Читаем без скачивания Безумный корабль - Робин Хобб

А вот и нет. А вот и не так все получится!… Пока мама рыдает у себя в спальне и кипятит вино, чтобы принести жертву Са, пока бабка и Альтия лежат этой ночью без сна, размышляя, что и как можно продать, раздобывая деньжат, Малта, и только Малта будет по-настоящему действовать!

Ибо лишь она знала, что ей одной дано заполучить истинную помощь. Стоило подумать об этом, и возвращалась решимость. Она сделает все, что только возможно и нужно, но вернет папочку благополучно домой. Вот тогда он и узнает, кто по-настоящему был готов на жертву ради него. Кто сказал, что женщины не умеют быть смелыми и мужественными, когда дело касается тех, кого они любят?…

Эта мысль укрепляла ее, и она почти ощупью пробиралась по тропинке вперед.

Потом ей почудилось странное и таинственное свечение между стеблями ползучих роз, карабкавшихся по решеткам. Холодок пробежал по спине… Нет, не почудилось! – колеблющийся желтоватый свет действительно озарял листья. На какое-то мгновение в памяти всплыли разом все детские страшилки, повествовавшие о жителях Дождевых Чащоб… Уж не приставил ли Рэйн некое существо следить за нею? И не решит ли чудовище, будто она вздумала ему изменять?… Малта чуть не бросилась наутек, но тут дуновение ветерка донесло запах свечного воска и жасминовых духов, которые последнее время нравились Дейле. Малта осторожно приблизилась к дубу… Отсюда, из глубокой тени, сделалось возможно рассмотреть источник света. Желтоватый огонек горел внутри старой садовой беседки, к которой, собственно, относился застекленный балкон. Беседку густо обвивал плющ. Свет изнутри подчеркивал резной узор листьев и превращал маленькое строение в настоящий волшебный домик, таинственный и романтичный…

Там ждал ее Сервин. Это он зажег свечку, чтобы она не сбилась с пути. Сердце Малты подпрыгнуло и заколотилось. Вот оно!… Все точно как в сказаниях менестрелей!… И она была героиней баллады, прекрасной юной женщиной, безвинно терпящей обиды от судьбы и семьи и горюющей из-за отца, попавшего в плен на чужбине. Да. И кто бы мог подумать, что только она, нелюбимая в собственном доме, окажется способна на величайшие жертвы и спасет их всех? А Сервин – тот отважный юноша, что поспешил ей на помощь, ибо в его мужественном сердце весенним громом бушует любовь, и по-другому он просто не мог поступить!…

Малта немного постояла в неверном лунном свете, наслаждаясь возвышенным драматизмом момента. Потом украдкой двинулась дальше… И наконец смогла заглянуть внутрь сквозь занавешенную листьями дверь.

Там ее вправду дожидались двое. Дейла куталась в плащ, поместившись в уголке. Сервин непоседливо расхаживал вперед и назад. Вместе с ним металась и его тень, и ее-то движение туда-сюда заставляло колебаться отблеск свечи. В руках у него, однако, ничего не было, и это заставило Малту нахмуриться. В стройную ситуацию вкралась первая неправильность. Рэйн, по крайней мере, ей бы цветочков принес… «Ладно, – сказала она себе. – Будем надеяться, он для меня нечто маленькое захватил! И принес, к примеру, в кармане…»

Очень уж ей не хотелось, чтобы такой захватывающий момент оказался испорчен.

Малта помедлила еще чуть-чуть: откинула капюшон и распустила волосы, тщательно уложив их по плечам. Помяла зубами губы, чтобы стали красней от прилития крови… И вошла в круг света, лившегося сквозь стекла беседки. Она шла вперед с серьезным и печальным лицом, ее походка была полна грации и достоинства… Сервин мгновенно заметил ее. Малта остановилась, выбрав такое место, где тень наполовину скрывала бы ее. Повернула лицо к свету и широко распахнула глаза.

– Малта!… – прошептал он голосом, осипшим от сдерживаемого чувства. И шагнул ей навстречу. Сейчас обнимет ее, подхватит… Малта даже напряглась, приготовившись, но он остановился в шаге от нее. И припал на одно колено. Он склонил голову, так что она видела лишь его вьющиеся темные волосы. Он выговорил, запинаясь: – Спасибо, что… пришла. Когда миновала полночь, а тебя нет и нет… я уж боялся, что… что…-Он втянул в себя воздух, почти всхлипнув: – Что у меня больше совсем нет надежды…

