Читаем без скачивания Жертва (СИ) - Зеа Рэй Даниэль
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я поджала губы, чтобы не высказаться «по матери», как хорошо умела делать.
– Знаете, если бы вы покрасили свои темно-синие волосы, вполне сошли бы за послушницу. Но на волосы райотов красители не действуют, и в этом проблема.
– К чему вы ведете? – злобно процедила я.
– А вы не догадываетесь?
– Нет.
– Вы слишком похожи на райота.
– Я не райот.
– А если бы вы были райотом, к чему это скрывать?
– Если бы была райотом и скрывала, вопрос имел бы смысл.
Доктор Ригард прищурился и наклонился вперед:
– Мне не нужен специалист, который пребывает в депрессии и даже не может толком объяснить причин своего появления здесь. Мне не нужен врач, который не соблюдает субординацию и полагает, что он лучше, опытней и умнее своих коллег. Потому что все выше перечисленное порождает проблемы, доктор Ней. А у меня и без вас проблем хватает.
Я воровато покосилась в сторону двери.
– Я вас поняла. Извините, что отняла время.
– Сидеть! – рев Ригарда наверняка был слышен даже в ординаторской.
Я приросла к стулу и, кажется, стала с ним одним целым.
– Никто из трудящихся здесь не ищет легких путей, – он сбавил тон до «громкого». – Мы все вкалываем ежедневно, ежечасно, ежеминутно. Многие из нас пережили трагедии в жизни и прошли через депрессию. И это отражалось на наших пациентах, что бы там кто ни говорил. Если вы пришли сюда вкалывать, мы с радостью примем вас с вашими проблемами и поможем жить и работать дальше. Вы пришли сюда вкалывать, доктор Ней? – спросил он.
– Да, – кивнула я.
– Итак… – Одьен прочистил горло и продолжил, – в течение недели в операционной вы будете только ассистировать. У нас смешанные бригады, но я полагаю, что вы привыкли так работать. Если все пройдет гладко, я поставлю вас оператором. Такой подход вас устраивает?
– Да, вполне.
– Еще один нюанс. Вы уже поняли, что у нас – мужская раздевался. Если хотите, можете переодеваться в отдельном крыле вместе с медсестрами или в отделении гинекологии. Я могу договориться на этот счет.
– Нет, спасибо. Меня вполне устроит общая раздевалка.
– Если вы не смущаетесь, – продолжал давить Одьен, – это может стать проблемой для остальных наших сотрудников.
– Если кто-нибудь из них будет против, я отправлюсь в гинекологию.
– Я против! – возмущенно заявил доктор Ригард.
– Почему? – искренне удивилась я.
– Что значит «почему»?
– Почему вы против?
– А я должен вам что-то объяснять? – он прищурился.
– Знаете, сколько я вкалывала, чтобы стать хирургом? – обреченно произнесла я. – Сколько пахала, чтобы получить специализацию травматолога? Я не замужем, у меня нет семьи, нет друзей. Работа заменила их всех. И если уж так получилось, что ежедневно мне придется ходить в другое отделение, чтобы переодеться в этот зеленый костюм, – я потерла ткань рубашки между пальцев, – который сливается с цветом моего лица, – я подняла глаза на Одьена, – могу я хотя бы знать причину, по которой вы не хотите, чтобы я переодевалась в одной общей раздевалке с вами, в которой можно поставить простую перегородку, позаимствовав ее на любом из этажей этой клиники?
– Вон из моего кабинета! – прошипел он.
Я встала, опустила голову и покинула его кабинет.
***
Вернулась в ординаторскую. К счастью, там никого не было. Присела за стол, спрятала лицо в ладонях и застонала. Дверь отворилась, и в нее вошла медсестра-брюнетка.
– Доктор Ней, к вам в палату поступление.
Я отняла ладони от лица и вперила взгляд в немолодое лицо медсестры.
– Я не знаю, я все еще работаю здесь или уже нет, – честно призналась я.
– Мне плевать, работаете вы здесь или нет, – отчеканила та. – Перед обходом доктор Ригард дал мне поручение ввести вас в курс дела и передать медкарты пациентов из двух палат. На данный момент у вас одно поступление, – она положила распечатанные карты на мой стол. – Если доктор Ригард узнает о том, что я не выполнила его поручение, меньше всего его будут волновать причины. Так что, доктор Ней, приступайте к обязанностям. А если вас все же уволили, завтрашнее утро вы сможете провести в постели, а не в этой больнице, – медсестра вопросительно изогнула бровь. – Поспать подольше – это ведь тоже неплохо, не так ли?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})Я улыбнулась ей и взяла распечатки историй со стола.
