Читаем без скачивания Убийства в «Маленькой Японии» - Барри Лансет

Деймонд нанял людей из Соги, чтобы те подстроили смерть в результате «несчастных случаев» для трех владельцев фирм, включая и ту, что принадлежала дяде Миеко.

От гнева кровь в моих жилах начала в буквальном смысле закипать. Человек, на чьей совести была смерть моей жены, стоял в двух ярдах передо мной, направив пистолет теперь уже на мою дочь. Я лихорадочно стал прикидывать варианты. Калибр небольшой. Я сам мог получить две или три пули и одолеть его и выжить, но всего одного такого кусочка свинца оказалось бы достаточно, чтобы с близкой дистанции убить наповал шестилетнего ребенка.

И все же я отказывался в это поверить. После того, через что я умудрился пройти невредимым, – после всех стычек с Согой, схваток с такими асами, как Дермотт и Кейси, – я не мог погибнуть просто потому, что Деймонд обвел нас вокруг пальца, изображая союзника. Но сама по себе простота его плана казалась поразительной. Стоя в обнимку с Дженни, я был бессилен помешать ему.

– Ренна все о тебе знает, – сказал я, чтобы выиграть время.

Деймонд неожиданно кивнул.

– Он действительно что-то пронюхал? То-то он на меня так странно поглядывал сегодня. Но мне сообщили, что он едва ли выживет. Да и доказать ничего не сможет в любом случае.

В этот момент Дженни вырвалась из моих рук и встала рядом. Ее движение застигло Деймонда врасплох. Он не выстрелил, а я шагнул вперед, заслонив дочь собой. Теперь я оказался совсем близко, но вел себя по-прежнему как испуганный отец. Нерешительный. Не представляющий угрозы.

Деймонд переместился правее в попытке снова направить дуло пистолета на миниатюрную фигурку Дженни. Реакция дилетанта, которой я только и дожидался. Я бросился вперед. Пистолет начал перенацеливаться в мою сторону, но слишком поздно. Деймонд успел лишь нанести мне легкий удар по ребрам, прежде чем я намертво захватил его руку, потом развернул всем телом, чтобы отвести ствол в сторону от Дженни, взял на излом локтевой сустав и резким движением завершил прием. Деймонд взвыл от боли. Покачнулся. Неестественно вывернутая рука бессильно повисла. А я с яростью вонзил ему свой локоть в шею. С треском лопнули позвонки, и убийца моей жены распластался на земле.

Он был мертв.

Вот так! Мне оставалось лишь пожалеть, что его мучения оказались столь быстротечны. Один крик боли, и все. Едва ли Деймонд получил сполна за долгие месяцы страданий, пережитых мной и дочерью после гибели Миеко. Это казалось вопиющей несправедливостью.

Но так или иначе, с ним было покончено.

Глава семьдесят девятая

Нода и Льюк быстро шли по следу уже четверть часа, и, несомненно, скоро им предстояло настигнуть ничего не подозревавшего патриарха Соги. Этой ночью им лишь нескольких секунд не хватило, чтобы добраться до него. Настроив таймеры взрывных устройств, которые они установили на катера, оба бросились в сторону основного особняка, и им оставалось до него совсем недалеко, когда грянули взрывы. С расстояния в тридцать ярдов они могли наблюдать, как Оги поспешно покинул здание в сопровождении молодого бойца. Отметив направление его отхода и дождавшись, когда двое людей из Соги выбежали наружу, Нода и Льюк вошли в дом, надеясь обнаружить там Броуди с дочерью.

Они осмотрели все комнаты, но в особняке больше не оказалось ни души. Снова выйдя наружу, они разыскали отчетливые следы Оги, на время потеряли, покружились на месте и опять взяли след, который привел их на поляну, где сошлись Броуди и Наразаки. Видимо, Оги прятался рядом в кустах, но скрылся, когда появились они. А это означало, что глава Соги не мог уйти далеко.

И слаженная теперь пара устремилась вдогонку за вожаком волчьей стаи. Их уверенность в успехе возрастала с каждой минутой. По необъяснимой причине Оги не поторопился покинуть территорию, продолжая кружить по ней, что могло обойтись ему дорого. В предвкушении скорой встречи с ним Нода и Льюк уже приготовили пистолеты.

А потом след внезапно оборвался.

Он пропал начисто, и трудно было даже предполагать, каким образом противник ухитрился проделать подобный трюк.

Они замерли на месте. Последовал быстрый обмен беззвучными сигналами друг другу, и вскоре Нода направился на запад и сделал круг с северной стороны, а Льюк двинулся на восток и юг. С пистолетами на изготовку они прочесывали лес концентрическими кругами, целенаправленно и профессионально: сначала с удалением на пять ярдов, затем на десять и, наконец, на пятнадцать. После этого поиски пришлось прекратить. Взять след заново не удалось.

– Хитрый мерзавец, – сказал Льюк. – Сумел-таки сбить нас с толку.

Нода хмуро кивнул:

– Вероятно, он сумел вернуться. Ему нужен Броуди.

