Читаем без скачивания Гетманы Украины. Истории о славе, трагедиях и мужестве - Татьяна Таирова-Яковлева

Повезло Собескому, который в середине ноября в блестящей битве под Хотином разбил армию Гусейн-паши. В тот же день, не успев получить радостного известия, умер польский король Михаил Вишневецкий. Речи Посполитой предстояли большие перемены. Собеский, имевший теперь все шансы стать королем, вынашивал мысль помириться с Дорошенко на условиях Гадячского договора.

Правда, как уже неоднократно случалось, поляки практически не смогли извлечь выгод из своей победы. Сразу после Хотина литовская армия вернулась домой, а из коронной, где не платили жалованья, многие убегали. В результате перед лицом наступающей орды Собескому пришлось срочно отступать. Таким образом, он даже при желании не мог помочь Дорошенко против Самойловича.

Между тем Левобережный гетман, соединившись с Ромодановским и имея в своем распоряжении до восьмидесяти тысяч человек, в январе 1674 года выступил в поход на Правый берег. При огромном численном превосходстве они без труда захватили Черкассы, спалили несколько Правобережных местечек и направились к Каневу. Морозы, чередовавшиеся с оттепелью, затрудняли их путь. К тому же Дорошенко вывез весь провиант и войско голодало. Но командовавший казаками в Каневе Яков Лизогуб предпочел перейти на сторону русских и сдал город, присягнув царю вместе со всеми своими казаками.

В то же время полковник Дмитрашка, имея в своем распоряжении шесть Левобережных полков, совершил рейд под Чигирин, сжег и разрушил десятки местечек и отступил, только узнав о приближении орды.

Самойлович тоже ушел за Днепр и расположился в Переяславе. Однако военные действия на Правом берегу продолжались. Казаки неохотно выполняли указания Дорошенко, жители были к нему враждебно настроены из-за постоянных турецко-татарских грабежей, а огромное численное превосходство русско-левобережных сил серьезно влияло на расстановку сил. В боях под Лисянкой в марте 1674 года попал в плен брат гетмана Григорий Дорошенко. Его отправили в Сибирь76.

Правобережные полковники один за другим приносили присягу царю. К концу марта под контролем Дорошенко оставались только Чигирин и Паволочь. Самойлович издал универсал, призывая всех полковников съехаться в Переяслав на раду и избрать там единого гетмана. Многие советовали Дорошенко тоже туда поехать.

Видимо, повинуясь своему желанию всегда быть против всех, Сирко в этих условиях неожиданно поддержал Дорошенко. Вместо того чтобы помочь Самойловичу, выступив в поход против Крыма, он затеял в Запорожье целую авантюру, укрывая появившегося там самозванца «царевича Семена Алексеевича». Москва была страшно напугана и зла на Сирко (там всегда боялись самозванцев), а тот посылал письма Дорошенко, призывая его не сдавать клейноды Ромодановскому.

Гетман был одним из немногих, кто еще не считал свое дело проигранным. Он засыпал Стамбул и Крым просьбами о военной помощи, а сам пытался выиграть время, делая вид, что готов к переговорам. В Корсунь на переговоры с Ромодановским он выслал Ивана Мазепу. Тот также должен был принять участие в раде и заявить от лица Дорошенко готовность принять подданство царя, если его оставят Правобережным гетманом (как это раньше предлагалось русскими).

Можно задаться вопросом, в какой момент Дорошенко перестает руководствоваться принципами общественной целесообразности и начинает спасать собственные власть, честь и жизнь. До этого в переговорах с русскими он ставил во главу угла идею единого гетмана. Но когда расклад сил оказался не в его пользу, он стал цепляться за Правобережное гетманство, что, по сути, противоречило его целям. Некоторые историки винят во всем Сирко, якобы он отговорил Дорошенко ехать в Переяславль. Но с каких пор этот запорожский авантюрист стал авторитетом для гетмана?

В середине марта 1674 года состоялась рада в Переяславе, на которой присутствовали Правобережные и Левобережные полковники. Там же появился и Ханенко – он сдал свои клейноды и заявил, что стал гетманом не по своей воле, а был назначен польским королем. Одним политическим авантюристом в Украинском гетманстве стало меньше, но оставалось еще много других.

Как и ожидалось, гетманом «обоих берегов Днепра» был провозглашен Иван Самойлович. На раде от лица царя прозвучало обещание защищать Правобережье от татар и турок. Там же состоялась присяга Правобережных старшин, составивших письмо к Алексею Михайловичу с просьбой оборонять их еще и от поляков. В ответ была дана царская грамота, заверявшая казачество, что «вы Коруне Польской уступлены не будете»77.

Казалось, все уже устали от Руины и желали наконец объединения и стабильности. Но, как показали дальнейшие события, мало кто из старшин был верен этой своей очередной присяге.

На раде присутствовал и и. Мазепа, он передал письма Дорошенко и дал клятву, что русским послам в Чигирине не причинят никакого вреда. Послы действительно приехали, гетман встретил их с почетом, подтвердил свое желание принять подданство царя, но дальше этого дело не пошло.

Между тем удача стала уплывать и из рук Самойловича. Поляки, которые сначала рассматривали его поход с Ромодановским как военную помощь против турок в рамках Андрусовского перемирия, потом испугались, что Москва хочет отобрать у них Правобережье. Собеский отдал приказ о начале наступления на Подолию, и его войска стали занимать одно местечко за другим. Правобережные полковники, в свою очередь, начали засыпать Самойловича («гетмана обоих берегов») просьбами оказать обещанную царем военную помощь. А некоторые из них (как, например, О. Гоголь, только что присягнувший в Переяславле царю) опять перешли на сторону поляков.

На Пасху к Дорошенко пришла долгожданная орда, и он решился попытать счастья, возвращая себе многострадальное Правобережье. Всеобщее озлобление уже перешло всякую меру. Когда брат гетмана выступил на Киевщину и ему сдались два местечка, он отдал их жителей в ясыр татарам, а старшинам велел буром выколоть глаза. Жаркие бои дорошенковцев со сторонниками Самойловича происходили в районе Жаботина.

По каким-то причинам в конце мая царь снова направил к Дорошенко грамоту. Но гетман не верил русским и с горечью говорил, что его полковники прельстились на соболей, но скоро снова перебегут к другим покровителям.

Возможно, к переговорам Москву толкал ненадежный статус Правобережья. В середине мая Ян Собеский был провозглашен польским королем и сразу же дал понять, что не намерен отказываться от Украины. А вскоре после этого он направил к Дорошенко условия соглашения, по которому Киевское и Брацлавское воеводства переходили бы под власть гетмана. Обещал Собеский защитить Правобережье и от русских.