Читаем без скачивания Недостойный сын - Игорь Лахов

Болтун ушёл. Я же, вопреки здравому смыслу, стал вспоминать не содержательный разговор с присмером Жаниром, а сплетни Патлока. Ирисия… Девушка с бирюзовыми, зовущими к себе глазами из воспоминаний, принадлежащих Ликкарту. Отчего-то сердце при звуке её имени забилось так, что, казалось, выпрыгнет из груди.

Тихо! Остановись! Не о том сейчас думать надо! Совсем не о том! Не знаю, что связывало Гратилийского вора Ликкарта с принцессой, но соваться к ней не стоит, если очень жить хочется!

5. История мира

— Как ночь прошла? — задал дежурный вопрос присмер, с утра пораньше ввалившись ко мне в камеру.

— На сытый желудок? Замечательно! Даже мелкие насекомые казались не такими злыми.

— Ну уж потерпи. Пока это твой дом. Как только гнев кангана уляжется, попробую тебя перетащить в более приличное место. В конце концов, не в общем свинарнике с десятком мелких уголовников и вонючих нищих живёшь.

— Солому-то хоть заменить можно и помыться?

— В конце рундины будет всё. Есть определённый порядок, и тюремщики его придерживаются строго. Что ещё вспомнил, пока спал? — перевёл он разговор с бытового русла.

— Не знаю. Мне Ирисия покоя не даёт…

— Забудь! — зло шибанул концом посоха об пол жрец. — Натворил дел, мальчишка?! Бессмертным себя возомнил?! Пусть род Ладомолиусов и четвёртый в сотне Свободного Вертунга по своей знатности, но не первый и даже не второй! Да будь ты хоть самим Гроссом Завоевателем, подобное бесчестье тебе бы с рук не сошло! Она — эканганда, дочь правителя, а не шлюха портовая, чтобы можно было вот так, без заявления воли перед богами снимать с неё одежды!

— Вы ничего не забыли, уважаемый? — спокойно ответил я. — За «мальчишку», конечно, спасибо — давно так не называли — мне ж годочков не меньше Вашего, но давайте разделять это тело и того, кто в нём. Я не творил, а попал в ситуацию, где всякие «творцы» постарались без моего ведома. Чьё было воспитание? Тех, кто сейчас гневно хором с Вами во главе осуждают проделки недостойного сына. Нравится? Кто ж вам мешает! Сделайте могилку, приходите на неё и внушайте отлетевшей душе Ликкарта истинные ценности, а меня не трогайте. Во-первых, плевать я хотел на чужие грехи, а во-вторых… Достаточно и первого!

— Ты… — замолчал на полуслове присмер.

Потом он словно сдулся, понуро опустив голову.

— Да… Извини… Глядя на тебя, всё время забываю, что нет больше Ликка. Всё с ним споры веду. И прав ты, что недоглядели, не привили правильного воспитания. Корю себя за это, так же как и его родители… Знаешь, каким он был? Обаятельным, лёгким! Всегда неунывающий, с улыбкой на лице. Женщины просто таяли рядом с Ликкартом… Да что женщины?! Подружиться с ним хотели почти все мужчины! Это такой человек! Везде входил без стука и был желанным гостем! Где Ликк — там нет пасмурных дней!

Одно плохо: весь мир крутился вокруг его желаний. Вся его сила, ум и энергия уходила лишь на одно — удовлетворение собственных потребностей. Влюбить, обрюхатить и бросить девушку? Затащить очередного приятеля в авантюру и оставить его разбираться с проблемами одного? Нет ничего проще! Будут другие юбки и доверчивые простофили! Он никогда не был виноват. Люди, обстоятельства — сколько угодно, но не он… Я видел это. Пытался образумить, надеясь, что перебесится, только становилось всё хуже и хуже. Финал этой истории закономерен, как ни прискорбно осознавать подобное. Может, и к лучшему, что всё так…

В последнее время дошло до того, что его стали бояться дома. Обожали и боялись! Он в своей неуправляемости мог совершить любую пакость. Его родная сестра Сарния, несколько месяцев назад уехала на побережье из столицы в загородный особняк Ладомолиусов, который находится в двух днях пути. Самое дальнее поместье семьи! Знаешь, почему? Ликкарт заинтересовался ею… и не как сестрой! Она мне сама об этом рассказала, как присмеру. Сбежала Сарния не потому, что страшилась насилия, а потому, что панически боялась, что Ликк окрутит её, и она сама согласится! Он был способен на такое! Извращённый ласковый убийца, уничтожающий души, не вынимая меча из ножен! Гениальный, обаятельный негодяй! Все это знали, но…

— Хорошенькое наследство мне досталось, — сказал я, после того как жрец замолчал, устало прикрыв глаза и облокотившись на стену. — Боюсь, что простой водичкой всю грязь не смыть. Тут кожу до костей отдирать придётся. И много у меня врагов на воле осталось?

— Теперь да… — не открывая глаз ответил Жанир. — Ликкарт в последнее время совсем зарвался, и даже его способность выкручиваться из любой ситуации перестала действовать.

— Что мне ещё нужно знать о его приключениях?

— Там столько всего намешано, что сразу и не выложить. Надеюсь, боги дадут доступ к его памяти, и ты сможешь сам измерить ту пропасть, в которую упал. Скажу тебе одно… Это не факт, а больше похоже на чутьё. Знаешь, когда появляются незначительные фактики, никак между собой не связанные, но после них остаётся след. Словно мокрой кистью мазнули по стене… Вода высохла на солнце, но если присмотреться, то можно увидеть полосу.

— Знакомое чувство. Как я и говорил, работал в прошлой жизни долгое время следователем… дознатчиком, по-вашему. Частенько приходилось начинать распутывание сложного преступления, опираясь только на такие вот «мазки». Потом сидишь, обхватив голову руками, и думаешь, зачем обратил на них внимание. Столько дерьма наверх всплывать начинает!

— Именно его и боюсь! Прошлый Ликкарт был неверен нашей стране… Не так! Лёгкое подозрение, что он МОГ быть неверен. Нет никаких улик, нет ничего, указывающего на предательство интересов Свободного Вертунга, а только я не могу избавиться от этого. Хочу, но не могу.

— Ёшкин кот! Везде одно и то же! Враги внутренние или снаружи прутся?

— Какая разница, — пожал плечами присмерт, — одни без других редко обходятся. Что ты знаешь из воспоминаний Ликкарта про историю нашего мира?

— Ничего, — повторил я жест плечами. — Информация, должно быть, важная, но в голове пустота на этом месте.

— Тогда слушай! — усевшись рядом, начал верховный жрец. — Расскажу вкратце, чтобы не загружать тебя ненужными датами и событиями, тем более, что в каждой стране своя официальная версия…

Давным давно родился мальчуган в одном достаточно сильном племени кочевников… или не кочевников — данные разнятся. Маленький мальчик Гросс был одним из многих, которые хотели славы и жаждали несметных богатств, но только ему удалось стать тем, кого все помнят как Гросса Завоевателя. Став сильным и отважным воином, он не полез разорять соседние селения, угоняя из них лошадей и крадя красивых