Читаем без скачивания Драго Том 1 (СИ) - Извольский Сергей

— За что?

— Сама не догадываешься?

— Нет.

— Я тебе что сказала? Сообщать мне о любом важном событии связанным с Драго. Почему я узнаю о том, что он избил Рея как-его-там Хьюза не от тебя, а от Итона Харди-Боулза?

— Так Рей получается Итону сосет? — удивленно протянула Николетта.

Отсутствие страха опьяняло, и позволяло допускать прежде немыслимые вольности в общении с Доминикой. Но тут же за вольность наступила расплата — Николетта получила еще одну обжигающую, и более сильную пощечину, уже по другой щеке.

Коротко взвизгнув, и вновь упав на диван, Николетта некоторое время лежала, закрыв лицо руками. И по-прежнему даже наслаждаясь происходящим. Хотя щека в этот раз горела жжением гораздо сильнее.

Она не боялась. И испытываемое ей сейчас чувство было похоже на эйфорию — ощущение свободы от страха буквально окрыляло. Доминика Романо теперь перестала быть для нее чем-то ужасным.

Ощущение подвластной стихийной силы, и касание богини, которое испытала Николетта стоя на пороге смерти, просто перевернули ее мировоззрение. Гораздо сильнее чем тогда, когда агент с перерезанным горло хрипел на полу, а Николетта — падая в обморок, понимала, что ее предыдущая благополучная жизнь закончилась.

Сейчас же Николетта видела и понимала, что Доминика — обычная женщина. Пусть невероятно влиятельная и донельзя опасная. Но она больше не внушала ей леденящего душу ужаса, который сковывал и подчинял волю.

— Ты выпила что-то?

— Да. Два мартини, так получилось, — произнесла Николетта, выпрямляясь и убирая локоны с лица.

Она была умной девушкой. И теперь, позволив себе лишь один раз некоторую развязность, решила вести себя в присутствии Доминики Романо как и прежде — подчеркнуто вежливо. А вот Доминика сегодня определенно не слишком контролировала эмоции. Николетта почувствовала, как обожгло кожу на затылке — это Доминика, шагнув вперед, схватила ее за хвост волос и потянула вниз, заставляя поднять голову.

— Я задала вопрос, — отчеканила Доминика, нависая сверху и глядя Николетте глаза в глаза.

— Массимо попросил меня организовать ему проход на самый верхний этаж с возможностью покинуть здание на вингсьюте. Я подумала, что не стоит тебя отвлекать и…

Кожа головы вспыхнула болью, когда Доминика еще раз рванула Николетту за волосы, и очередная пощечина ожгла щеку.

Вот это уже лишнее — мелькнула у Николетты мысль, вместе с волной злого раздражения. Всему есть предел. И даже понимая, что лучше промолчать, Николетта понимала и то, что удержаться уж не может. Она даже приоткрыла рот собираясь сказать, что все, хватит. Довольно небрежения, которое она терпеть больше не будет.

Хотела сказать, но не сказала. Потому что вместе с перехлестывающим здравый смысл раздражением, перед взором упала красная, даже оранжевая пелена, выкрасив весь мир в теплые тона. Доминика, собирающаяся что-то сказать — что-то наверняка обидное и хлесткое, вдруг отшатнулась и на несколько мгновений потеряла самообладание.

Николетта это не чувствовала — Доминика была одной из немногих людей, обладающим ментальным щитом. Обладающим действенным ментальным щитом — потому что эмпатия Николетты, как она уже давно поняла, была настолько сильна, что обычные уровни защиты обычных корпоратов среднего звена Николетта преодолевала легко.

Эмоции у Доминики, как и у большинства высоких руководителей корпорации, у Николетты считывать не получалось. Но сейчас испуг Доминики оказался виден невооруженным взглядом — потому что женщина на миг утратила над собой контроль. Она отшатнулась, а лицо ее исказило гримасой удивления и страха.

Мир для Николетты в этот момент еще более сильно окрасился в красно-оранжевые оттенки. Ей показалось, что даже вспышка сверкнула; пару мгновений она вообще видела все так, как будто зрение перешло в инфракрасный режим. Но замеченная реакция Доминики помогла справиться с раздражением, и зрение у Николетты вернулось в обычное состояние.

