Читаем без скачивания Мифы и легенды народов мира. Том 8. Древняя Индия - Александр Немировский

Влияние упанишад сказалось в размышлениях героев эпоса о смысле жизни, о будущем человеческой души. Уже знакомы учения о карме и метампсихозе. И в то же время эти герои продолжают жить в мире, который в эпоху создания поэмы стал анахронизмом. У братьев Пандавов одна жена Драупади, в ходу умыкание жен, выбор жениха невестой и другие архаические брачные обычаи. Это преднамеренная архаизация, знакомая нам и по «Илиаде», но более развернутая и интенсивная, отражающая тенденцию идеализации старины в эпоху крушения аристократического общества и его идеалов под давлением экономических и социальных перемен.

Все это затрудняет использование «Махабхараты» как источника социальной истории, однако это ценнейший памятник для понимания постоянно меняющейся этнической картины субконтинента. Наряду с ведийскими племенами бхаратов, панчалов, куру, «Махабхарате» известны тохарцы, саки, китайцы, греки и римляне. Герою Сахидеве приписывается даже завоевание Антакхи и Ромы, т. е. Антиохии и Рима. Здесь можно вспомнить, что и в римском эпосе Вергилия Август назван покорителем индийцев. Эпос отразил реальные этнические контакты и конфликты, но передал их в обобщенном виде, свел стычки, длившиеся столетиями, в одну грандиозную битву таким же образом, как «Илиада» представила столкновения между ахейцами (Аххиявой) и троянцами в виде грандиозной Троянской войны.

Определение времени создания эпоса возможно преимущественно путем извлечения из него сведений о контактах с иноземными народами. И это позволяет видеть окончательную редакцию «Махабхараты» современницей пуран, памятником IV–V вв. н. э., т. е. времени торжества индуизма. О Будде и буддизме «Махабхарата» молчит, поскольку для ее создателей — это прошлое, не представляющее интереса; так же и для «Рамаяны» Будда — не соперник, а вор. Таким образом, «Махабхарата» была создана в эпоху величайшего развития индийской литературы. Однако ее трудно назвать искусственным литературным эпосом, ибо она включила огромный материал древних сказаний, не сумев их как следует «переварить». И в этом ее особая историческая ценность.

Оставаясь, как и «Махабхарата», развернутым повествованием о героическом прошлом, широко используя мифологические мотивы, «Рамаяна» в большей мере, чем ее сестра по эпосу, обращена к личным переживаниям, чувствам. Это история любви и разлуки персонажей героического мира — Рамы, потомка богов, и Ситы, дочери богини земли, но чувства их и переживания — чисто человеческие. Сита вспоминает о своем высоком происхождении лишь тогда, когда Рама отторгает ее от себя, напоминая любимому, что она по своему рангу выше обычных женщин. Раскрытие глубины переживаний героев потребовало приемов, чуждых эпическому стереотипу, и прежде всего — психологического обоснования поступков, в котором важна каждая деталь.

Принадлежность «Рамаяны» к более поздней, чем «Махабхарата», стадии литературного творчества явствует также из присутствия в ней значительных элементов выросшей из эпоса волшебной сказки. Участниками действия являются не только люди и боги, но и обезьяны, при этом одна из них, Хануман, наделенная магической способностью увеличивать свой размер, входит в число главных героев повествования. В поэме достаточно широко используются чуждые эпосу сказочные мотивы, создающие особый колорит. Человеческими чувствами наделены деревья, горы, реки и озера. Ландшафт служит не только материалом для излюбленных эпических сравнений — он сопереживает героям, радуется или страдает вместе с ними.

Пураны

Затухавшая в буддийскую эпоху традиция вед и эпоса была возрождена при Гуптах (IV–VI вв. н. э.), создавших на севере субконтинента мощную державу. Это время называют по праву «золотым веком — веком древнеиндийской культуры». Памятником победы над буддизмом в это время стали пураны. Термин этот впервые появился в «Атхарваведе» и упанишадах как некий синоним слова «веды». В «Чхандогья–упанишаде» пурана названа пятой ведой. Об отличии этой «пятой веды» от прежних можно судить по замечанию в «Деви–Бхагавата–пуране»: «Женщины и шудры и не отмеченные достоинствами дваждырожденные не имеют права слушать веды, и только лишь для блага их были написаны пураны».