– Ну, что ж… Тогда еще немного поработаю?
– Я полагаю, что это мудрое решение в утро понедельника, – она быстро ретировалась из ординаторской.
Я осмотрела пациентов, которых мне передали, оформила документы и откорректировала назначения. До конца рабочего дня доктора Ригарда я так и не увидела. Перед самым уходом, я решила заглянуть в реанимацию и узнать, как обстоят дела у того парнишки.
– А, Девушка-Пила… – услышала я позади себя.
В палату вошел реаниматолог, с которым мне довелось утром поработать. Некрасиво получилось, ведь мы до сих пор не представились друг другу, а на обходе я его не видела.
– Почему «Пила»? – спросила я, продолжая стоять возле кровати пациента.
– Потому что можете запилить кого угодно, – рассмеялся мужчина.
На вид реаниматологу было не больше тридцати лет. Послушник. О-о-очень высокий и симпатичный.
– А у вас есть прозвище? – поинтересовалась я и повернулась к собеседнику.
– Куда ж без него.
– И-и-и…
– Башня.
– Вам подходит. Надеюсь, я не обидела вас?
– Нисколько. Только Ригарды не терпят, когда их называют по прозвищам, – он улыбнулся.
– О-о-о, с этого места поподробней, пожалуйста!
– Оди и Шило.
Я прикрыла рот ладонью, потому как громко смеяться в отделении реанимации не принято:
– Оди и Шило? Вы шутите?
– Никаких шуток.
– Мне показалось, что звания Шило достоин именно Оди!
– Ну что вы, – махнул рукой Башня. – Наш Оди уникален, так сказать. Это знают все!
– А Айени Ригарда за что прозвали Шилом? – поинтересовалась я.
– У Айени характер слишком жесткий.
– Хуже, чем у доктора Одьена Ригарда? – к тому моменту я уже зажимала рот рукой, чтобы не хохотать.
Башня улыбнулся:
– Не стоит их сравнивать. Я же сказал, что Одьен уникален!
– То есть, Айени не очень здесь любят?
– Смотря кто… – многозначительно покачал головой Башня.
– Кстати, меня зовут Алексис Ней, – я протянула руку новому знакомому, и он тут же пожал ее.
– Очень приятно, доктор Ней. Денни Ориссон.
– Взаимно. Вы с дежурства сегодня?
– Да. Напоследок мне передали этого пациента. Зашел перед уходом узнать, как у него дела.
– И как у него дела?
– Без динамики. По крайней мере, после операции ему не стало хуже, а это уже большой плюс.
– Какой операции? – не поняла я.
– А вы, разве, не в курсе? – удивился Денни.
– Нет.
– Его днем оперировали.
– Понятно… – спустя некий промежуток времени выдавила я из себя.
– Вы удивлены?
– Да, если честно.
– Вы удивитесь еще больше, когда я сообщу вам, что оперировал сам Айени Ригард.
Ну, теперь у меня просто пропал дар речи. Сам «Всея» снизошел до никому ненужного райота…
– И какой прогноз вы могли бы озвучить?
– Я не метеоролог, чтобы давать прогнозы, – улыбнулся Денни.
– А если серьезно?
– Не знаю. Айени сказал, что от «мозгов» ничего не осталось. Значит, либо парень подойдет для внедрения стимулятора в будущем, либо нет. Но, если честно, с таким переломом таза вряд ли ему предложат столь дорогостоящую операцию.
– Я изучила результаты его сканирования. Таз рано или поздно срастется. Хотя, реабилитация займет много времени. Но, может, родственники помогут?
– Вы – оптимист. Боюсь, очень скоро ваша вера в чудеса завянет, и тогда вам станет все равно, когда оперировать таких пациентов.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})– Думаете, я выгорю?
– Очень хочется верить, что нет, – улыбнулся Денни. – Я видел многих врачей, которые начинали карьеру с твердой верой в то, что смогут помочь всем и вся. Но, к сожалению, со временем их запал угасал, и они превращались в таких же скептиков, как и все остальные.