Читаем без скачивания Великий последний шанс (сборник) - Михаил Веллер

Это — спасение страны. Развал страны — будет хуже. И все мягкие меры работать сегодня не могут и не будут.

24. Завтра — это сегодня

Будущее влияет на настоящее. Завтрашний день, каким ты его видишь, сильнейшим образом влияет на то, как ты планируешь день сегодняшний. Завтра — это словно световой контур в пространстве сегодняшнего дня, и ты живешь по этому световому контуру, как по системе ориентиров.

Отсутствие внятного «завтра» предопределяет и «сегодня» уже аморфность и бессмысленность.

Цель! Маяк! Идеал! Воздаяние по заслугам для каждого! Счастье и справедливость для каждого! И пусть никто не уйдет обиженный.

Мы можем построить реальную страну только в том случае, если вообразим идеальную. Идеальная страна соответствует потребностям народной души — но не теоретическим выкладкам политологов, неизбежно берущих поправку на начальство и зарплату.

По мере движения к идеальной стране народ неизбежно сносится течением времени и обстоятельств плюс законы истории. Но наличие такого идеала и начальное движение именно к нему — такой же закон истории.

Идеология Запада сегодня деструктивна, разрушительна, это идеология самоубийства и саморазрушения великой цивилизации, достигшей пика. Но наш ресурс прочности меньше западного, и с этой идеологией мы погибнем раньше его.

Человек будет счастлив сегодня — если будет уверен, что сегодняшний день есть верный шажок к светлому и счастливому завтра.

Ежедневно мы можем твердить себе позитив. Что земля огромна и богата. Что народ велик и талантлив. Что армия мощна и так далее.

Но вся внутренняя и внешняя политика должны быть направлены на одно: процветание людей и страны воедино. Не цифры выплавки чугуна или миллиардеров — а дом для каждого, много детей в семье каждого, правда восторжествовала в случае каждого, негодяя покарали в случае каждого и каждого обиженного вознаградили. Только тогда работа будет иметь смысл.

Перспектива! Перспектива страны и народа! И не перспектива куска посытней — а перспектива жизни правильной!

Связь с Западом может быть только полупроводниковой: одно берем — второе не приемлем. Хочешь хороших соседей? Строй крепкий забор!

Доминанта золота и скандала — должна смениться доминантой ясной исторической перспективы, работы на команду и народ, нравственности, идеала и победы в деле благом, а не шкурном.

История всегда жестока. Нужно много здоровья.

Мертвая и живая вода

Послесловие

События разворачиваются с той быстротой, которую принято называть «угрожающей». Нарастающий темп говорит о напоре потока. На 20 июля 2005 года, когда эта книга уходит в типографию, в России происходит реставрация СССР — трогательно-беспомощная, наивная, а главное — обреченная. Максимум, к чему может привести такая реставрация — еще десяток лет существования, а затем — новый цикл распада. Ибо противоречия не устраняются, а задрапировываются знаменами и лакируются лозунгами.

Но. Помните сюжетный ход народных сказок? Сначала надо сложить куски тела вместе — и спрыснуть их мертвой водой: они срастутся. А затем сросшееся, но недвижное тело спрыскивается водой живой — и оживает.

Если. Если. Если. У ребят наверху хватит души, воли и ума употребить реставрацию державы для того, чтобы затем дать ей живую воду — запустить в соединенном и управляемом организме процессы новой жизни. То мы будем иметь свой один шанс из сотни.

Но если это будет обычная реставрация — воссоздать прежнее в ослабленном и уменьшенном виде, уже без исторического ресурса впереди. Абы что-то сохранить. И удержать власть. И законсервировать то, что распадается под пальцами. На что и похоже. То это конец. Мини-существование мини-СССР — и мини-распад через мини-промежуток.

А власть перестала даже имитировать какие-то программы! Она трогательно озабочена одним — еще только начало президентского срока, так вот надо употребить время на то, чтоб на следующих выборах передать власть себе же самой.

Вместо того, чтобы снять с шеи петлю, висельник пытается покрепче утвердить ноги на табурете.

Вот события всего лишь нескольких последних недель — новости шли буквально каждый день. Тенденция однозначна.

