Читаем без скачивания Роза и червь - Роберт Ибатуллин

Лиловый код… Зара не сразу вспомнила, что это означает, а когда вспомнила – не поверила.

Покушение на капитана.

Она с разгона влетела в проём люка девятой секции и резко затормозила, ухватившись за раму.

Тело Варгаса в расслабленной позе эмбриона висело среди отсека, медленно и равномерно вращаясь в латеральной плоскости. Лицо было синим, на горле чернел ожог. В отсек уже набилась добрая половина команды, и все стояли на стенах как зачарованные. Никто не спешил ни помогать Варгасу, ни хватать Гвинед Ллойд – а та лишь забилась в какой-то угол и с ужасом смотрела на дело своих рук. При появлении Зары по толпе прошло движение. Люди расступились, и Зара мгновенно почувствовала: от неё ждут действий, её молчаливо признают лидером…

Используй момент.

– Камилла! – выкрикнула Зара.

– Я здесь, здесь, – запыхавшаяся Камилла Раи Чоудхури, корабельный врач, налетела сзади. Зара посторонилась, чтобы пропустить врача в люк.

– В лазарет, реанимацию срочно, – приказала она, как будто врач и без неё не знала что делать. – Гвин, что произошло?

– Я… я не хотела, – забормотала Гвинед Ллойд. – Простите… я не… я не знаю, что на меня нашло… Я не хотела, честное слово!..

– Разберёмся. – Зара окинула быстрым взглядом углы отсека: камеры наблюдения на месте, запись наверняка сделана. – Лукас?

– Здесь, – басом откликнулся Лукас Родригес, бортинженер по конструкции и балансу.

– Отведи Гвин в каюту и под замок. Побудешь тюремщиком. Всё равно сейчас работы для тебя нет. Сэл?

– Я здесь, – выплыл откуда-то сбоку Селестис Марин, бортинженер по энергетике и приборам.

– Отключи всю аппаратуру и опечатай. Овер-коммандер приказал уничтожить… Но с этим торопиться не будем, подождём. Кью?

– Здесь, дорогая, – не по уставу фамильярно отозвался Кьюпид Амир, бортинженер по связи и компьютерам. Зара смерила его ледяным взглядом.

– Мас Амир, начните проверку тьюрингов корабля и капсулы. Есть подозрение на заражение неизвестным вирусом. Провести диагностику по полной программе – и сверх программы.

– Есть, док Янг, – в смущении осознавший своё место Амир скрылся.

– Остальным продолжать работу по графику. Вопросы есть? Разойтись.

Возвращённая к жизни и совершенно довольная собой, Зара повернулась, оттолкнулась от рамы люка и поплыла назад по центральному стволу.

Нет, это неслыханно. Невероятно. Так не бывает.

Цилиндрические отсеки ствола напоминали металлический стеллаж, свёрнутый в трубку полками внутрь – балки лонжеронов и кольца шпангоутов членили стены на одинаковые прямоугольные клетки. В некоторых клетках крепились стандартные грузовые контейнеры, но большинство были пустыми – «Азатот» шёл налегке…

Мой «Азатот», с наслаждением думала Зара.

Мой корабль! Целиком и полностью мой!

Она не слишком переживала за Варгаса. От удара током давно никто не умирал, а неделька отдыха в медбоксе только пойдёт на пользу и самому капитану, и Рианнон, и всем…

Зато теперь это мой корабль! И уж конечно, я распоряжусь им лучше болвана Варгаса.

Приказ отца… Заставить рианнонцев уничтожить Бюрократа, а если откажутся – уничтожить Рианнон… Варгас, конечно, выполнил бы приказ – беспрекословно и не раздумывая, и это была бы катастрофа.

Но Варгас обезврежен, а сама она, конечно, будет действовать гибче. Хватит с неё крови! Нет, она не отступит. Она добьётся всего, что хочет отец… Но не такой ценой.

– Зара, подожди! – Её нагнал Аттис Мур, пилот и помощник капитана. – Зара, извини… Я не хотел говорить при всех… Есть одно замечание.

Зара остановила полёт, упершись руками в поперечную переборку.

– Да, я слушаю, – она обернулась к Муру, расцветив ауру зелёными переливами внимания. Она заранее отлично знала, что скажет пилот.

Мур тоже упёрся в переборку и остановился рядом с девушкой. Он выглядел смущённым, и это было столь же предсказуемо – Мур всегда её безумно боялся.

– Слушай, Зара… ты всё сказала правильно. Я не оспариваю твоих распоряжений. Но… – Пилот вздохнул, собираясь с духом. – Но вообще-то после Варгаса обязанности капитана исполняю я. Извини, таков порядок.

Зара ласково положила ему руку на плечо.

– Аттис, ты абсолютно прав. В обычной ситуации я бы и слова не сказала: капитан – ты. Но, Аттис! Но! – Её аура источала ультрамариновые волны доверительности. – Ситуация необычная. Идёт война. Причём война не очень понятно с кем. Нам нужно вести сложные дипломатические переговоры. Венера далеко, решения надо принимать самим. К чему я это говорю, Аттис? – Она приблизила к нему лицо. – Сейчас должность капитана – политическая. Капитан должен быть в курсе моей миссии – во-первых, и иметь кое-какой политический вес – во-вторых. Ты отличный пилот, Аттис, и был бы отличным капитаном в другое время. Но…

Мур торопливо закивал. Он был явно не в своей тарелке, и Зара втайне наслаждалась его смущением.

– Я понял, Зара, понял. Всё правильно. Делай как знаешь.

– Вот и отлично. Давай так. Внутренние дела корабля – на тебе, внешние – на мне. Я капитан, ты помощник. И так – до выздоровления Варгаса. По рукам?

– Конечно, Зара, конечно!

Зара Янг улыбнулась самой обворожительной из своих улыбок.

– Тогда сдавай мне капитанскую сигиллу. И за работу.

Казалось бы, что такого особенного в капитанской рубке? Да, из неё можно вручную управлять кораблём – но в этом Зара всё равно мало что понимала, да и за всю историю «Азатота» ни один капитан не использовал эту символическую возможность. Да и переговоры можно вести откуда угодно – хоть из своей каюты.

Но разве она могла отказаться от наслаждения восседать на командном пункте одного из самых грозных боевых кораблей Солсистемы?

Как только Зара получила от Мура капитанскую сигиллу, она по громкой связи оповестила экипаж, послала краткий отчёт на Венеру, выложила новость в Солнет, а уж потом – будто оттягивая удовольствие – направилась на своё законное место в рубке.

Не захотел со мной общаться, папа? А придётся. Она с удовольствием вообразила, какое лицо будет у папы, когда он узнает… Нет, в его лице, как обычно, не дрогнет ни один мускул, но глаза… Какова твоя дочка, а, Максвелл Янг? Впрочем, некогда было предаваться мечтам. Работы было много. Для начала – исправить всё, что она успела натворить, и что ещё поддавалось исправлению.