Читаем без скачивания Конфиденциально. Ближний Восток на сцене и за кулисами - Евгений Примаков

Глава 17

Иракская западня

Иллюзии направляли действия не только Саддама Хусейна.

В 2003 году Ирак стал объектом подпитываемой иллюзиями политики США. Стержнем внешней политики при Дж. Буше-младшем стала доктрина унилатерализма. Иными словами, Соединенные Штаты взяли на себя миссию самостоятельно определять, какое государство представляет собой угрозу международной безопасности, и без решения Совета Безопасности ООН и даже в одиночку и превентивно применять против такого государства свои вооруженные силы. Эта доктрина была выработана американскими неоконсерваторами, которые после трагических событий 11 сентября 2001 года стали оказывать преимущественное и непосредственное влияние — идеологическое и практическое — на определение и осуществление внешнеполитического курса США. О «ближневосточном кредо» неоконсерваторов свидетельствует хотя бы такой пример: один из их видных представителей, Р. Перл, излагая коллегам в Пентагоне свои взгляды на ближневосточную стратегию США, оперировал картой, на которой вся Палестина была названа Израилем, а Иордания — Палестиной.

Это было во время президентства Буша-младшего, при котором Перл был главой Совета по оборонной политике США. А другой видный неоконсерватор — заместитель министра обороны США с 2001 по 2005 год П. Вулфовиц заявлял о необходимости свержения существовавшего в Ираке режима, так как следует превратить Ирак в «первую арабскую демократию». Он потребовал ударить по Ираку в качестве ответа на теракт 11 сентября 2001 года, однако в американском руководстве победило мнение тех, кто объектом удара выбрал не Ирак, а Афганистан.

Провал с мотивировкой

Вопреки здравому смыслу, в 2003 году началась американская атака на Ирак. Вскоре рассеялись те мотивы, которые были названы США для оправдания своих действий. Умолкли громогласные заявления американских официальных лиц о том, что именно теперь, после оккупации Ирака, военные специалисты США, безусловно, найдут доказательства того, что Ирак либо уже обладал, либо был близок к обладанию ядерным оружием, а также производил другие виды оружия массового уничтожения — химическое, биологическое. На смену таким голосам пришли официальные заявления, что ничего из оружия массового поражения в Ираке не обнаружено, а созданная для их обнаружения комиссия из американских военных экспертов ликвидирована.

Можно считать, что все возможности американской разведки были задействованы для того, чтобы подтвердить другое обвинение против Ирака, которое тоже служило оправданием военной операции США, — «связи Багдада с международным терроризмом». Официальные лица США заявляли во всеуслышание о тесных связях, которые, мол, установил Багдад с «Аль-Каидой». Эти, понятно, уже не абстрактные, а конкретные обвинения тоже не выдержали соприкосновения с действительностью. Не кто иной, как директор ЦРУ США, выступая на слушаниях в американском конгрессе, заявил, что у Ирака не было никаких связей с бен Ладеном и его организацией. Иными словами, оказался мыльным пузырем и другой мотив американского вторжения в Ирак.

Между тем американская операция сама объективно способствовала расширению террористической активности. Ситуация, сложившаяся в Ираке после его оккупации, создала благоприятную почву для превращения этой страны в опорный пункт «Аль-Каиды», которая одновременно активизировалась против некоторых арабских и неарабских режимов — Саудовской Аравии, Турции, Кувейта. Международный терроризм всегда действует на основе «сообщающихся сосудов» — Афганистан, Балканы, Чечня, а на этот раз его плацдармом стал Ирак, куда просочились тысячи боевиков из зоны племен между Афганистаном и Пакистаном.

Потерпев провал с версиями тайного выхода Ирака на обладание оружием массового поражения и его связей с «Аль-Каидой», США стали все больше мотивировать свои действия стремлением распространить демократию не только на эту страну, но и вообще на весь Большой Ближний Восток. При этом подразумевается американская модель демократии, не имеющая по большому счету ничего общего ни с историческими, ни с религиозными традициями, ни с нынешним социально-экономическим положением, ни со сложившимся менталитетом арабских народов. Конечно, Ближний Восток не отделен стеной от остального мира. Естественно, он стал объектом и технико-технологического прогресса, он подвергается влиянию общедемократических мировых веяний. Все это так. Но это не имеет ничего общего со стремлением «причесать» Ближний Восток, да и другие части мира, под американскую «демократическую гребенку». Кстати, со стороны видны промахи самой американской демократии, ее абсолютная непригодность для универсального внедрения, как, очевидно, и демократических моделей других стран.