Доминика замерла, почти сразу вернув себе самообладание. Несколько долгих, очень долгих секунд прошли в тишине.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Ты уже коснулась стихии и набрала силу в Источник? — спросила Доминика.

Заданный вопрос помог Николетте понять, что произошло: она, получается, только что сверкнула глазами, показывая наличие силы. Вот только все знания Николетты говорили о том, что без сбора энергии этого происходить не должно.

— Да, — практически без запинки и задержки соврала Николетта.

Николетта была умной девушкой. Она решила соврать, а спросить Массимо о произошедшем чуть позже.

Поскорей бы он только пришел.

— Вопрос, почему ты мне об этом не доложила, я даже задавать не буду, — опасно тихим и спокойным голосом протянула Доминика. Она вдруг вытянула руку вперед, и на ее раскрытой ладони материализовался голубой кулон-инклюз.

Точь-в-точь как тот синий яхонт, который до недавнего времени висел на шее Николетты. Синий яхонт, который превратился в яхонт красный. И Николетта сейчас порадовалась, что на ней глухой, под горло, корпоративный костюм. Который не открывает шею и не дает возможности Доминике увидеть отсутствие амулета.

— Это астральная копия твоего защитного кулона, — все тем же ровным, опасно-спокойным голосом произнесла Доминика. — Истинный инклюз. Именно он был создан сначала, а уже после, на его основе, в реальность перенесли тот кулон, который сейчас защищает тебя. И если ты еще раз вздумаешь сверкнуть так на меня глазами…

Доминика сделала паузу, и сжала рукой кулон.

Николетта широко открытыми глазами смотрела на мать, совершенно не понимая, что именно сейчас должно случиться.

Но по спине у нее вдруг провело ледяным холодом — это было самое настоящее дыхание смерти. Перед внутренним взором появилась череда мыслеобразов — чужих мыслеобразов, а холодом смерти в спину дохнуло ощутимее. Теперь понимание пришло мгновенно.

Повинуясь чужой воле, Николетта схватилась за горло, и со сдавленным криком сползла с дивана. Она рухнула на колени и почти сразу уткнулась лицом в пол, захрипев словно в попытке вздохнуть. При этом Николетта практически не испытывала никаких сильных неудобств — но умело делала вид, что ей очень плохо.

И делала все это Николетта по воле богини. Богини, как будто вставшей за ее спиной и показавшей, как сейчас нужно себя вести.

— Поднимайся, — холодно произнесла Доминика.

Николетта, сипло задышав, полежала еще немного, демонстрируя раздавленную беспомощность. После чего она с трудом, неуверенно поднялась на ноги. На мать Николетта больше не смотрела, прятала глаза в пол.

— Если ты еще раз пожелаешь сверкнуть на меня глазами подобным образом, ты просто умрешь. Твоя жизнь — в моих руках. Это понятно?

— Да.

— А теперь повтори еще раз, чем ты руководствовалась, когда решила выполнить просьбу Драго, не сообщив об этом мне.

— Я подумала, что не стоит тебя отвлекать.

— Ты подумала.

— Да, — подавленным шепотом ответила Николетта.

— Дорогая моя дочь. Думать тебе еще рано. Все то, что выходит за рамки простейших человеческих потребностей в твоей жизни должно быть согласовано со мной. Это понятно?

— Да, — тихо прошептала Николетта.

— Я не слышу.

— Да! — громче, и неожиданно для себя резко, ответила Николетта.

Глаза Доминики расширились, а на лице появилось опасное выражение.

— Прости меня, пожалуйста, — заговорила Николетта. — За последние дни произошло слишком много всего, у меня банально плавиться голова, я не… я не управляю своей жизнью, и своими мыслями, но…

Николетта, сохраняя полную ясность мыслей, внешне выглядела потерянной и абсолютно растерянной. И с благодарностью, продолжая лепетать оправдания, вспомнила театральный кружок, где она — по собственной личной традиции, считалась лучшей актрисой.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Доминика, жестом прервав сбивчивые объяснения Николетты, прошла через помещение переговорной и села за стол. Некоторое время она посидела, внимательно наблюдая за дочерью, которая осталась стоять, не смея сесть и даже поднять глаза.