Читаем без скачивания Радиоактивная война - Иван Стрельцов

– «Кровавую Мэри», – и показал пальцами: – большую.

Официант кивнул и быстро удалился. А детектив в ожидании заказа погрузился в размышления, пытаясь проанализировать прошедший день.

«Обзавестись агентурой среди местных аборигенов за оставшиеся два дня вряд ли получится. Значит, не стоит и пытаться, лучше их потратить на изучение городской типографии. Но это лучше делать в светлое время суток, а то рискую нарваться».

Появился официант, держа на подносе перед собой большой фужер, на треть наполненный алым томатным соком, над которым главенствовал прозрачный слой охлажденной водки. На самом верху зеленой метелкой торчал стебель сельдерея.

– Душевно, – удивленно хмыкнул Кольцов, но насладиться напитком не успел.

– У вас свободно? – фраза прозвучала на довольно неплохом английском. Детектив поднял вверх глаза. Перед ним стояла невысокая креолка с пышными рыжеватыми волосами, которые замечательно дополняли короткое атласное платье, туго облегающее аппетитные формы.

Пухлые губы, большие глаза с азартным блеском, молочно-шоколадная кожа, расшитое золотом платье, ажурные чулки и алые туфли на каблуках-шпильках притягивали взгляды мужчин. Весь вид девушки, что называется, кричал об удовольствиях платной любви. Девица вполне могла оказаться путаной, если бы не настораживал один нюанс.

Кольцов уже видел креолку в холле гостиницы, это она прикрывалась свежим номером «Дейли Телеграф», как большим щитом крестоносца, но вот скрыть алые туфельки не удалось. А опытный глаз сыщика зафиксировал эту деталь. Из этого можно было сделать один, но довольно серьезный вывод: девица оказалась на этой открытой площадке не случайно. Она явно «пасла» детектива.

– Конечно, присаживайтесь, – мило улыбнулся Глеб, проворно вскочил и отодвинул пластиковое кресло, помогая девушке присесть. Креолка небрежно бросила на стол элегантную сумочку и заученным движением закурила сигарету, выпустив струйку сизого дыма.

– Разрешите вас угостить, мадмуазель? – по-прежнему улыбаясь, предложил Кольцов, не спуская с девушки восторженного взгляда.

– Я не против. Только из всех напитков отдаю предпочтение шампанскому. Французскому шампанскому, – подчеркнула креолка.

– Великолепный вкус, – Глеб поднял вверх руку и, щелкнув пальцами, громко объявил: – Гарсон, даме бокал «Дом Периньон».

Спустя минуту бокал с охлажденным шампанским оказался на столе. Девица подняла его, держа двумя пальчиками за тонкую ножку.

– За неожиданное знакомство, кстати, меня зовут Барбара.

– Глеб, – коротко представился сыщик, поднимая свой бокал. – Вы неплохо говорите по-английски.

– Вы тоже, – звонким колокольчиком отозвалась девушка, пригубливая благородный напиток. – Я местная, хотя европейской крови во мне течет две трети против одной трети африканской. В годы колонизации моя бабушка была служанкой в доме богатого английского плантатора. Между ними неожиданно вспыхнула страсть, а спустя год родилась моя мама. Она была очень красивой и уже в пятнадцать лет вышла замуж за моего отца, норвежского морского офицера, помощника военного атташе. Через семь лет его контракт службы в посольстве закончился и он вернулся к себе на родину. А теперь и я ищу своего европейца. – Барбара со смехом отпила глоток шампанского.

– А вы кто?

– Русский турист, приехавший в Путу немного отдохнуть от московской суеты. И познакомиться с до сих пор неизвестной страной, – со вздохом произнес Кольцов, одновременно пытаясь размышлять о новом знакомстве. Встреча с креолкой явно не была случайностью, весь вопрос – с какой целью девица навязалась на беседу.

Происки неизвестных ему врагов были маловероятны, он только-только появился в этой стране, и вряд ли кто-то бы решился на действия, как говорится, с места в карьер. Скорее всего, золотопогонное начальство в Москве решило ввести какие-то коррективы в предстоящую операцию.

Сейчас Кольцов вспомнил, как несколько дней назад ему под видом проститутки подвели Веронику, кстати, штатного офицера ФСБ, и вот снова путана. «Повторяется старик, – злорадно подумал детектив об Игнате Степановиче Рудине. – Как говорят военные, один раз – случайность, два – закономерность, три – система. А когда противник обнаруживает в твоих действиях повторы, ты становишься уязвим».

Необходимые выводы сыщик сделал, теперь следовало принять решение. Верное решение.

