Читаем без скачивания Кабампо в Стране Оз - Рут Томпсон

— Восемьдесят три! — неуверенно подытожил он.

— Ладно, пусть будет три, а Восьмёрку переносим, — согласился граф. — Эй, Тройка, сюда!

Тройка вышла вперёд.

— А меня перенести! — закричала Восьмёрка, сердито глядя на принца.

— Ладно, я тебя перенесу, — сказал слон, подхватывая Восьмёрку. — Давай складывай, мой мальчик, а я уж буду переносить.

Он усадил Восьмёрку в самом начале линии цифр и, покачивая хоботом, стал ждать следующей жертвы. Так, медленно и с большим трудом, принц сложил длинную линию цифр. Слон переносил, а если они ошибались, цифры поднимали крик и начинали плясать и подпрыгивать, так что возникала суматоха и путаница. Когда пример был закончен, цифры зашагали прочь, но на их место сразу же выстроились новые, и всё началось сначала. За два часа удалось пройти только два квартала.

— Ох, — простонал принц. — Мы не справимся, Кабампо! Посмотри, там впереди ещё и дроби! Дроби-то можно пропустить? — спросил он, глядя с мольбой на Графа.

— Ни в коем случае! — отрезал карандаш, поглаживая свои прилизанные и блестящие чёрные волосы на острой макушке. — Ничего нельзя пропускать!

— Слушай, у меня идея! — прошептал Кабампо. — Почему мы должны его слушаться, ведь мы сильнее. Давай…

— Ну, как дела? — При звуке знакомого голоса принц и Кабампо подпрыгнули. — Вам не надоели мои расспросы, надеюсь? — За высоким частоколом стоял, прижав мордочку к прутьям, Любопытный Коттабус. — А наибольший общий делитель уже найден?

— Это что ещё за птица? — удивился слон.

— Нельзя ли как-нибудь выбраться из этой Арифметики? — взмолился принц, умоляюще глядя на Коттабуса. Он ужасно устал, так что его даже перестали пугать расспросы любопытного зверька.

Тот с радостью ухватился за возможность поговорить с путешественниками.

— А если я вас научу, как уйти от цифр, вы мне ответите на несколько вопросов? — спросил он, с трудом подтягиваясь на заборе.

— Сколько угодно, — пообещал принц.

— Земляничный пирог любишь? — спросил Коттабус, подёргивая носом.

— Ещё как! — ответил принц. — Ой, поторопись, Граф сейчас вернётся.

Граф в это время ушёл вперёд, чтобы составить новую задачку, а снующие поблизости цифры не обращали внимания на странного зверя, прильнувшего к частоколу.

— Страшилу на свадьбу позовёшь? — быстро спросил Коттабус.

— Какого страшилу? — удивился принц.

— Слона своего любишь? — Коттабус указал лапой на Кабампо, который нетерпеливо топтался на месте, начиная приходить в ярость.

— Ладно, — вздохнул Коттабус, — это был пятидесятый вопрос, я свою норму выполнил. — И он пропел, держась одной лапой за забор, а другой размахивая в такт:

Так много рифов в арифметике — считай да не ленись,А коль считать не хочется, так недокувырнись!

И голова Коттабуса скрылась из виду.

— Что за вероломный зверь! — возмутился принц. — Он же обещал нам помочь!

— Я сказал: «недокувырнись»! — пропищал, снова появляясь, Коттабус, а потом печально пропел: -

Внимательно прислушайтесь к учительным словам,А коли «недо» не идёт, так «пере» служит вам.

И тут он потерял равновесие и шлёпнулся с забора.

Вдруг появился сердитый Граф.

— А ну-ка, за дело, быстро! — крикнул он и ткнул в слона остриём карандаша. — Вас ждёт хорошенькая задачка с дробями.

— Слушай, а может, в его песенке был какой-то смысл? — прошептал Помпадор, с тоской глядя на выстроившиеся впереди цифры. — Попробовать-то можно, попытка не пытка. Остановись на минуту, Кабампо.

Принц сполз по хоботу на землю, примерился и перекувырнулся, неторопливо и старательно. И тут Граф-карандаш пронзительно завизжал и упал на землю, кончик его острой макушки обломился, а живые цифры немедленно бросились врассыпную.

— А ну-ка ещё разок! — радостно воскликнул Кабампо.

Принц кувырнулся ещё разок, и ещё, и ещё, и ещё. Поблизости не осталось ни одной цифры. Даже те, что выглядывали из окон, вывалились наружу и улепетнули за угол. Не дожидаясь их возвращения, Кабампо поскорее подхватил Помпадора и понёсся вперёд по опустевшей улице. Скоро он добежал до кованых чугунных ворот, с налёту отворил их толчком могучей головы, выскочил из города и помчался дальше. Остановился он, только когда страшная Арифметика осталась далеко позади.