Мир столкнулся с феноменом, когда одно государство обвиняет другое в том, что в нем установлен антидемократический режим, и не просто обвиняет, а единолично вмешивается силой оружия во внутреннюю ситуацию и свергает этот режим, не пришедшийся «ко двору».

Генеральный секретарь ООН Кофи Аннан создал в 2004 году так называемую «группу мудрецов», призванную выработать рекомендации по противодействию угрозам, в том числе исходящим и от внутристрановых ситуаций. Я был включен в эту группу, состоящую из 16 человек, подобранных Генеральным секретарем. Члены «группы мудрецов» пришли к единодушному мнению о необходимости противодействовать таким негативным процессам, как массовые убийства гражданского населения, форсированное приближение к обладанию ядерным оружием, возможная перспектива его передачи террористическим организациям, предоставление правящим режимом своей территории для базирования международной террористической организации. Однако существование именно такой внутристрановой угрозы должно выявляться не одним каким-либо государством, а коллективно через Совет Безопасности ООН.

И именно Совет Безопасности ООН должен определять систему мер по нейтрализации этой угрозы.

Следует отделить зерна от плевел. Рассмотрение внутристрановой ситуации с точки зрения ее угрозы миру и безопасности — это одно. А попытки навязать другим странам те или иные модели государственного или общественного устройства — это совсем другое.

Широко известно, что троцкисты в свое время считали не только возможным, но и необходимым экспортировать революцию в любую страну, вне зависимости от того, есть ли там благоприятные условия для развития революционного процесса или эти условия отсутствуют. А в настоящее время наподобие троцкистов действуют те, кто полагает, что можно экспортировать демократию в любую страну, вне зависимости от тех условий, которые существуют в этой стране, — ее истории, традиций, образа мыслей, мировоззрения, образа жизни.

Результаты операции

Что на самом деле было привнесено в Ирак, показали почти девять лет американской оккупации. Шиитско-суннитские отношения вылились в непрекращающиеся кровавые столкновения. В результате военных действий США и междоусобной, межконфессиональной борьбы погибло более одного миллиона иракских граждан, около пяти миллионов покинули страну. По сей день раздаются взрывы на улицах иракских городов, уносящие десятки человеческих жизней.

Происходит исламизация государственных структур — все шиитские партии, занимающие ведущее положение в багдадском правительстве и парламенте, — религиозного толка. Ирак был светским государством. Я ни в коей мере не хочу защищать режим Саддама Хусейна, который совершил много ошибок и преступлений, но его никто не мог обвинить, что он устанавливал религиозный порядок в стране. Ирак после американской оккупации пошел к тому, чтобы стать государством, управляемым по исламской модели. Ислам — это одна из мировых религий, ее исповедует значительная часть населения земного шара, и она внесла значительный вклад в мировую цивилизацию. Но когда в современных условиях государство строится на религиозной основе, вне зависимости от того, ислам это, или христианство, или иудаизм, и все ветви власти руководствуются религиозными соображениями — это, конечно, шаг не по пути к демократии.

Вместе с тем Ирак до американской оккупации был достаточно целостным государством. Долгое время там существовала курдская проблема, и курды на севере требовали автономии, получили ее, но продолжали вести войну, потому что не были удовлетворены конкретными условиями претворения этой автономии в жизнь. Но в то время иракские курды не выдвигали в качестве цели своей борьбы выход из состава Ирака. После американской оккупации Ирак практически очутился на грани раздела на части. Шииты и сунниты взрывают друг у друга мечети — их столкновения происходят на религиозной основе. Правда, и раньше были восстания шиитов, но против режима, а сейчас происходят столкновения между шиитами и суннитами на религиозной почве; это создает принципиально иную ситуацию.