Читаем без скачивания Чужой. Сердитый. Горячий (СИ) - Тиган Линетт

Мысли частично в пьяном рассудке отнюдь не самые трезвые…

— Да, — киваю, решая допить вино и уснуть беспробудным сном…

Но всё пошло уже не по плану, когда моей плед оказался под ногой Вадима, из-за чего я не смогла подняться, а пока выкручивалась из пледа, задела локтем бокал вина, который пролился на плед, подушки и Потапыча.

Парень делает несколько резких движений, наверное, порывался успеть подхватить бокал, как и я, но…

— Ой! — столкнулись лбами.

Мгновение осмотрели друг на друга и сразу же расхохотались, осматривая место происшествия и быстро забывая обо всём, когда нас снова связывают взгляды. Улыбка Вадима тускнеет, в то время как моя, от неловкости не исчезает. Его взгляд становится острым, уверенным и полыхающим в полутьме…

Горячие руки опускаются на мою щеку, оставив мне возможность только пораженно выдохнуть, когда Вадим касается своей щетиной моей второй щеки. Дыхание не то что сбилось, оно пропало напрочь, в то время как сердце бьётся об грудную клетку с давящей болью.

— Свет мой, ты как всегда прекрасна, — шепчет он на ухо, обжигая дыханием кожу, но замораживая меня своими словами изнутри. — Яр-ра, подари мне поцелуй, — его ладонь опускается на мой затылок. Между нами больше нет ни одного спасительного сантиметра.

Меня пробирает дрожь, ошпаривающая душу, как кипяток. И едва его бархатные губы касаются моих, я застываю. Он прикасается едва ощутимо, но уверенно продолжая захватывать в плен мои губы, а я… Я не выдерживаю. Отворачиваюсь. Губы горят, сердце выпрыгивает из груди, а руки задрожали, сложившись в калуки.

Зачем он так со мной?

Он добровольно выпускает меня из своих рук, когда я отстраняюсь, но продолжает пристально наблюдать за мной испытывающим взглядом… Вадим не злится, не огорчается, только многозначительно молчит и заинтересованно изучает любой мой жест.

Встаю под гнетущую тишину, которая давит на мои плечи.

— Спасибо за ужин… Я помогу убраться, — прошептала я, ощущая, как горят щёки. Вадим ни на секунду не отвёл своего взгляда от моего лица. Только уголки его губ дрогнули в сдержанной усмешке.

— Можешь от меня сбежать и ложиться спать. Я сам приберусь.

Я отвернулась и послушно сбегаю, напряжённо выдыхая уже в спальне за закрытой дверью.

Вадим, чёрт возьми, что ты вытворяешь?!

Часть 13.3

Едва только проснувшись, я прислушалась к ровному дыханию над ухом, которое опаляет мой висок. Вымученно сглатываю, ощущая Вадима в непозволительной близости. Прям-таки слишком тесной, горячей и откровенной близости.

Нахмурившись от ощущений, я с ужасом осознаю, что одна из рук бесстыжего парня пробралась под мою футболку, оказавшись на обнажённой груди, а вторая, на которой я неподвижно осталась лежать, протянулась вдоль моей талии, касаясь бёдра. Я оказалась полностью в коконе его рук, едва не поперхнувшись воздухом от накрывающей паники.

Не двигаюсь и судорожно думаю, как выбраться из таких тесных и крепких объятий без, пока ещё, спящего свидетеля.

Нет, кто-то из нас точно будет спать в той гостиной на медвежьей шкуре, ведь вот так просыпаться… Нет ни малейшего желания!

Я едва смогла уснуть после странного поведения Вадима, одновременно стыдясь и обозлившись, что всё-таки вызываю в нём такие прямые желания.

«Замечательно, Ярослава, едва удалось сбежать от Гордеева, так тебя теперь рвёт на части, как бы побыстрее найти новые неприятности с очередным…» — корила я себя большую часть ночи. Нет, конечно, он не такой, как Господин Гордеев… Но нет.

Я так не могу.

Из собственных быстротечных размышлений, меня вывела та самая ладонь, неожиданно покрепче сжавшая мою грудь. Закрыв глаза и максимально выровняв дыхание, стараюсь ни одним жестом не выдать моего бодрого положения.

Это просто вселенский стыд!

Ты же сейчас шарахнешься в сторону, как только поймёшь, что творишь, верно, Волков? Для него, думаю, не меньший шок просыпаться так вот, лапая сестру ненавистного ему Соколовского, жену Гордеева, раздражающую его Ярославу…

И я правда думала, что он сейчас, конечно же, откатится от меня и уберет свои загребущие руки с моего тела… Да как бы не так!