– О-о, Сервин…-печально пробормотала она, между тем замечая краем глаза, что Дейла выбралась из своего уголка и выглядывает в двери, наблюдая за ними. Малта ощутила укол раздражения. Еще не хватало, чтобы младшая сестра Сервина подсматривала за ними!… «Ну и шут с ней. Не буду обращать внимания. Она все равно не сможет никому ничего рассказать без того, чтобы хорошенько не влипнуть самой. Значит, будет молчать…» Малта ближе придвинулась к Сервину. Ее руки показались такими бледными на фоне его темных кудрей. Она погладила его волосы, и от этого прикосновения он, кажется, перестал дышать. Она заставила его поднять лицо. – Как же ты мог подумать, что я не приду? – укорила она его ласково. И тихонько вздохнула: – Какое значение могут иметь горести, обрушившиеся на меня, или опасности, могущие мне угрожать… Ты должен был знать наверняка: я приду…

– Я осмеливался… надеяться, – признался он. А Малта сверху вниз рассматривала его черты, испытывая легкое потрясение. Теперь-то она видела, как похож он на Брэшена. И насколько проигрывает при сравнении. Она-то считала Сервина таким мужественным, таким… зрелым. А стоило провести вечер в обществе Брэшена, и Сервин начал казаться ей попросту молокососом.

Очень неприятный вывод… Он как бы приуменьшал значимость ее победы.

А Сервин поймал обе ее руки и, набравшись смелости, дерзновенно поцеловал каждую, прежде чем отпустить.

– Не надо…-шепнула она. – Ты же знаешь: я другому обещана…

Сервин горячо поклялся:

– Я не позволю, чтобы он тобой завладел!

Она покачала головой:

– Слишком поздно. Это сделалось очевидно еще и из-за тех новостей, которые нынче вечером нам доставил твой брат…-И Малта отвела взгляд, вперив широко раскрытые глаза в ночной лес… сад, то бишь. – И теперь у меня нет выбора, кроме как покориться судьбе. Жизнь моего отца зависит от этого…

Он вскочил на ноги.

– О чем ты? – Это был настоящий крик шепотом. – Какие новости? При чем тут мой брат?… И твой отец… его жизнь… Я ничего не понимаю!

На какой-то миг в ее голосе зазвучали всамделишные слезы.

– Пираты захватили наш семейный корабль, – стала она рассказывать. – Брэшен, добрый человек, сообщил нам об этом. Мы очень боимся, что, может быть, мой отец и младший брат уже убиты… но если нет… и если представится хоть малейшая возможность… Ты понимаешь, Сервин, нам надо любым способом собрать деньги для выкупа. А какие у нас деньги? Сервин, Сервин, как ни унизительно мне в том сознаваться… но ведь ты наверняка знаешь о наших нынешних затруднениях. И, как только разнесется слух о потере «Проказницы», кредиторы накинутся на нас, точно стая акул! – И она прижала руки к лицу. – Тут не то что выкуп собрать… я вообще не знаю, как мы прокормиться-то сможем. Вот поэтому я и боюсь, что при нынешних обстоятельствах меня скорейшим образом выдадут за жениха из Чащоб. И, как это ни тяжело для меня, я знаю, к чему обязывает меня долг. Рэйн – человек очень великодушный… Наверняка он поможет нам вызволить папу. И если расплатиться за это мне придется замужеством… что ж… так тому и быть. Невелика цена…

Тут ее голос сорвался. В самом деле сорвался. Она даже пошатнулась, сломленная жестокостью своей участи. Сервин подхватил ее в объятия.

– Бедная моя… отважное сердечко… Но как ты могла подумать, будто я допущу для тебя это замужество без любви? Хотя бы ты и была готова пойти на него ради отца?

– Не нам делать выбор, Сервин, – прошептала она, уткнувшись ему в грудь. – Я… я предложу себя Рэйну. Ведь у него есть и деньги, и власть, чтобы помочь мне. И об этом я стану думать, когда… когда настанет час… нам с ним осуществить наше супружество.

И она зарылась лицом в его рубашку, словно стыдливость не давала ей даже упоминать о подобных вещах.

Сервин крепче стиснул ладонями ее плечи.

– Никогда, – пообещал он сквозь зубы. – Никогда не придет этот черный час! – И он тяжело перевел дух. – Я, конечно, не так богат, как этот уроженец Чащоб… Но все, что у меня есть… все, что у меня когда-нибудь будет… все это в твоем распоряжении, Малта! – Он чуть отстранил ее, чтобы заглянуть в лицо. – Поистине, это самое меньшее, что я могу для тебя сделать!

Она повела плечиками, этак беспомощно.

– Примерно таких слов и ждала я от тебя… Но ведь глава вашей семьи, носящий звание торговца, по-прежнему твой отец. И судьба бедного Брэшена ясно свидетельствует, сколь твердой рукой он всем управляет. Я знаю, что подсказывает и велит тебе твое сердце, но в жизни…-и она горестно покачала головой, – в жизни ты распоряжаешься очень немногим…

– Бедный Брэшен! – возмутился юный Трелл. Новое упоминание о брате даже отвлекло его от горестей Малты. – Мой брат сам навлек на свою голову все беды, и жалеть его незачем. Все остальное, что ты сказала… увы, это правда. Я не в силах предоставить тебе все состояние Треллов, но…