Читаем без скачивания Штурм Брестской крепости - Ростислав Алиев

Гипп сообщает, что в 10.10 обер-лейтенант Миске поднял знамя вооруженных сил рейха на башне Южного острова[737], на основании чего полковник Гипп делает вывод об отсутствии здесь какого — либо сопротивления, речь идет лишь об изредка вспыхивающей перестрелке с отдельными русскими.

Между тем неоднократно офицером для поручений и связным устанавливается связь и с еще стоящими в Малашевичах бронепоездами № 27 и № 28. При этом окончательно выясняется, что на них можно больше не рассчитывать.

Цитадель

Красноармейцами готовится вторая атака на церковь Святого Николая. Основные силы — это 84 сп и 33-й инженерный полк, часть пограничников (погранкомендатура). С 44 сп связи нет, 333 сп и Кижеватов — находятся под прицелом пулеметчиков 10-й роты у Тереспольских, простреливающих все выходы из подвалов и погранзаставы. 455 сп: с одной стороны, ему необходимо оборонять Трехарочный, с другой — чтобы добежать до церкви, необходимо взять и столовую начсостава. Учитывая, что и группе Фомина приходится держать под обстрелом Холмский мост, рассчитывать приходится не на многих.

Тем не менее эта атака — первая совместная операция нескольких боевых групп.

«Атаки от нас начались что-нибудь около полудня, — вспоминает Иван Долотов, — перед этим со стороны 84-го полка прибежала группа в 3 человека, которая стала давать распоряжения от чьего-то имени об атаке на костел и, между прочим, об устройстве окопов перед казармами со стороны Мухавца»[738].

Пулеметчики Фомина и 33-го инженерного открыли огонь по окнам церкви, отгоняя от них немцев. Сразу же к церкви устремилась первая волна красноармейцев, за ней — вторая. «Я бежал к костелу со второй очередью атакующих. Пространство до костела небольшое: вчера еще тут стояли палатки, походные кухни чернели под растущими большими деревьями. Но сейчас палаток как не бывало. От дерева к дереву перебежками дошли до стен, многие падали под огнем немцев, который они вели из окон. Лежа у стены, перевели дыхание. Изнутри слышались крики, взрывы и выстрелы. Двери костела, обращенные в сторону 333 сп, были открыты. В них вбегали и выбегали наши красноармейцы»[739].

Им удалось ворваться в церковь — многие из наблюдавших за боем приняли это за победу. Но до нее было еще далековато — немцы, отойдя от окон, засели за колоннами у алтаря — держа под обстрелом вход. С другой стороны — расположившись на хорах, нависающих над входом, они могли расстреливать как тех, кто подбегал ко входу со стороны 333 сп, так и тех, кто пытался бы атаковать алтарь, стреляя им в спину. Почему бы красноармейцам не закидать тех, кто в алтаре гранатами, не забегая внутрь ее? Во-первых, в церкви уже находилась первая волна атакующих, и гранаты бы поразили своих же. Во-вторых, похоже, гранат было не так много. Кроме того — не надо забывать, что подходы к церкви простреливались из столовых начсостава и 33-го инженерного полка. Правда, там берегли патроны… Но могли их не жалеть пулеметчики у Тереспольских, хотя им и плохо было видно из-за деревьев церковного парка мельтешащие у церкви фигурки красноармейцев. Стрельба шла отовсюду…

Часть немцев (прежде всего раненые и, вероятно, захваченные еще в 4 утра русские пленные) находилась в капитальном подвале под церковью — так называемом «нижнем храме». Ворваться туда также было трудно — по узкой лестнице, единственному входу. Да, в общем-то, и не нужно — сидящие в подвальной темноте опасности не представляли. Но не менее трудной задачей было и выкуривание тех, кто на хорах — туда вела узкая винтовая лестница, на которой мог размещаться лишь один человек, как в средневековых замках. Сами хоры были деревянные, их можно было бы и прострелить или, найдя взрывчатку, — подорвать. Но тыльная часть помещений хоров базировалась на каменной основе церкви, и ее можно было взять только штурмом.

Долотов, вбежав в церковь, вначале даже не понял, что к чему: «Внутри костела был мрак и первый момент не видно даже людей, после улицы там было темно, виднелись только красноватые вспышки автоматных очередей и усиленный высокими сводами грохот стрельбы. Немцы были на хорах, наши внизу. Вскоре все стало виднее, и мне показалось, что их не так уж много, 5–6 автоматов стреляли по низу»[740].