Вадим не то, что решил поскорее убрать руку, так ещё и с каким-то извращённым удовольствием ощупал, а острый сосок оказался защемлен между его пальцами, отчего я уже яростно скрипнула зубами.

Меня охватил какой-то странный ступор. Моё дыхание спёрло, когда губы парня коснулись тайного местечка на шее, оставляя развратную влажную дорожку от языка.

Даже не дёрнулась.

— Удивительно. Я думал, что схлопочу прямо по яйцам, но ты до сих пор притворяешься спящей, — прошептал он на ухо, низко и порочно, касаясь носом моей щеки. — Даёшь мне шанс, Яра? Зря-я-я.

— Теперь ты спишь в гостиной, Вадим, — ответила спокойно, но чего же мне стоило достойно сдержать себя от жёсткой брани. — Пошёл вон, — ещё холоднее добавила я, чтобы до Волкова дошёл мой категоричный отказ от любого рода отношений между нами.

Его рука соскользнула с груди на впалый живот, но сам Вадим не спешит оставить меня в покое так скоро.

— Злишься, — усмехнулся парень, скользнув пальцами по талии, вызывая щекотливые ощущения. — Но сама остаёшься рядом, ищешь меня руками во сне и шепчешь моё имя… Твоё внимание зазывает на решительные действия, — прошептал он, а я глотаю воздух, поразившись его наглости. — Не волнуйся, я не трону тебя, — предупредил Вадим, одним движением отстранившись от меня и зашуршал одеждой. Он вздумал издеваться надо мной, да? — Не трону, пока сама не позволишь, Яра, — самонадеянно уточнил он, отчего я впервые повернулась в его сторону, ощущая на щеках полыхающее пламя от злости и негодования.

— Вон! — единственное подручное средство — подушка, которая в следующую секунду летит в гадёныша, посмевшего рассмеяться и ловко ее перехватить.

— Скоро будет завтрак, позову. А пока остынь под душем, ты пылаешь, как девственница, — насмешливо отвечает он, кривя губы в подлой ухмылке, избежав второй подушки своей резвой реакцией.

— Осёл! — уверенна, он всё услышал.

Какого черта он вытворяет?

***

Вадим решил побаловать себя настоящими изощрёнными издевательствами, и меня тешит только то, что его поведение напоминает взорвавшегося мальчишку-подростка, который дёргает девочку за косы, а не мужину, который начинает снимать ремень, намереваясь покорить своим… Кхм, «достоинством».

Но ближе к вечеру я уже чувствовала, как начинаю раздражаться, едва пересекаюсь взглядом с его фирменной наглой ухмылочкой, и кажется, меня уже колотит от ярости. Он играет, но не трогает. Играет искусно, не прикасаясь и не оскорбляя, вгоняя в такое тяжёлое смущение, отчего я злюсь ещё больше.

Ему нравится любая моя реакция, главное — она существует только для него одного… Думаю, ему это даже льстит.

Только к вечеру я смогла принять верную тактику и игнорировать его провокации. Но сегодня, несмотря на поведение парня, он устроил один из самых запоминающихся моментов моей жизни — сани и снежные горки!

Такого количество снега ещё в жизни не видела, как и не каталась на санях по крутым горным серпантинам, визжа по всё горло.

Волков слишком непредсказуем для меня, признаю. Уж не знаю, что у него за таракан завёлся, но раньше он нравился мне намного больше, а теперь Вадим вызывал двоякие чувства и намеренно, со вкусом и смыслом, раздражал.

Но… Неужели я правда пахну яблоками, а мои глаза сверкают, как звёзды? Нет, конечно! Просто Вадим серьёзно решил довести меня до неконтролируемого припадка злости и смущения!

Но всё же горки и снег затмили его высокомерное, крайне самоуверенное поведение с наглым до крайности характером. Только чего стоило удовольствие швырять очередной снежок в лицо Вадима, к тому же он ни разу не обозлился, заливисто смеясь и валяя меня в снегу в ответ.

А вот поздний обед смог испортить поразительно быстро…

— Ты могла бы прикрывать свою привлекательную попку моим длинным свитером? На это же невозможно смотреть без рук! Или это намёк? Тогда мне надо говорить прямо, я не понимаю этих девчачьих штучек, — продолжил изводить меня Волков, на что я лишь покачала головой не оборачиваясь, продолжая нарезать овощи на салат.