глубина,А если что останется в тумане,Ищи всему в глазах истолкованья.Вот где тебе блаженства полный свод,И переплета лишь недостает.Как рыба — глуби, с той же силой самойКартина требует красивой рамы,И золотое содержанье книгНуждается в застежках золотых,Вот так и ты, подумавши о муже,Не сделаешься меньше или хуже.

Кормилица. Не сделаешься меньше! Больше, сударыня, больше. От мужчин женщины полнеют.