Читаем без скачивания Абарат: Первая книга часов - Клайв Баркер

Три Часа Дня —

Далее путь наш лежит на Гномон, а следственно, это Четыре Часа Дня.

Но да будет мне дозволено прервать на этом месте свой рассказ и поделиться с читателем некоторыми сведениями личного характера. Несколько лет тому назад я потерял свою жену. Потерял в буквальном смысле этого слова, в лабиринте Утехи Плоти. Сказать, что я был этим удручен и расстроен, значит не сказать ничего. Я был невероятно к ней привязан. И вот, последовав совету моего шурина, я отправился на Гномон в поисках оракула, который подсказал бы мне, где искать пропавшую супругу.

Несмотря на то что данный Час считается весьма прозаическим (о какой, в самом деле, мистике может идти речь в Четыре Пополудни?), остров усеян развалинами храмов, капищ и подобных культовых сооружений, где и но сей день подвизаются гадатели и прорицатели. Кое-где в низинах слышны звуки множества голосов — сдавленным шепотом они повторяют слова несбывшихся предсказаний. Что до меня, я нахожу данный остров малоприятным местом, главным образом из-за близости его северной оконечности к мрачному Острову Полуночи. С вершин северных утесов Гномона вдали, за проливом Лимбо, можно разглядеть темные скалы Горгоссиума, окутанные спиралями буро-красных испарений. И этого, уверяю вас, вполне достаточно, чтобы даже те из смертных, кто начисто лишен воображения и исполнен отваги, ощутили беспокойство. Но довольно о Горгоссиуме. С вашего позволения, я продолжу свой рассказ...

Оракул, совета которого я испросил на Гномоне, снабдил меня кое-какой информацией, которая и впрямь помогла впоследствии отыскать следы исчезнувшей миссис Клепп. Но, направляясь к оракулу, я столкнулся с удивительным, труднообъяснимым феноменом: оказывается, по территории Гномона проложены дороги, которые ничто ни с чем не соединяют и обрываются у кромки берегов. Единственным объяснением этому любопытному факту может, на мой взгляд, служить следующее: некогда Гномон и соседняя с ним Утеха Плоти, превосходящая его размерами более чем вдвое, составляли единое целое. Остается только гадать, в результате какого катаклизма древний остров раскололся надвое, но данная теория могла бы послужить объяснением загадки гномонских дорог, если мысленно продолжить любую из них, то окажется, что все они некогда вели к Великому Древнему Зиккурату на Утехе Плоти.

Зиккурат с незапамятных времен служил местом упокоения усопших, по причине чего многие из тех, кто объявил себя бесстрашными исследователями, а заодно с ними и вездесущие газетчики не отваживаются появляться вблизи этого величественного сооружения. Могу сказать на это лишь одно: стыд и срам! За время моих странствований я ни разу не претерпел по вине усопших даже малейшего неудовольствия. (Это относится преимущественно к давно почившим; новопреставленные порой бывают чересчур докучливы.) Как бы там ни было, я призываю вас, читатели, не верить досужим вымыслам о проделках обитателей Древнего Зиккурата. Посетите его, если вам выпадет такая возможность. Вы не пожалеете: это интереснейший, достойный восхищения памятник древнего зодчества.

Считаю своим долгом предупредить тех, кто пользуется услугами морского транспорта, и в особенности путешествующих на собственных парусниках и лодках, что следующий участок пути — пролив между Утехой Плоти и Балаганиумом, островом Шести Вечера, может оказаться для вас нелегким. И вовсе не потому, что воды Изабеллы бывают здесь особенно неспокойны, но из-за великого скопления беспечных и чистых душою абаратцев, жаждущих отдохнуть и развлечься на Шести Часах. Катера, лодки, баркасы нескончаемым потоком устремляются в узкий пролив, что неизбежно сделает ваше продвижение к Балаганиуму затруднительным и небезопасным. Лично я не раз становился свидетелем серьезных столкновений и образования заторов в этих водах. Случались здесь и трагедии, которые вносили, пусть и ненадолго, печальную нотку в царящее тут безмятежное веселье.

