Читаем без скачивания За горизонтом сна - Яна Дубинянская

Сине-оранжевая фигура вдруг шевельнулась — и выпрямилась одним быстрым движением отпущенной пружины. Они оказались почти одного роста. Глаза — в глаза. Джерри прищурился и поправил на переносице очки.

Феликс Ли. Живой. С фотографии на стене.

— Привет, потомок.

Улыбнулся — не радостно и самозабвенно, как на фото, а грустно и криво. Протянул руку, и Джерри, на полсекунды замешкавшись, пожал его крепкую ладонь. И только теперь поверил, что это действительно — он.

— Какой там, к черту, брат, — задумчиво, как-то буднично протянул Феликс. — Скорее, наверное, внук…

— Правнук, — подсказал Джерри. — Двоюродный. Мой прадед был младшим сыном твоей матери, он родился уже после того, как ты…

Он осекся.

— …Но ведь Первая Дальняя погибла… геройски. Так написано во всех книгах, это даже в школе проходят… Как ты здесь оказался? Аномальное явление, да?

— Похоже на то, — бросил Феликс. — Знаешь, давай отойдем отсюда… недалеко. И ты мне расскажешь. Обо всем, что было тут без меня. Чего я не знаю.

Джерри кивнул:

— А ты — мне.

— …сто девятнадцатый год от Эпохи Великих Свершений. Первая Дальняя погибла в феврале третьего года от ЭВС, через семь внешних месяцев после старта. Подробнее всего об этом пишет Дино Деффель в «Последней вспышке». Связист «Атланта» Олег Ланский успел передать в диспетчерскую «Земля-1» четыре слова: «рой… метеоритов… маневр… невозможен». Дальше в эфире шла полоса жутких помех, а когда на секунду восстановилась связь, прорвался чей-то крик-голос не удалось идентифицировать. И — пустота. «Земля-1» целый месяц посылала в космос сигналы, и только потом правительство Содружества официально признало гибель Первой Дальней. Во всем мире были объявлены три дня траура, приспущены флаги и отменены развлекательные мероприятия. На Центральном космодроме установили памятник экипажу «Атланта-1», это место стало символической могилой героев, на которую паломники постоянно возлагают свежие цветы. Родственникам погибших особым указом назначили бессрочную материальную помощь… бабушка раньше получала, но это надо ездить в город, а с теперешними ценами на бензин оно еще и дороже выходит…

— Три дня траура… надо же. А мама? Ты, конечно, не можешь ее помнить… Но тебе рассказывали, как она?

— По-моему, так и не поверила, что ты погиб… кажется. В общем, потом снова вышла замуж, родила сына, дала ему фамилию Ли. Я познакомлю тебя с бабушкой, она расскажет подробнее… Это было еще до кризиса, поэтому у нас даже фотографии есть, посмотришь. Ты ведь поживешь немного у нас?

— Да, наверное…

— Весь экипаж «Атланта-1» распустили по домам, да? Но я не представляю себе: возвращаешься — а все уже совсем другое… люди, дома, улицы. Порт-Селин, должно быть, очень изменился… с тех пор. Какой он был во времена ЭВС?

— Навряд ли там что-то могло измениться — к худшему, я имею в виду. Жуткая индустриальная дыра. Все взрослое население от шести утра и до девяти вечера посменно вкалывало на заводе, а в свободное время прилипало к телевизорам и смотрело сериалы. Тоска! Я еще в школе дал себе слово, что уеду учиться в столицу.

— Ух, ты! Я тоже, честно! Тоска, ты прав; и сейчас тоска. Правда, телевизоров давно нет ни у кого… и электричества… и завод черт-те когда закрылся, еще до моего рождения. С книгами плохо — провинция, что возьмешь. Вот поступлю в институт… Слушай, Феликс, я пишу научную работу, и мне нужна твоя помощь. Ведь ты — живой свидетель того, как начиналась Эпоха Великих Свершений! Помнишь, как выступал с докладом Магнус Ричмонд?

— Если честно… Это когда было, какого числа? А, да-да, точно! У нас экзамен стоял по расписанию через два дня, так что я посмотрел минут десять и выключил, пошел готовиться. Скукотища вообще-то редкая, да и не по моей специальности. К тому же он бубнил вроде православного священника, только еще хуже…

— Магнус Ричмонд? Бубнил?! Ну, ты даешь! Ведь с его доклада началась Эпоха!

— А я и не заметил. Очень занят был: выпускные экзамены — раз, потом надо было подыскивать работу, а еще одна девушка… ладно, это неинтересно. Почти сто двадцать лет назад… тьфу ты черт, в голове не укладывается.

— Ты знаешь, у меня тоже. Вот смотрю на тебя… Ты — мой прадед-герой. Прадед!.. Феликс, что с вами все-таки случилось? После того, как «Атлант-1» попал в метеоритный рой…

— Ни в какой рой мы не попадали.

— Я так и думал. «Последняя вспышка» — художественный роман, так что Деффель, наверное, присочинил насчет последних слов Ланского и крика… Значит, просто прервалась связь, а полет продолжался? Я всегда удивлялся, что конструкция самого Сергея Улишамова не выдержала какого-то метеоритного потока. Кстати, через год Улишамов спроектировал еще один корабль — «Атлант-2». С повышенной противометеоритной защитой. Начали комплектовать состав Второй Дальней… но про нее я ничего не нашел, ни в книгах, ни в журналах. Может быть, заморозили из-за войны… не знаю.

— После нашего старта была война?

— Ну, война и сейчас идет. Содружество против Альянса — это перманентно, вся новейшая история с небольшими перерывами. Я в этом году чуть было не загремел под весенний призыв — так у нас называют рейды этих бандитов, вербовщиков. Как бы тебе понятнее объяснить… Разумеется, во времена ЭВС никаких войн в мире…

— Кто тебе сказал? На Ближнем Востоке еще как бомбили.

— Ты что-то путаешь, это, наверное, еще до Эпохи. Я об ЭВС очень много читал — все, что можно достать у нас в Порт-Селине. То было время высочайшего расцвета творческих и интеллектуальных сил человечества! Всеми владела неукротимая тяга к познанию — ведь правда? Великие открытия следовали одно за другим. Гениальные ученые, философы, писатели, первопроходцы… Магнус Ричмонд, Талли Аасворнсен, Лейла Караджани, Исаак Лейсберг, Сергей Улишамов, Александр Нортон… Пожалуйста, расскажи мне, Феликс! Это для меня очень важно, я всю жизнь изучал ЭВС… не смейся, я имел в виду, что собираюсь изучать ее всю жизнь. Я напишу масштабный трактат о судьбе Первой Дальней: тут же масса загадок! Почему вы только сейчас вернулись на Землю? Сколько длилась экспедиция по внутреннему времени? Где вы побывали — в ином измерении, да?.. В другой Галактике?

— Джерри… Понимаешь… На самом деле все немножко не так… и гораздо проще. Этот твой, как его там… все, что он написал о нас в своем романе, — вранье. Вся Первая Дальняя — сплошное вранье от начала и до конца.

— Феликс?!.

— И вся ваша… то есть, наверное, наша… так называемая Эпоха Великих Свершений.

В пруду колыхалось несколько маленьких тусклых звезд. И стареющая луна — как полнозубая издевательская ухмылка. На небе же она казалась спокойным, ко всему равнодушным полукругом сыра. Впрочем, никто не заставлял его смотреть ни на ту, ни на другую. Джерри уронил лицо на руки, скрещенные на коленях.