Запретили Лимоновскую партию национал-большевиков. Раньше они были полезны, потому что отсасывали экстремистски настроенных юных патриотов от коммунистических движений и выпускали их энергию в безвредный эпатаж. Эдакие персонажи политического мюзикла-комедии: благородные, нелепые и несерьезные. Были на виду, откровенны, неопасны, номинальное обозначение левачков троцкистского толка. И всех сильно единомысльствующих на себя натягивали, чтоб те чего посерьезней не удумали.

А теперь они — не нужны. Лишние. Вредные. Не туда хотят. Не полностью контролируются! Ибо «новый курс» — это абсолютное послушание власти, что бы она ни напортачила.

И тут же — грандиозный объединительно-учредительный съезд-слет молодежного движения «Наши» на Селигере. Такой как бы путинский «юнгштурм». (Забыли, не пишут, как в двадцатые годы наши пионеры и комсомольцы за форс носили немецкие «юнгштурмовки»? «Юнг-штурм», понимаете, как-то перетек потом в «гитлерюгенд» и тем себя скомпрометировал, — а было движение социалистической патриотической молодежи Германии!)

Вот «Наши», как российский комсомол «распадочной» эпохи, и должен втянуть в себя всех юных. Нацболам — идти в отрядные вожатые к нему! Энергию юных — в единое русло, указанное партией! (Тоже единой теперь.)

«Наши» — это резерв Русской Культурной Революции! (Помните акции дурачков с книгами?) А понадобится — так и резерв штурмовых отрядов партии. Патриотизм должен управляться сверху! А кто спорит?

И тут же без лишней помпы председатель Верхней палаты Парламента Миронов объявил о введении цензуры. Все заметили — или нет?

Называться будет — типа «Общественный Совет». Выберем в него кого надо, уважаемых людей. И ежели чего по телевизору — и не только по телевизору! зачем ограничения? в любых СМИ! появляется чего вредное, плохое! — ваши товарищи, выбранные вами авторитетные люди, по вашим просьбам, блюдя ваши интересы, укоротят любителей порно и крови заради прибыли экрана и газет! — и прижмут такой материал, и руки дверью прижмут, и шеи прищемят.

Мы вам, сучарам, власть покритикуем. Мы вам поднимем окровавленную руку на белое платье короля. «Именем народа!» Забыли клич? Встать при чтении приговора!

Так что теперь «Намедни» Парфенова или «Свободу слова» с Шустером не хозяйствующий субъект закрывать будет, не про указания сверху шептаться будете, а — Общественный Совет визу не шлепнул. Ибо запретительная система должна принять вскоре разрешительный характер! Что не разрешено — то, о нет, не запрещено, но просто сначала надо обществу убедиться, что не подрывает устоев.

И — ах! Касьянов-премьер дачу государственную задаром приватизировал. Каков подлец! Как додуматься сумел?! Никто такого не делал — а он преступил. Прокуратура засучила рукава.

В лидеры политического блока решили поставить Касьянова. В кандидаты возможных выборов-2008 двинуть. В президенты!.. Счас.

О, это не политика. Где все уголовники — все должны сидеть тихо. Страшно удобно — страна на коротком поводке. Круговая порука и круговая острастка. Все воровали? Так все-то в президенты не лезут, дурачок! Кому мало виллы — получит нары!

Это — что? По газетным волнам, как по движущимся складкам ковра, мы снова — как при советской власти — должны реконструировать ход схватки бульдогов под ковром.

Олигархи и правые позондировали: а как насчет своей политической партии, и чтоб лидер — проверен нами и угоден Западу? А уж бабки в выборы мы вкачаем — и международный политбизнесресурс подключим.

И депутат Хинштейн, который из концерна «Московский Комсомолец», каковой дружит с Лужковым, скатывает шар в Прокуратуру, и кегли при попадании стучат дружно. Чтоб не путался Касьянов под ногами у власти. А также — чтоб не путался под ногами у возможной власти, ибо Лужок — фигура серьезная, основательная, вдумчивая.

«Тебя посодют? — А ты не воруй!» Какая политика? У всех дачи честные, миллионы потом и кровью заработаны, а ты, Миша…

А вот и расформировали подмосковного базирования парашютно-десантный полк, элитный и особый. Он Белый Дом в 93-м году штурмовал. За резервом Главнокомандования числился. А жили офицеры бедновато, бомбилами в Москве подрабатывали. Допускали высказывания в адрес власти. Так в ее адрес даже глухонемой слово на заборе пишет.

Никого не уволили. Раскидали по другим частям. Сократили единицу — полк. «Раскассировали», — говорили когда-то.