Читаем без скачивания Руины Изиды - Мэрион Брэдли

Дал и Цендри смотрели, как оба Проматриарха организовывали работы.

— Я думал, что здешние мужчины способны к действиям, а они, оказывается, слюнтяи. Сразу побежали за помощью к женщинам, — поморщился Дал.

Неспособность Дала здраво оценить ситуацию разозлила Цендри.

— Мужчины одни не справятся, весь транспорт в руках у женщин! Ты что, думаешь, что общество может измениться за одну ночь? — Она схватила Дала за руку. — Какой смысл свергать тиранию женщин, чтобы тут же на ее месте установить тиранию мужчин? Это общество спасет только совместная работа мужчин и женщин. И те и другие должны понять, что отдельно друг от друга им не выжить.

Дал кивнул, но Цендри хорошо видела, что мысли его в этот момент находятся очень далеко. Он долго смотрел на то, как Ванайя и ее женщины снаряжают и отправляют транспорт, и вдруг спросил:

— Цендри, а тебе не приходило в голову, что здесь мы столкнулись не с одной, а с двумя инопланетными цивилизациями? Мы, собственно, так с тобой и не знаем, кто возвел Руины и сам город. Возможно, это сделали и Строители, но сколько потребуется времени, чтобы доказать это? — Он покачал головой. — На это могут уйти целые века. Прежде всего нужно пройти сквозь временное поле. И потом еще те, кто разговаривал с нами. Цендри, я уверен, что в ближайшее время и на долгие годы Изида станет центром научных исследований. Это находка. — Он улыбнулся. — Ей будет завидовать вся галактика! И Махала сможет наконец приобрести свое вожделенное оборудование.

Все это Цендри понимала, но волновала ее в данный момент не наука, а дело более важное и личное.

"Где находится Миранда? Если ее захватили и увезли в район плотины, то ей, как и многим другим, грозит смертельная опасность. Цунами приближается".

14

Над Изидой вставало солнце. Цендри посмотрела на расстилающуюся внизу реку. Она увидела широкую дельту, где кипящая вода с шипением и ревом ударялась о плоские, покрытые водорослями валуны, откатывалась на берег, срывала с него громадные комья земли и уносила с собой. Всю ночь Цендри слышала шум моторов подъезжающих и отъезжающих грузовых машин. Она наблюдала, как мужчины и женщины, работая бок о бок, выносили со складов все ценное и загружали в машины. И всю ночь рядом с ними находились Проматриархи, руководя работами. Ванайя останавливала всех проходивших мимо нее мужчин и спрашивала их дрожащим от волнения голосом:

— Ты не знаешь, где моя дочь? Если знаешь, кто ее удерживает, пришли его ко мне, скажи, что за свободу Миранды я заплачу ему любые деньги.

Но мужчины только отрицательно качали головами. Цендри вначале сомневалась в их неведении, но затем пришла к мысли, что они действительно могут ничего не знать. "Цели восстания, — думала она, — и тайные его пружины известны, скорее всего, только узкому кругу лидеров". Она вспоминала слова посланника Яла. "Вы не заставите меня сказать то, чего я не знаю". И сейчас Ванайя пожинала плоды своего страшного бесчеловечного правления.

Но Ванайя не предавалась отчаянию, она находилась со своим народом. Уже ближе к полуночи, глядя на измученную неизвестностью Ванайю, Махала подошла к ней.

— Сестра моя, отправляйся в город и поищи свою дочь там, я справлюсь без тебя.

Ванайя, бледная, уставшая от душевных страданий, отвергла просьбу Махалы.

— Я должна быть здесь, сестра. Миранда — моя дочь, и она понимает, что такое ответственность. Если мы переживем эту ночь, я отыщу ее. Я встану на колени перед всеми мужскими особями и добьюсь ее освобождения на любых условиях. Тот, кто удерживает Миранду, не увидит с моей стороны ни презрения, ни ненависти, наоборот, я буду говорить с ним как с почтенной женщиной. Однако если мне не удастся договориться с ним, то пусть тогда Богиня даст нам мужества и силы достойно встретить выпавшую на долю Миранды судьбу. Но сейчас мое место — здесь, я не могу бросить свой народ умирать только потому, что меня очень заботит судьба моей дочери и ее ребенка.

Махала склонила голову перед Ванайей.

— Ты права, сестра моя. Прости, что я плохо подумала о тебе, — произнесла она.

Цендри занималась самыми разными делами, не требующими особых навыков. В основном она работала на кухне вместе с подростками и несколькими пожилыми женщинами. Она готовила рабочим чай, напитки, варила еду и жарила рыбу. В небольших перерывах она наблюдала за тем, что происходит вокруг нее. Вся работа, как заметила Цендри, состояла в методичном прочесывании стройки. Мужчины и женщины под наблюдением Проматриархов обходили помещения и отбирали самое ценное, в основном оборудование и продукты, и грузили на машины. То, что могло как-то противостоять сокрушительной волне или вовсе пропасть, — оставлялось. Работа продолжалась всю ночь.

Утром, на рассвете, Цендри увидела Ру. Она чуть не столкнулась с ним, он, опустив голову от усталости, торопливо нес тарелки с едой для одной из групп рабочих.

— Что ты здесь делаешь? — спросила Ру Цендри.

— То же, что и вы, — ответил он. — Я недостаточно умен, чтобы работать с женщинами, и не слишком силен, чтобы работать с мужчинами, поэтому делаю, что могу.

Цендри посмотрела на его болезненно бледное в слабом свете восходящего солнца лицо и сразу вспомнила, что, как говорил Дал, у Ру слабое сердце.

— Я видел Дала на склоне, у самой стройки, — сказал Ру. — Все мужчины Изиды хотят посмотреть на него и поговорить с ним. Он вдохновил нас. Что бы ни случилось сегодня, жизнь мужчин на Изиде уже не будет такой, как раньше.

Цендри кивнула. Она видела, как в мгновение ока рухнул основной постулат общества. Отношение к мужчинам как к низшим существам оправдывалось на Изиде тем, что Строители не говорят с ними. Но для того, чтобы преодолеть уверенность женщин в том, что мужчины не способны ни к чему хорошему, им придется много поработать. Борьба за истинное равенство еще только началась, впереди долгий и негладкий путь. Не один год еще мужчины и женщины будут жить раздельно, поскольку не мыслят себе иного существования. Однако свершилось главное — божественного предопределения рабского положения мужчин уже нет, а следовательно, первый шаг к равноправию сделан. Разумеется, за одну ночь это общество не изменится, и более того, кое-что в нем останется неизменным, но уже появилась надежда, которой раньше не было.

Одна из женщин окликнула Ру:

— Отнеси дарительнице жизни Ванайе еды, Ру, пусть она подкрепится. Она отказывается брать ее от нас, может быть, из твоих рук возьмет ее.

Поскольку помощников на кухне хватало и без нее, Цендри пошла к Ванайе вместе с ним. Проматриарх выглядела очень усталой.