— Уф! — воскликнул он. — Давай-ка передохнём, да и перекусить не мешает, хотя бы листиками.

— Как жаль, что я не могу есть листья, — вздохнул принц, видя, как Кабампо с аппетитом объедает свежую зелень с веток. — Но ничего, главное, что из Арифметики выбрались. Хорошо как, всё-таки, что Коттабус нас догнал. А я и не знал, что кувыркание помогает избавиться от задач. А ты знал?

— Да, этот зверь любопытен и глуповат, но раз в жизни сказал дельную вещь, — ответил слон с набитым листьями ртом. — Видишь, друг, учиться полезно, а путешествовать ещё полезнее, гораздо больше узнаёшь. Теперь мы запомнили на всю жизнь: когда тебя заставляют считать — кувыркайся!

На это принц ничего не ответил. Он спустился на землю и стал смотреть по сторонам — не найдётся ли чего съедобного и для него. Очень скоро он набрёл на большое ореховое дерево. Набрав пригоршню орехов, он оглянулся, заметил большую мраморную плиту и сел рядышком, чтобы поколоть орехи. В следующую минуту Кабампо услышал шум падения и сдавленный крик. Принц Помпадор исчез, словно по волшебству.

— Где ты? — закричал Изысканный Слон, бросаясь в густой кустарник. — Помпадор! Мальчик мой!

Но принца нигде не было.

— Исчез! — ужаснулся Кабампо. И тут он заметил, что на белой мраморной плите выгравированы слова:

БЕЗ СТУКА НЕ ПРОВАЛИВАТЬСЯ!

— Он провалился! — воскликнул слон. — Что же делать?

Глава шестая. История Руггедо в шести камнях

В ту самую ночь, когда Кабампо и принц Помпадор исчезли из Пампердинка, маленький серый гном трудился в подземелье, расположенном глубоко под Изумрудным Городом. Он старательно высекал буквы на большом камне. Это был Руггедо, бывший Гномий король. Работал он долго, беспрестанно ворча себе под нос и то и дело останавливаясь, чтобы разжечь свою трубку горячим угольком, который специально для этого всегда носил в кармане. Большой изумрудный фонарь освещал пещеру зелёным светом, в котором гном казался страшилищем. Да он, собственно, страшилищем и был.

— Ушан! — взвизгнул он, внезапно отбрасывая резец. — Да где же ты, ушастый лодырь?

В глубине пещеры что-то пошевелилось, и к гному неохотно подошёл маленький пушистый кролик. Они были примерно одного роста.

— Что тебе надо? — спросил кролик, протирая глаза.

— Воды с землёй мне подай, недоумок! — приказал гном, ударяя по камню. — Да немедленно! Я на трон сяду, а ты мне попить подай!

— Послушай-ка! — сказал кролик, шмыгая носом. — Попить я тебе принесу, но недоумком не смей обзываться. Я тебе прислуживаю, копаю для тебя землю и даже твои глупые речи слушаю, но оскорблений не потерплю. Недоумком меня ещё никто не называл, даже настоящий король, а не самозваный, как ты!

— Ох, как ты мне надоел! — сердито ответил гном. — Глаза бы мои на тебя не глядели!

— Ну так ляг да поспи, — посоветовал кролик и зевнул. — Да перестань короля из себя корчить. Что ты за король, ну подумай, Руг! Всё твоё королевство — деревянная кукла, шесть камней да двадцать семь диванных подушек. Может, ты когда-то и был королём, да сплыл — сейчас ты самый простой гном, и больше ничего. Садись в свою качалку, так уж и быть, принесу тебе водички с землёй попить.

И кролик со смешком удалился, а Руггедо, плюясь от ярости, уселся в сломанное игрушечное кресло-качалку, стоящее в самой середине пещеры.

— Противный кролик! Я для него столько замечательных вещей наворовал, а ему жалко позволить мне пообзываться немного или потрепать его за уши. Что же я за король, если и за уши некого выдрать? А ты что смеёшься?

Соскочив с кресла, Руггедо накинулся на улыбающуюся деревянную куклу, которая сидела, прислонясь к стене. Гном схватил её и начал трясти, так что её руки и ноги болтались во все стороны, а голова перевернулась лицом на спину. Потом он злобно швырнул её в угол. Запыхавшись, он снова бросился в кресло и мрачно уставился перед собой.

Когда Ушан вернулся, гном выхватил у него жестяную кружку, в которой плескалась жидкая грязь, и одним глотком её опустошил. Потом он швырнул кружку в куклу и вернулся к работе.

Кролик печально покачал головой, подобрал куклу, повернул, как надо, руки, ноги и голову и посадил её на подушку. Потом снова зевнул, зажёг свечу и пошёл к земляному лазу в глубине пещеры.

— Ну, как у тебя подвигается дело? — спросил он с улыбкой, заглядывая через гномье плечо.