Читаем без скачивания Самая страшная книга 2017 (сборник) - Майк Гелприн

– Хорошо, – заулыбавшись, закивал Мишка. – Не скажем.

Олег рукой взъерошил сыну волосы. Магическая фраза «Только маме не говорим» объединяла их вот уже лет пять – с того самого момента, как Мишка научился произносить что-то сложнее, чем «папа», «мама» и «нет». Маринка была скора на расправу и имела острый язык и тяжелую руку. Сгоряча прилетало всем: и сыну, и отцу. Олег вздохнул – а ведь когда-то ему это нравилось. Боевая девка, не дававшая спуску никому, которой палец в рот не клади, – это сразу очаровало его в ней, в общем-то не очень красивой девчонке. Крупноватая, с резкими чертами лица – в ней все преображалось, когда она впадала в ярость. Ее облик начинал дышать какой-то первобытной энергией, и крупная фигура вдруг становилась монументальной, а резкие черты – словно выточенными из камня резцом умелого скульптора. Ну, во всяком случае, так казалось влюбленному Олегу. «Валькирия моя», – нежно звал он Марину, а та, польщенная, смущалась и что-то нежно и неуклюже бормотала в ответ.

Но то, что будоражило и возбуждало в юности, во время любовных встреч, со временем перестало быть таким милым и интригующим, особенно когда перешло в область совместной жизни. Поначалу Олег списывал мгновенные перепады настроения и ярость по малейшим пустякам на беременность Маринки, потом – на постродовую депрессию, потом – на кризис трех лет совместной жизни… А потом понял: она всегда была такой. Просто он то ли не видел, то ли не хотел видеть, что его идеал – обычный человек, да еще и со своими весьма крупными тараканами в голове.

Разводиться он не собирался. Маринкины плюсы перевешивали минус ее склочного характера – да и, кроме того, все, что требовалось, это не злить ее по пустякам. Олег быстро научился скрывать свои косяки и промахи, а вскоре перетянул на свою сторону и Мишку. Они вдвоем тайком стирали испачканные вещи, покупали новые цветы вместо засохших от недолива или сгнивших от перелива, затирали тоналкой (да, приходилось идти и на такое!) синяки и ссадины – и молчали как партизаны, когда Марина начинала что-то подозревать. Страх перед женой и мамой был сильнее здравого смысла и совести.

– Папа, а где еще червяки?

– А что, все уже? – Олег заглянул в жестянку из-под собачьего корма. – А куда все подевались-то?

– Не знаю, – пожал плечами Мишка.

– У тебя же и не клевало ничего, где черви все?

– Не знаю, – Мишка обиженно насупился.

А, все понятно. Сыну не хватало силенок насадить плотнее или он, наоборот, перестаравшись, рвал упругие тельца – и червяки после каждой закидки падали на дно.

– Ну все, – Олег развел руками. – Больше нет.

– Ну а как же… – Мишка был готов совсем расстроиться.

– Давай на хлеб попробуем.

С хлебом дело совсем не пошло. Если на червяков хоть как-то клевало (или хотя бы были шансы на этот самый клев), хлеб моментально размокал, с каким бы остервенением ни катал Олег из него шарики.

Мишка совсем раскуксился.

– Ладно, не расстраивайся, – Олег потрепал его по голове. – Сейчас папа найдет тебе червяков. Сиди тут, скоро буду.

Искать дождевых червей Олег не умел, как говорится, от слова «совсем». Он и этих-то купил на птичьем рынке, полтинник за жестянку. Но перед сыном нельзя было ударить в грязь лицом. Тем более когда в кои-то веки удалось уговорить занятую над очередным фрилансерским проектом Маринку отпустить их вдвоем на рыбалку.

Этот старый и покосившийся дачный домик они с Мариной купили в прошлом году по объявлению на местном форуме. Продавец объяснил, что дом достался по наследству от деда, ковыряние в земле его не вдохновляет, да и находится участок слишком далеко от города – бензина нажжешь больше, чем эти же самые помидоры-огурцы на рынке стоят. Да и, признался он, заброшено все давно, лет десять уже, с тех пор как дед в город переехал, никто там и не бывал. Олега с Мариной устроила прежде всего цена – сущие гроши за нехилый клок земли и какой-никакой да дом. Дом, к слову, оказался весьма крепким, и потребовались всего лишь генеральная уборка и заделка кое-каких щелей. Зимовать в нем никто не собирался, а для летних вылазок к протекающей рядом речке и такой сгодится.

Марина отпустила их сюда на три дня, строго-настрого наказав вести себя хорошо и быть аккуратными. Конечно, они ей скажут, что именно так все и было. Незачем ей знать, как их грубо подрезал на дороге какой-то джип, как у них лопнуло колесо и их чуть не уволокло на обочину, как Мишка жестоко подавился куском шашлыка, купленного в придорожной забегаловке… Незачем. Только ор будет стоять.

Олег рассеянно потыкал лопаткой в землю. Эдак можно ковыряться до бесконечности. Он и так уже перебрался от речки к рощице, раздолбав по пути пару трухлявых пней и разворошив муравейник. Ни дождевых, ни каких-либо других червей не было. Да и откуда им взяться-то в каменистой почве, то тут, то там светящейся песчаными проплешинами?

Он вздохнул и, решив, что еще пара сотен метров – и все, возвращается обратно, продрался, размахивая лопаткой, как мачете, через сухой кустарник.

И остановился, брезгливо сморщившись.

Судя по клокам грязно-рыжей свалявшейся шерсти, это была лиса. Когда-то была лиса. Сейчас она превратилась в кучу дурно пахнущей массы, которая шевелилась и приподнималась, словно кто-то небольшой, но очень деловитый пытался выбраться наружу. Вдруг вспомнилось, как в детстве дворовыми пацанами они бегали на трассу смотреть на раздавленную фурой кошку. Тогда подобная смерть завораживала и притягивала какой-то своей, работающей только в детстве, магией. Сейчас же это было мерзко, противно – и чуть-чуть печально. Не от того, что сдохла и сгнила какая-то незнакомая лиса, а от того, что примерно такая же участь ожидает и его, такого молодого, полного сил и надежд… В общем, обычные сопли банального кризиса среднего возраста, что уж там?

Олег пошарил взглядом вокруг и не нашел ничего лучшего, как подобрать камень и кинуть его в труп лисицы. А вот так, получай, кризис среднего возраста! Я сам с усам! И вот еще один камень – не возьмешь ты меня! И вот еще! Еще!

Он закидывал падаль камнями, как малолетний идиот, – но ему и хотелось побыть таким малолетним идиотом, сражающимся с врагом, который существовал лишь в его воображении. Кризис? Ха! Получай, получай!

Ну и, конечно, Маринке об этом он никогда не расскажет!

И тут труп лопнул.

Раскрылся, как переспевший плод.

Развернулся диковинным багровым цветком.

И исторг из себя молочно-белую шевелящуюся массу.

Олег отскочил, сжимая в руке лопатку. В первую секунду ему показалось, что он ошибся, что лиса на самом деле была жива и теперь собирается напасть на него. Но уже в следующий момент он понял – черви.