Читаем без скачивания Мертвая фамилия (сборник) - Алексей Макеев

– Да.

– Поговорите вы с ним по-мужски, скажите, чтобы он утром убирался отсюда и больше не появлялся. Мне тяжело будет это сделать. Я женщина сильная, волевая, но он не просто наемный работник, а часть счастливой прошлой жизни. Я не смогу его прогнать, а сделать это следует. Он предал меня, хотя клялся не оставить и защищать.

– Он хотел как лучше, – грустно сказал Гуров. – Верил, что у вас отношения складываются. Хотя это тоже не отговорка. Вы правы.

Телефон в кармане Гурова завибрировал. Сыщику пришлось выйти на улицу под навес.

Звонил Портнов:

– Лев Иванович, удобно говорить? Не разбудил?

– Я в горячей ванне лежу. – Гуров посмотрел на часы и добавил: – В джакузи. А две очаровательные таитянки разминают мои распаренные пятки.

– Везет же вам! – очень искренне проговорил майор. – А у меня новость. Мы слушаем телефон старшего сержанта Долгополова.

– Что, успели получить разрешение? Молодцы.

– Работаем потихоньку. Долгополов сегодня звонил какой-то девушке. Она ему во встрече отказала. Мы по смыслу разговора поняли, что там разрыв отношений. Потом он говорил с другом по поводу бетона. Тот его, кажется, уже неделю мурыжит. Мы телефоны и личности устанавливаем. А потом последовал сюрприз. Долгополов позвонил какому-то Игорю и сказал, что ему страшно. Мол, он чувствует, что опер ему на хвост садится. Он теперь боится, вообще зря согласился помогать и все это передавать. Там, мол, такая буча поднялась из-за этого уголовника. Аж из Москвы начальство приехало.

– Твою ж мать! Все-таки просочилась информация. Установили этого Игоря?

– Устанавливаем. Жду ответа.

Гуров вернулся в холл, подошел к Коюшеву и стажеру. Оба повернулись к полковнику, поняв, видимо, по его лицу, что есть важные новости. Хотя в такое время любой звонок серьезен.

– Отдых отменяется, ребята! – сказал Гуров. – Звонил Портнов. У посредника в СИЗО, который записки передавал в камеру, началась истерика вперемешку с паникой. Есть предположение, что он недавно звонил человеку, который всю эту бодягу с убийством Егорычева и организовал. Сейчас устанавливаются номер и его владелец. Поехали.

– Людей оставляем?.. – Коюшев окинул дом взглядом.

– Вот черт! Кто у тебя тут самый старший?

– Великанов! – окликнул майор одного из своих оперативников.

К ним подошел высокий широкоплечий парень с впечатляющим шрамом на щеке. Гуров сразу понял, что это украшение давнее, еще с подростковых лет. Наверное, на девушек оно действовало безотказно.

– Капитан Великанов, – представился Гурову оперативник.

– Вот что, капитан. Дом бросать пока нельзя, тут женщина одна. Вы уж с ребятами до утра побудьте тут. Поспите поочередно на диванах. К ней скоро приедут охранники из специализированного агентства. Один из ее друзей пришлет их. А вот этого типа возьмите в оборот. – Гуров кивнул на садовника. – Построже, но без запугивания. Чтобы утром его ноги в доме не было вместе с вещами. Объясните, что если он еще раз появится, даже на улице к своей бывшей хозяйке подойдет, то мы ему не только это проникновение припомним.

– Да, понял. – Капитан усмехнулся. – Чего-чего, а это мы умеем. Он на другую сторону улицы перебегать будет. Я вам гарантирую, товарищ полковник.

Гуров быстрым шагом пересек холл. Неудобно было уходить, не попрощавшись с хозяйкой дома. Хоть и странное это дело, пусть и пустышка, а все равно помогли человеку, одинокой женщине, которая еще не совсем пережила большое горе.

Возле управления машин почти не было. В свете фонарей красовались голубые ели, выстроившиеся вдоль фасада здания. За ними темнели окна кабинетов первого этажа. Не было и дежурной машины. Значит, выехала с группой на происшествие. Коюшев махнул Гурову, чтобы он с курсантом поднимался наверх, а сам зашел в дежурную часть узнать обстановку и новости.

Лев Иванович поднялся на этаж уголовного розыска и увидел, что дверь в кабинет Портнова распахнута настежь. В коридор тянуло сигаретным дымком. По правилам полковник должен был бы устроить ему выволочку, потому что в кабинетах полиции теперь курить запрещено. Но делать этого Льву Ивановичу почему-то категорически не хотелось.

Портнов сидел, положив ноги на соседний стул, и смотрел телевизор. Под одной рукой телефон, под другой – чашка с кофе и листы бумаги с каким-то записями. Два карандаша валялись на полу.

– С прибытием, товарищ полковник! – Майор встал и даже вытянулся. – Как на улице?