Может, у них кончились патроны, может, не выдержали нервы — но немцы, засевшие в алтаре, вскочив, бросились к окнам, выходящим в сторону Инженерного управления (пкт 178). «На крики у дверей я выскочил на улицу. Оказалось, фашисты выпрыгивают из окон и бегут по направлению к кустам, растущим вдоль тротуара у б. польского штаба[741]. Мы открыли огонь по убегающим. А главное то, что они наткнулись на колючую проволоку, скрытую кустами и отгораживающую территорию сада от дороги. Мчась вдоль изгороди по открытому месту, фашисты были уничтожены нашим огнем и огнем из казармы. Очевидно, небольшая группа на хорах поддерживала отход основной группы. Красно-черного флага больше не торчало из окон костела»[742].

Однако уничтожившие немцев бойцы, бежавшие вместе с Долотовым, тут же сами попадали на землю, спасаясь от пулеметного огня из окон столовой 33-го инженерного полка. Считая, что огонь ведут их сверхбдительные товарищи, не различающие своих среди деревьев, они, проклиная «своих» пулеметчиков, пытались было подняться — не тут-то было. Огонь сразу же возобновлялся. Решили дожидаться темноты…

Атака красноармейцев привела к тому, что церковь была наполовину взята — оставшиеся на хорах не могли обстреливать ни 84 сп, ни 33-й инженерный. В то же время они по-прежнему держали под огнем 333 сп, пограничников и 455 сп. Да и по церкви перемещаться было невозможно, так как все ее внутреннее пространство простреливалось с хоров. Можно было находиться только в небольшом закутке под ними, перед входом.

Тем не менее это был пусть и неполный, но успех. Но за него пришлось заплатить — среди примерно 90 человек из состава 33-й инженерного, атаковавших церковь, потери убитыми и ранеными составили не менее 60 %. Был тяжело ранен в голову командир одного из отрядов атакующих мл. лейтенант В. И. Прусаков[743]. Потери 84 сп и других групп, вероятно, были не меньшими.

12.00. Тересполь, КП 45-й дивизии

Примерно в это время Фриц Шлипер докладывает Шроту: после подачи обеих придаваемых для этого батарей I.R.130 продолжает атаку за высоту 140. В цитадели идет ожесточенный бой — очень много убитых. Значительные потери офицеров.

Батальон I.R.133 должен провести зачистку Западного острова. В северной части крепости еще продолжается бой. I.R.133 должен подтягиваться за I.R.130. Вальтер Шрот ориентирует так: враг всюду отступает. Исключение — цитадель Брест. Дневное задание штаба корпуса — это Жабинка. Он приказывает «в цитадель больше ничего не вводить» (отложив, таким образом, ее захват), предлагая ее блокировать, вытаскивать сражающиеся части, обстреливать и изматывать противника тяжелой артиллерией.

Фактически Шрот вновь советует начать отступление. Совет «вытащить подразделения» не что иное, как благие пожелания, учитывая тот факт, что командир корпуса приказывает больше не вводить резервы на Центральное укрепление. Но вытаскивать-то осажденных в церкви Святого Николая уже нечем — остатками батальонов Ельце и Парака или III батальоном, фактически состоящим из остатков 10-й роты и пулеметчиков Лерцера. 10-й роте и Лерцеру в этот момент себя бы защитить….

Конечно, Шлипер понимает, что для Вальтера Шрота судьба засевших в церкви Святого Николая — неизбежные издержки. На войне не без жертв… Но все-таки жертвовать «щепками при рубке леса», что спустя лишь полтора года произойдет в Сталинграде, став, под влиянием суровых условий Восточного фронта делом, в общем-то, привычным, было несколько странно в июне 1941 г.

Поэтому Шлипер все-таки пытается добиться от Шрота, каких-то средств, чтобы все таки пробиться через «чертовы Трехарочные».

12.00. Телефонная команда в дивизии:

1) Враг прорван.

Корпус ожидает, что этой цели достигнут как можно быстрее по меньшей мере передовым отрядом.

2) Дневная задача корпуса: Жабинка и шоссе на северо-запад.

3) Новая разграничительная линия между 45 и 31, а также 34 и 45 I.D.передается по карте.

4-я армия Коробкова все-таки вышла на связь со штабом округа. Но информация — самая минимальная: штаб армии данными о положении в своей полосе не располагает. Из боевого донесения № 005/оп штаба ЗапОВО: «По радиодонесению — части 4-й армии отошли на меридиан Жабинка. Подробностей не доложено»[744].

12.00. Подразделениями 1-го батальона I.R.135 взяты трамвайный и ж/д мосты в 200 м севернее Северного острова[745].