Читаем без скачивания Идеальная любовница - Бетина Крэн

Питер молча кивнул и выдавил из себя улыбку, если ту жуткую гримасу, которая появилась на его лице, можно назвать улыбкой.

Полковник вскоре ушел, а Питер еще некоторое время сидел за столом, испытывая странно противоречивые чувства. С одной стороны, новость, которую он услышал, порадовала его. Наконец-то старый развратник получит по заслугам! Гладстон растоптал его жизнь, погубил репутацию и политическую карьеру, так что сожалеть абсолютно не о чем. Тогда почему же он сидит здесь, с отвращением думая об известии Тоттенхэма? Почему ему кажется, что руки измазаны чем-то липким и донельзя противным? Ответов на эти вопросы у Питера не было.

Он покинул ресторан и решил отправиться в Парламент. Последний раз Питер присутствовал на дневных чтениях более двух месяцев назад. Не стоит пренебрегать своими обязанностями, ведь это единственное, что у него осталось.

Портье нагнал Питера уже у самых дверей.

— Как хорошо, что я вас увидел, ваша светлость, — запыхавшись, выпалил он, и протянул Питеру запечатанный конверт. — Вот. Пришло на ваше имя сегодня утром. Написано «срочно».

Питер вскрыл веленевый конверт, надписанный каллиграфическим почерком, и остолбенел. Послание гласило: лорд Сэндборн приглашается на прием, устроенный в его честь лондонским детским приютом. Торжество состоится третьего июня в час пополудни. Адрес: Гилфорд-стрит, 18.

Что за черт?! Питер перечитал письмо еще раз. Третьего июня? Так это же сегодня! С какой стати детский приют устраивает прием в его честь? Питер не занимался благотворительностью и не помнил, чтобы в палате лордов речь когда-нибудь заходила о детских приютах. Вот если только… Ну , конечно!

Габриэлла. Она много времени посвящала детям во Франции и, видимо, решила продолжить свою деятельность здесь, в Лондоне. Прекрасно! Ради Бога! Да только он-то тут причем?

Питер раздраженно пожал плечами, делать нечего, придется пойти, иначе Габриэлла устроит на него облаву. Решено, он поедет и даже будет с ней любезен и обходителен, но когда они вернутся домой, он задаст дорогой женушке такую взбучку, что она навсегда забудет о своих фокусах.

Глава 22

Лондонский детский приют был основан более ста лет назад. Из скромного поначалу он вырос в огромный комплекс в георгианском стиле. Почти пятьсот брошенных ребятишек нашли здесь пищу и кров.

Карета Питера свернула на усыпанную гравием подъездную дорожку и выехала на широкую зеленую лужайку. На лужайке, среди старых развесистых вязов, играли дети, одетые в унылую грязно-серую приютскую форму, ярко светило солнце, но открывшаяся взору картина отнюдь не радовала глаз.

Питер расплатился с кучером и, дав щедрые чаевые, попросил вернуться через полчаса. Затем решительным шагом вошел в переднюю дверь приюта и постучал в приемную. Как ни странно, сидевшая за столом матрона ничего не знала о приеме. В ожидании пока женщина все проверит и перепроверит, Питер вышел в небольшой темный коридор. У стены на простой деревянной скамье сидели две девушки. Одна из них сжимала в руках крошечный узелок, а другая держала на коленях младенца. Еще два карапуза цеплялись за ее поношенную юбку.

Старшие дети хныкали и просили есть, но мать, не обращая на них внимания, смотрела прямо перед собой остекленевшим взглядом. Острая жалость стеснила Питеру грудь, и он быстро отвел глаза. В конце концов, он не виноват, что глупая девчонка рожает от кого ни попадя. А в том, что у ребятишек нет отца, не было никакого сомнения.

Дверь в конце коридора распахнулась, и оттуда вышел мужчина в безупречно сшитом сером костюме. Его сопровождала высокая дама в темно-синей униформе. Они представились Питеру как администратор и заведующая приютом. Питер с облегчением узнал, что прием все-таки состоится. Хорош бы он был, если бы все это оказалось лишь «милой» шуткой Габриэллы. Торжество назначили на пять часов вечера.

— Но в приглашении стоит час пополудни, — удивился Питер.

— О, да, мы специально пригласили вас пораньше, — мило улыбнулась заведующая. — Вы же должны познакомиться с детьми, которым помогаете столь щедрым пожертвованием.

Слова о щедром пожертвовании застали Питера врасплох, но ему удалось совладать с собой, ни один мускул не дрогнул на его лице. Согласно кивнув, Питер отправился за администратором осматривать классы и кабинеты.

— Нам еще многое предстоит сделать. Здание старое и нуждается в реконструкции, — бубнил администратор, указывая на обшарпанные стены.

Питер почти не слушал его. Ему хотелось как можно скорее оказаться на свежем воздухе, чтобы не видеть эти грязные обои, железные кровати, застеленные сомнительной чистоты одеялами. Гнетущее впечатление усиливал еще и уксусно-кислый запах пота, которым пропитался, казалось, весь дом от пола до крыши.

Наконец, они покинули детские спальни и вышли во дворик, мощенный красным кирпичом. Вдохнув полной грудью, Питер замер, не в силах сделать выдох. Возле клумбы на низенькой скамеечке сидела… Габриэлла. На ней была модная в этом сезоне юбка и белая блузка со стоячим воротничком, украшенная простенькой камеей. По обе стороны от нее прямо на земле сидели девочки лет четырех-пяти, одетые в старенькие саржевые платьица и ситцевые фартуки, назвать которые белыми можно было лишь с большой натяжкой. Габриэлла читала им сказку, выделяя голосом наиболее интересные места. Дети не сводили с нее обожающих глаз.

Администратор извинился и, сославшись на какие-то дела, ушел. Питер рассеянно кивнул и стал за косяк, чтобы Габриэлла ненароком не увидела его. Он хотел вдоволь насладиться открывшимся ему зрелищем, достойным кисти художника. Габриэлла являла собой истинный пример участия, самоотверженности и доброты, то есть всех тех качеств, которые так редко встречаются в наши дни. Питер заподозрил было очередную уловку, но ведь Габриэлла не знала, что он здесь, хотя… ее наверняка известили о его приезде, Что за черт! Ну, почему ему во всем чудится подвох? Питер раздраженно пожал плечами и вышел из своего укрытия.

Габриэлла заметила мужа не сразу. Она подняла глаза, улыбнулась ему и… снова уткнулась в книжку. Питер терпеливо ждал, пока она закончит, надеясь услышать хоть какое-то объяснение, но Габриэлла словно забыла о нем. Дочитав сказку, она весело спросила девочек:

— А вы знаете историю про пряничного человечка?

— Не-ет, — хором протянули малышки.

— Сейчас я вам расскажу, — пообещала она и вытащила из холщовой сумки новую книгу.

Питер чуть не кипел от гнева. Она что — издевается? С какой стати он должен стоять здесь и слушать глупые сказки? Однако вскоре раздражение улеглось, и Питер с интересом стал следить за приключениями пряничного человечка, которому удалось перехитрить жену фермера. Тем более? что Габриэлла читала удивительно хорошо. Она разыграла перед малышками целое представление, и все было бы ничего, если бы Питер не знал, чем заканчивается сказка. Интересно, какую роль Габриэлла отводит ему? Ловкого пряничного человечка или обманутого фермера?