– Моросит, – сбрасывая куртку и пристраивая ее на вешалку-стойку, сказал Гуров. – Что есть по Игорю?

– Прошу. – Портнов пододвинул Гурову лист бумаги и полез под стол доставать карандаши.

Оттуда донесся его сдавленный голос:

– Я видел, что вы подъехали, поэтому звонить не стал.

– Так!.. – Гуров стал читать текст, написанный размашистым неаккуратным почерком майора.

Стажер сонными глазами заглядывал ему через плечо.

– Маринин Игорь Алексеевич, проживает: город Зеленодольск, улица Химическая, дом шесть. Место работы… – Лев Иванович вдруг поднял голову и уставился на Портнова.

Примерно такую немую сцену застал Коюшев, вошедший в кабинет.

Стажер согнал с лица сонное выражением, чуть ли не подпрыгнул от восторга, но вовремя спохватился, погладил гипс на руке и с пафосом выдал:

– Круг замкнулся, Георгий Васильевич! Все сошлось на «Владиславе»!

– На каком Владиславе? – не понял майор.

– Фирма «Владислав», Георгий, – устало пояснил Гуров и плюхнулся в кресло, стоявшее у стены. – Долгополов недавно звонил своему знакомому и, по-видимому, организатору попытки убийства Егорычева. По номеру телефона Портнов тут же установил личность собеседника. Это Некий Маринин, и работает он в фирме «Владислав».

– Так!.. – Коюшев тоже сел и продолжил: – Водитель и инженер оттуда, теперь еще какой-то Маринин. А директор… этот, как его, Ростовский?

– Прошу меня извинить, товарищи начальники, – заявил Портнов, по-ученически подняв руку. – Я отправил одного парня последить за окнами этого Маринина. А вот поднимать еще кого-то с постели или срывать со своих дел, чтобы отправить следить за Ростовским, не стал. Я полагаю, что он рыба тут не самая большая.

– Кто его знает, – сказал Гуров, задумался и продолжил: – Маринин может быть единственным, кто имеет причастность ко всему или же быть просто рядовым исполнителем приказов Ростовского. В любом случае нам придется ждать. Так, нужно организовать посменное наблюдение за Марининым. Мне очень не нравится этот звонок.

– Брать надо! – заявил окончательно проснувшийся стажер.

– Лег бы ты пока, Суворов, – отмахнулся Гуров. – Брать надо вовремя, а не на всякий случай. Ждать будем. Кофе есть?

Олег не стал ложиться, а вызвался сделать всем кофе. Пока кипятился электрический чайник, а он раскладывал по чашкам растворимый кофе и сахар, сыщики успели наметить примерный план действий. В любом случае все сходились во мнении, что развязка близка и что гипотетическое преступное сообщество больше убийств совершать не будет.

– А все-таки? – в который уже раз спросил стажер. – Как, по-вашему, почему они убивали? Выполняли заказы убийства или действовали ради достижения какой-то далекой цели? Например, присвоения некоего ноу-хау, каких-то секретных разработок.

– Шофер – это да, – согласился Портнов. – Личность секретная и научная.

– Ну, шофер мог быть лишним свидетелем. Или же он продался конкурирующей организации.

– Мафия! – засмеялся Портнов. – Коза ностра.

Через час позвонил оперативник, который наблюдал за квартирой Маринина. Он умудрился в бинокль рассмотреть в окне, как хозяин квартиры раздевался и тушил свет. Гуров махнул рукой и сказал, что они все впадают в параноидальное состояние. Полковник приказал коллегам разбрестись по кабинетам и найти себе места для ночлега. Лев Иванович полагал, что до утра никаких событий не произойдет. Коюшев ушел к себе в кабинет, захватив листок с данными на Маринина.

Гуров кое-как добрел до соседнего кабинета, вытянулся на диване и сразу провалился в сон. Ему ничего не снилось, он даже не успел понять, удобный ли диван, не затечет ли у него шея или спина.

Полковник открыл глаза, когда в окно вовсю светило солнце. Он проснулся не от его лучей, а от ощущения, что уже позднее утро и в управлении давно начался рабочий день.

Шея у Льва Ивановича все-таки затекла. На часах, висевших между двойными окнами, стрелки сошлись на цифре «девять». Добродушно ругнувшись на Коюшева, который его не разбудил, но зато наконец-то дал немного выспаться, Гуров побрел в коридор искать туалет и раковину, где можно было бы умыться. Там на него таращились оперативники, шастающие туда-сюда с бумагами и стульями.

«Вот!.. – подумал Гуров. – Я приехал инспектировать, помогать, а сегодня утром нарушил работу целого отделения. Трое сотрудников лишились утром кабинета, сейчас вон таскаются со стульями, да еще и таращатся на мою опухшую рожу. Ну и пусть глазеют. Я тут для всех начальство!»