– Я тоже не вижу иного объяснения.

Льюк тихо выругался.

– Он нас подслушал и знал, что мы пойдем за ним, а потому до поры оставлял четкий след, уводя нас в сторону.

– И у него получилось. Мы теперь слишком далеко.

– У меня есть мобильный телефон, вот только…

Нода кивком подтвердил его подозрения. Сотовый телефон Броуди они нашли брошенным в номере отеля на прикроватной тумбочке.

– Мы выведены из игры, – произнес Льюк. – Ваш приятель хорош в деле?

Ответ Ноды прозвучал неутешительно:

– Хорош. Но не настолько.

Глава восьмидесятая

Осмотрев окрестные деревья в поисках Дженни, я обнаружил, что она спряталась за старой сосной. Но стоило мне сделать шаг в ее сторону, как за спиной раздался легкий металлический звон и шуршание стали по одежде.

Оги! Он позади меня и уже достал гарроту. Слишком близко, чтобы развернуться и напасть на него. Я успел лишь сложить ладони у лба и свести локти вместе, чтобы руками защитить лицо и шею. Через мгновение стальная петля опустилась мне сзади через голову, нацеленная в мягкие ткани горла, но встретившая на пути плотные мускулы предплечий.

Защитное движение не позволило гарроте с легкостью перерезать мне горло, но не помешало глубоко войти в плоть на руках. Взревев от боли, я сделал несколько шагов назад и с силой придавил Оги к стволу ближайшего дерева. Было слышно, как у него треснули два ребра, и он тоже издал крик, брызнув горячей слюной мне в шею, однако продолжал крепко натягивать концы стальной проволоки, делая порез все глубже. Острая как бритва сталь рассекала мышцы и нервы. У меня вырвался новый рев, как у раненого зверя, который оказался гораздо громче первого, взлетев куда-то к верхушкам деревьев. Перед глазами поплыли круги. От болевого шока я мог потерять сознание.

В отчаянии я понял, что должен действовать быстро, и ударил затылком в лицо Оги. А затем снова и снова продолжал наносить ему удары затылочной костью, пока у него не провалился нос и не треснула челюсть. Только после этого хватка старого воителя ослабла и проволока гарроты провисла.

Теперь от боли Оги мог лишь хрипеть, тяжело дыша мне в ухо. Все еще не поворачиваясь, я отклонился вперед и навалился всем телом, прижав Оги к стволу, а затем принялся наносить удары локтями, работая ему в корпус с двух сторон. Рукоятки смертоносного оружия, застрявшего в глубокой ране, продолжали при этом болтаться в воздухе.

С еще одним сломанным ребром Оги повалился наконец на землю. Я отошел в сторону. Главарь Соги попробовал подняться, но не смог. Его глаза закрылись, и он затих. Как бы ни был он хорошо тренирован, но человеку на восьмом десятке нелегко оправиться после такого нокаута без посторонней помощи.

У меня начало неметь все тело. По моим рукам струилась кровь. Нервная система, реагируя на невыносимую боль, пыталась отключиться, но все новые волны болевых ощущений прокатывались внутри меня. Перед глазами то вспыхивал, то гас ослепительно белый свет. Из последних сил я пытался не лишиться чувств. Прикусил кончик языка, и новая боль вызвала прилив адреналина, от которого в голове помутилось еще сильнее, но опасность сразу потерять сознание на время отступила. Стиснув зубы, я извлек струну гарроты из глубокого, обильно кровоточащего пореза и отшвырнул ее в темноту.

«Только один или два человека на самом верху владеют полной информацией о каждой операции».

Чтобы остались в живых мы с Дженни, Оги должен был умереть. Вождь Соги неподвижно лежал у моих ног. Он с трудом дышал. Мне невольно пришли на память пророческие слова Хары: «Я умею добиваться своего». Я хотел бы увидеть Оги перед судом. Чтобы все его злодеяния сделались достоянием гласности, а хотя бы некоторые из жертв получили от этого моральное удовлетворение. Но гораздо острее было желание навсегда устранить его из наших жизней. И чем скорее, тем лучше. Достав из кармана капюшон Соги, я перевязал им одну руку, а рубашкой обмотал рану на второй. Оги должен был находиться сейчас в десятках миль отсюда, но гордость и жажда мести заставили его вернуться.

Откуда-то сзади донесся тонкий голосок Дженни:

– Папочка!

Я посмотрел через плечо. Моя дочь вышла из своего укрытия за деревом. В глазах мелькал страх. Я ободряюще улыбнулся, и, раскинув руки в стороны, она бросилась ко мне. Я повернулся и заключил ее в объятия, но не успел даже прочувствовать всей глубины отцовской нежности к этому маленькому существу, как сталь клинка впилась мне в спину, проникнув в тело, как змея-медянка проскальзывает в закрытый спальный мешок. Острая боль пронзила меня. Но как же это возможно? Я ведь отвел взгляд от поверженного лидера Соги всего лишь на несколько секунд.