Итак, пураны рассчитаны не на теологов, не на образованных людей, а на широкие слои индийского населения, но они оперировали тем же материалом, теми же мифологическими данными, которые излагались в ведах и эпосе. Разумеется, миф по–прежнему связан с культом, и Индия не доходит до отторжения мифа от культа, как это имело место в Греции. Но культ отступает на задний план. Вместо неформального обряда, в котором прежде видели главный путь приближения к божеству, на первое место выходят приверженность к божеству и поведение, которое могло считаться ему угодным.

Пураны — это 18 (священное число в вишнуитской символике) больших и столько же малых сборников, названных по именам богов или мудрецов. Наиболее информативными и ценными в научном плане среди первых считаются пураны «Маркандея», «Вайю», «Вишну», «Бхагавита» и «Матсья». Применительно к культу божества, с которым были связаны пураны, они считаются вишнуитскими, шиваитскими и брахманистскими, но в целом они отражают идеологию и практику индуизма как сложившейся религиозной системы, допускающей сосуществование различных религиозных течений и соперничество между ними.

Главные темы литературы пуранов — происхождение и становление мира, повествование о новом его возникновении из составных элементов распавшегося старого, родословные богов, мудрецов, царей, история легендарных солнечной и лунной династий, а также предсказания о царях будущего.

По форме пураны близки к «Махабхарате» и «Рамаяне» и по большей части написаны стихами (шлоками), но уступают им по части художественных достоинств, как всякая популяризация блекнет перед оригиналом. Составители пуран не вдаются в сложные теологические проблемы и удаляют из своих текстов все или почти все, могущее быть истолкованным в нескольких смыслах.

В то же время, несмотря на установку на популярность, пураны далеки от упрощения. В них сохраняется множественность мифологических версий. Они отличаются друг от друга не столько различным подходом к тем или иным мифологическим сюжетам, сколько темпераментом и талантом их авторов.

Наряду с историей богов и мудрецов в поле зрения создателей пуран знание в широком смысле этого слова (география, астрономия, философия, медицина, поэтика, музыка, живопись, архитектура), неотделимое от индуистской мифологии и теологии. Пураны не конфессиональные тексты. Они широко открыты для жизни и современности, преобразуясь в соответствии с современными научными течениями и достижениями. Эта их особенность нашла отражение в изложенной легенде о ветшающей пуране, в которую добавляет новую страницу сам Вишну, принимающий образ автора–мудреца.

Эта открытость пуран при всех ее достоинствах создает определенные трудности для их датировки. Подобно тому как поступил Вишну, могли модернизировать тексты и поздние авторы. И мы действительно обнаруживаем в памятниках времени Гуптов интерполяции не только XII–XIII, но и XV–XVI вв. Этические идеи пуран оказали влияние на многих писателей и философов индийского средневековья, черпавших из этой сокровищницы, равно как и на европейских авторов эпохи романтизма.

Драматургия

Хронологически, тематически и идейно к эпосу и пуранам примыкает индийская классическая драматургия, подобно своей греческой предшественнице, черпающая сюжеты из мифологии. Чувствуется, что некоторые части «Махабхараты» были рассчитаны не только на чтение, но и на инсценировку. Такова, например, «Виратапарва», где герои примеряют к себе маски и, действуя в соответствии с ними, создают театральный эффект. Можно себе представить, что подобные сценки разыгрывались в глубокой древности умельцами типа скоморохов.

И на самом деле известно, что задолго до классической драмы существовала лирическая народная драма — джатра, являвшаяся частью праздника бога общественных низов Кришны. События из его жизни среди пастухов и пастушек и в царском дворце воспроизводились странствующими актерами–любителями, использовавшими все доступные им сценические средства — речь, мимику, пение и пляску.

За этим начальным малоизвестным этапом народного театра следует его превращение в дворцовый театр, в зрелище для общественной элиты, доступное нашему пониманию благодарю множеству дошедших до нас пьес и специальных трактатов о театральном искусстве, определяющих его задачи и обобщившие его опыт. В отличие от древнегреческого театра, действовавшего под открытым небом и привлекавшего все свободное население полиса, индийский профессиональный театр использовал закрытые помещения или дворы храмов. Его актеры обучались многие годы, осваивая тщательно разработанный язык жестов и искусство выразительной речи.