– Милый Глеб, а вы хотите узнать эту страну, сидя в столице? – стряхивая пепел, непринужденно проговорила Барбара. – Наша Гаробо ничем не отличается от городов Америки или Европы. Настоящее княжество Путу начинается уже на окраине столицы. Небольшие поселки, разбросанные как мелочь в шляпе нищего, по-настоящему самобытны, и именно там можно лицезреть истинную Африку. В одном из таких поселков я живу. Хочешь посмотреть, как?

«Точно, таки гэбэшные заморочки, – восхитился своей прозорливости Кольцов, но тем не менее в вечно подозрительном сознании сыщика проскользнула очередная тревожная мысль. – А может, меня специально отдаляют от моего клиента, чтобы потом спокойно расправиться с Зубановым?» Но тут же отбросил подобную версию. «Хилтон» – гостиница с повышенной системой безопасности. На каждом этаже круглосуточно дежурили двое охранников, а перед каждой дверью в номер были установлены камеры слежения, постоялец сам решал, пускать гостя или нет. В своем президентском «люксе» Зубанов был защищен не хуже, чем если бы был упрятан в хранилище швейцарского банка.

– Ну так что? – нетерпеливо спросила креолка, ее чувственные губки призывно приоткрылись.

– А давай, едем, – решительно сказал Кольцов и одним махом осушил бокал с «Кровавой Мэри», обжигающий вкус водки залил густой и холодный томатный сок. С удовольствием ощущая неописуемый букет, громко хрустя стеблем сельдерея, сыщик протянул девушке руку. – Едем, посмотрим, как живут аборигены.

Такси, старый желтый «Мерседес», они поймали спустя несколько минут, покинув ресторан. Раскинувшись на заднем сиденье, Барбара доверчиво прижалась к боку Кольцова и стала мягко тереться, как изнеженная кошка.

Сыщик преувеличенно внимательно уставился в окошко и поглаживал девушку по стройной ножке, затянутой ажурным чулком, пытаясь понять, что могло послужить таким форс-мажорным обстоятельством. Впрочем, Глеб Кольцов провел довольно много времени на оперативной работе в спецслужбе и хорошо знал, что редко когда проводимая операция следует всем пунктам составленного плана.

Блеск большого города неожиданно сменился полутемными улочками пригорода. Дома здесь были одно – и двухэтажными, в основном слепленными из местной светлой глины, которой обмазывали тростниковые стены. В некоторых строениях крыши также были тростниковые, изредка проблескивала металлочерепица. Несмотря на резкую разницу в стилях этих строений, сыщик все же выделил одну общность – это двери, сбитые из толстых досок, и окна с массивными решетками.

– Зачем все это нужно? – поинтересовался сыщик.

– А-а, – девушка широко зевнула и безразлично махнула рукой. – Львы часто навещают нашу свалку, иногда молодые особи захаживают в поселки и безобразничают. Но особо не наглеют.

– Ясно, – Кольцов не удивился пояснению. На Дальнем Востоке России происходит нечто подобное, когда медведи выходят из тайги, чтобы поживиться отходами жизнедеятельности человека на поселковых свалках. Дикая природа постепенно приноравливается к условиям современного бытия.

Такси свернуло с центральной трассы на узкую второстепенную дорогу, вдоль которой шелестели листвой молодые пальмы, когда креолка будто очнулась от дремоты и закричала, стукнув таксиста по плечу:

– Здесь остановись!

Водитель послушно надавил педаль тормоза, мощная машина фыркнула, как усталый конь, и замерла. Глеб сунул несколько местных купюр в протянутую ладонь таксиста и открыл дверцу, в изумлении оглядываясь вокруг.

Лишь немного осмотревшись, он в небольшом отдалении от дороги в окружении пальм увидел двухэтажный коттедж.

Район был тихий, освещенный фонарями и застроенный аккуратными домиками. «Местный Беверли-Хиллс», – после беглого осмотра решил сыщик, следуя за девушкой. Пройдя в холл, они поднялись на второй этаж по узкой винтовой лестнице. Помещение наверху оказалось без перегородок, оформленное в виде студии. Треть занимала широкая кровать, вместо пледа застеленная бело-черной шкурой зебры. Подобные сооружения в народе называли сексодромами. На стене над кроватью – растянутая шкура антилопы с острыми витиеватыми рогами. Рядом висели чьи-то фотографии в позолоченных рамках.

По бокам сексодрома стояли две тумбы с оригинальными светильниками.

– Располагайся и чувствуй себя, как дома, – устало проговорила Барбара, сбрасывая свои вызывающие красные туфли. Присев на краешек кровати, она стала массировать ступни.