Так что же сказать вам о знаменитом Балаганиуме? Если вы хотя бы понаслышке знакомы с нашим архипелагом, то вам уже известно об этом острове многое, если не все. У нас в Абарате есть пословица: «Если вы устали от Балаганиума, значит, вам наскучила жизнь». Ведь здесь, посреди этого невиданного изобилия полотняных шатров и сценических площадок, ипподромов и арен, вам будут предложены незабываемые зрелища и восхитительные развлечения на любой вкус — от самого грубого до утонченного. Развеять вашу грусть и отрешиться от забот вам помогут толпы клоунов, жонглеров, ловких наездников, комедиантов, чародеев и фокусников, музыкантов и акробатов. Я всегда неохотно покидал этот остров, не успев увидеть и сотой доли того, чем он богат и славен, но всегда обещал себе вернуться, как только смогу.

При взгляде на расположенную по соседству с Балаганиумом Окалину, называемую также Островом Вытягивающихся Теней, на сердце у меня делается тяжело. Надеюсь, вы не будете в претензии ко мне за тот лаконизм, с каким я постараюсь его описать. Окалина — безрадостное место, одно упоминание о ней окутывает душу мраком.

Безусловно, это далеко не единственный остров на Абарате, вид которого наводит уныние. Куда более мрачным является, к примеру. Остров Полуночи, о котором я упоминал выше. Тоскливое зрелище представляют собой и Остров Черного Яйца, это но абаратскому счету Четыре Утра, и соседний с ним Пятнистый Фрю, Пятичасовой остров. Но на Окалине чувствуешь себя как-то особенно тревожно и бесприютно. Едва ступив на ее берег, оказываешься во власти самых грустных мыслей, самых тягостных воспоминаний. На острове почти отсутствуют растительность и какие-либо краски, он весь покрыт безжизненно серым вулканическим пеплом, на фоне которого возвышаются холмы и утесы, образованные застывшей лавой. Посреди острова дымится кратер действующего вулкана Галигали, извержения которого за прошедшие столетия уничтожили три великих города — Микенсиус, Вот-те-на и Святодар. Бродить среди руин любого из них — грустное времяпрепровождение. Когда-то все они были густо населены, жизнь била в них ключом. Насколько мне известно, никто из обитателей этих погибших городов не избежал смерти во время извержений Галигали. В наши дни уцелели одни только руины тех зданий, где эти несчастные молились, развлекались, растили детей.

Выше я обмолвился, что ни разу не встречал мертвеца, чья компания была бы мне неприятна. Это не совсем так. Исключение составили несколько призраков из руин Вот-те-на, которые оказались столь негостеприимны, что прогнали меня из своего города, оглушительно воя и щелкая зубами и пальцами. Но справедливости ради мне следует прибавить, что, как только я ступил ни борт моей лодки, Галигали сердито зарычал и исторг из своих недр огненную лаву и раскаленные камни. Последние упали как раз на то место, где я только что проводил свои изыскания и откуда меня прогнали призраки. Выходит, эти ребята повели себя таким образом вовсе не со зла. Просто они не хотели, чтобы мое имя пополнило список жертв вулкана.

А теперь нам предстоит путешествие из одной части Абарата в другую, в направлении на юго-юго-запад, и займет оно, как вы догадываетесь, один час, поскольку цель его — Вебба Гаснущий День, Восемь Вечера.

Остров Вебба, именуемый в народе Гигантской Головой, — это высеченный в скале гигантский бюст его прежнего владельца, Горги Причиндала. Внутри головы помещается причудливый лабиринт тоннелей, улочек, тупиков и перекрестков, это настоящий людской муравейник, обитатели которого по большей части ютятся в убогих лачугах. На каменной макушке Головы расположены шесть высоких башен (которые были возведены лишь после кончины самого Горги). Апартаменты в них просторные и комфортабельные, там обитают люди со средствами. Поговаривают, что в башнях обосновались также и некие таинственные существа, намного пережившие свою эпоху, последние из уцелевших эфов, первооткрывателей и первостроителей архипелага. Я не взял бы на себя смелость подтвердить или опровергнуть подобные слухи.

В последние годы Вебба как-то незаметно сделалась непризнанной столицей Внутренних островов, и потому в недрах Гигантской Головы ежедневно проделывается несметное количество бюрократических процедур. Именно здесь жителям Абарата выдают свидетельства о рождении и смерти, различные справки и лицензии. Здесь составляются географические карты, в том числе морские. Список предоставляемых услуг и цен вывешен на каменной стене у самого входа в городские ворота со стороны причала. В большинстве случаев цена на любую из карт не превышает одного зема. В течение всего времени, что я веду свои исследования, она практически не менялась. Кстати, моя скромная типография находится здесь же, на Восьми Вечера, в маленьком помещении в основании одной из башен.