Читаем без скачивания Война теней - Николай Раков

Сунув любимый «Вектор» в кобуру, Майор рыбкой нырнул через низкий фальшборт в море. Вынырнул, огляделся и мощными гребками двинулся к дрейфующему понтону. Взобравшись на контейнер, он увидел, как от правого борта уходящего к горизонту корабля отскочил юркий катер и, подпрыгивая на мелкой волне, рванул от опасного соседа. Среди волн в разных местах мелькали головы подводных пловцов.

«Вот и всё, – мелькнуло в голове. – А сколько было суеты вокруг рояля!» – И он любовно похлопал ладонью по стальному контейнеру.

Понтон покачивало. Волна периодами била в металлические бока, и контейнер слегка гудел.

Уходящий к горизонту корабль внезапно вспыхнул как свечка, а потом над поверхностью воды пронёсся оглушительный грохот. Долетевшая взрывная волна ощутимо качнула понтон, и два взобравшихся на него диверсанта свалились в море.

– Поставить радиобуи, – услышал Майор команду капитан-лейтенанта.

Понятно. Завтра они опять придут сюда и будут собирать своё разбросанное и притопленное оборудование. Отряд должен быть готов к выполнению новой задачи, которую командование может поставить уже завтра.

– Скальпель, ты цел? – прозвучал в наушнике генеральский голос.

– Да что со мной случится до самой смерти? – устало отозвался он.

Через двадцать минут пограничный катер принял всех на борт и, забросив конец, медленно потянул понтон к берегу.

Майор с Гоголем, переодевшись в сухое, предоставленное командой, вышли на корму, где, то провисая, то натягиваясь, уходил за борт трос, соединяющий корабль с рыскавшим из стороны в сторону понтоном.

– Что это тебе понадобилось в капитанской каюте? – спросил Майор у стоящего рядом Гоголя.

– Когда я спустился на нижнюю палубу, сразу заметил бухту кабеля с разъёмами для подключения к контейнеру для пуска ракеты. Разъёмы я помял на всякий случай и двинулся в машину. Вы захватили рубку. В машине мне больше нечего было делать. Заклинив дверь, я по кабелям дошёл до капитанской каюты. Дверь открыта, никого нет, а на столе что-то мигает. Подхожу ближе. Вижу, включён радиовзрыватель. Оставалось пять минут двенадцать секунд. Время ещё было. Рядом пульт управления пуском «Молота». Кабеля я перерубил – и на выход. Знаешь, что самое интересное? Я продиктовал координаты, которые должны были быть заложены в «Молот», нашему штурману, и он сказал, что это координаты города Тбилиси.

– Что?!

– Да, я не оговорился, Тбилиси.

– И как это понимать?

– А как хочешь. Можно как зверскую неоправданную жестокость России в отношении грузинского народа, без необходимости уничтожившей город. И как сигнал Западу, что русские не останавливаются ни перед чем и по-прежнему опасны. Как призыв о помощи: прийти и защитить грузинский народ от варваров. Не зря же американский флот в Чёрном море болтается.

– И кто это всё придумал?

– Скорее всего, этого мы не узнаем никогда. У нас есть след кавказский, след ваххабитов, след американский и украинский. Последним тоже было бы выгодно сразу же нырнуть под крыло НАТО, спрятавшись от русской «угрозы». Кому захочется, может увидеть здесь и российский след. Думаю, кроме нас с тобой, о том, куда был нацелен «Молот», знают человек десять, не больше, но правда никогда не всплывёт наружу. Такие вещи уходят на дно навсегда. Уж очень они страшны для тех, кто всё это спланировал. Вот таким образом государства, стоящие на своих политических позициях или, если хочешь, политических амбициях, становятся разменной картой и подставляют свой народ под молот. Их разыгрывают. Они всем удобны, и одновременно каждый может ими пожертвовать в свою пользу.

– Значит, никто за всё это не ответит?

– Ты абсолютно прав. У нас нет никаких доказательств виновности хотя бы одной из перечисленных сторон. Сплошные тени. Измени угол освещения, а в политическом смысле – зрения, и они трансформируются в другие формы и образы. Если быть точным, то это была война теней.

– Послушай, Гоголь, – впервые назвав так начальника, после долгого молчания проговорил Майор, – я в зону хочу. Там лучше, и отношения как-то прямее, честнее, что ли. Убили – не убили, съели – не съели. Как сказал один умный человек, чем больше я узнаю людей, тем больше люблю собак.

Настроение у напарников, мягко говоря, было поганым. Знание такой правды давило на психику.

Неожиданно чьи-то сильные руки схватили их за плечи и развернули. Перед ними стояли улыбающиеся подводные пловцы капитан-лейтенанта, и каждый от всей души хлопал их по плечам, пожимая руки.

Их почти насильно утащили с палубы в кают-компанию, и после третьей рюмки Гоголь тихо спросил Майора:

– Может, всё-таки люди лучше, чем собаки?

– Может. Но лучше в зону.