Читаем без скачивания Раненый город - Иван Днестрянский

В то же время всегда спокойный и, казалось бы, стремящийся избегать сложных решений начальник тираспольского ГОВД Богданов повел себя гораздо достойнее. К Богданову я, наоборот, относился с предубеждением, особенно после заметок в газетах о том, как он чуть ли не преследует активистов республики. Ну и ну! Ни о ком нельзя судить с первого взгляда!

Про путч гвардейских офицеров, о котором меня просил узнать Али-Паша, в ГОВД ходят только непроверенные слухи. Слышали звон, да не знают, где он. Можно судить лишь о том, что какие-то действия были и участие в них принимали дубоссарцы. Но чем кончилось и каковы последствия? Приходится опасаться, что не лучше, чем для Костенко. Нехорошо… Не двинуть ли из Приднестровья, где начались такие вещи, ноги? Пока отбивались от «снегуранцы»,[58] за спиной выросла «усмирнянца»…[59] Нет! Не сейчас! Бросив все, я отсюда не побегу!

Продолжая думать об этом, краем уха вслушиваюсь в то, что до нас доводят в порядке инструктажа. Поначалу будет нас всего около тридцати человек. В основном оперы, следователи, работники дежурной части и ИВС. Работники других служб пока не нужны. Такие отделы, как экспертно-криминалистический, сразу организовать невозможно, он появится позднее. Патрульно-постовую службу набирать вообще нельзя, так как соглашением с Молдовой предусмотрены очень ограниченные штаты. Эту функцию будут выполнять миротворцы. Для защиты нашего небольшого контингента направляется взвод спецназа, но не полноценный, а густо пересеянный не успевшими поучаствовать в боевых действиях ребятами. Он будет действовать в качестве нашей охраны. Мало… А идейка-то какая милая! Не простое разведение сторон, а все вместе, в одной куче. Кто раньше друг в друга стрелял, мило друг другу улыбнулись и, держась за ручки, как в детском садике, начали вместе наводить порядок! Молдаване что, глупее нас, чтобы полностью заменить свой обстрелянный состав лохами? Да среди их «вновь прибывшей» полиции будут почти все принимавшие участие в боевых действиях! Одна надежда — на миротворцев, но ведь очевидный факт, что, если возобновится заваруха, они поначалу будут защищать только себя.

Следом, как обухом по голове, главное заявление: никакого автоматического оружия ни у нас, ни у так называемого спецназа не будет. Только пистолеты, а иное договоренностями запрещено. Но их же у половины наших людей нет! Спрашивают: не выделят ли пистолеты дополнительно, вооружат всех хотя бы ими? Ничего подобного! У кого есть табельные «макары», пусть берет, а у кого нет — извиняйте, дать не можем! Посреди поднявшегося ропота повышенным голосом следуют начальственный пассаж, что не надо-де преувеличивать опасность, и примирительное заявление о том, что вот же, решили, оставят нам двойную зарплату! Успокоили, слов нет! Сдерживая злость, спрашиваю, что это за идиотизм и понимают ли господа полковники, что нельзя отправлять в Бендеры безоружных людей, когда неясно, чем наведение совместного порядка кончится. Могут ли нам хотя бы сказать, сколько будет сил полиции с противной стороны и чем они будут вооружены.

Этого товарищи полковники не могут.

— Ну и как нам быть? Хоть АКСУ тем, у кого нет пистолетов, дайте!

Нет, категорически нельзя! Сладков тут вмешивается и просит у исполняющего обязанности начальника ГОВД Павлова один АКСУ хотя бы для меня. И это нельзя, эти вопросы-де улажены на самом верху и он, Павлов, ничего не решает!

Разумеется, все делается для безопасности, из лучших побуждений! Сидящий рядом Федя цыкает на меня. Мизерное старшинское звание заставляет его больше прочих блюсти субординацию. Ну ладно, эти вопросы мы попробуем самостоятельно решить! Ученые уже и заботы командования не ждем. С самого начала было ясно, что оружие еще понадобится и оно у нас будет! Но вот что нельзя официально, постоянно иметь при себе автомат — это неприятно. Когда он не в руках, а где-то припрятан, пусть даже совсем неподалеку, до него еще надо добежать. Выезд приднестровской части состава объединенной военной комендатуры, которая создается в Бендерах, назначен на завтра в десять часов. Досмотра личных вещей, я надеюсь, не будет?

Прямо с совещания разрешено отбыть по домам на сборы. Но домой попадаю затемно. Пока нашел Сержа, пересказал ему совещание, ждал, когда он освободится сам, и ездил с его ребятами по общей необходимости в Парканы, много времени прошло. Одно хорошее известие — Достоевский не просто в составе взвода поддержки. Несмотря на свое малое звание, он назначен его командиром. Похоже, наши власти офицерскими звездами Молдову решили не злить. Медленно спадает дневное возбуждение, долго уговариваю себя заснуть. Наконец растворяется где-то потолок. Будто в следующий миг, трещит будильник.

80

…И вот уже позднее утро третьего августа. Мы шатаемся с вещами вокруг подъехавших автобусов. Все отдохнувшие. День прекрасный — и настроение приподнятое. Едем не только мы, тираспольчане. Приднестровский отряд наведения порядка представляет собой сборную солянку из работников нескольких райотделов. Тут менты из Слободзеи, Рыбницы, Каменки. Вот мы наконец в полной мере «доросли» до волонтерско-полицейского уровня организации своих отрядов. А по вооружению переплюнули все мыслимое и немыслимое. Если суждено, что по нам врежут, потери будут соответствующими. Процентов, думаю, девяносто пять. Стоит общий гвалт. Громче всех горланят Кацап и его знакомые — какие-то оперы из Слободзеи. У меня с собой контрабандные гранаты. Одна для быстрого применения — в кармане, а две — в вещмешке, спрятанные внутри недозрелой дыни, из которой вырезаны косточки с частью мякоти, и половинки скреплены изнутри спичками. На тот случай, если будут шмонать. Но хорошее настроение не от расчета на эту доморощенную хитрость. Мы узнали, что в Бендерах нас расквартируют в гостинице Днестр. Во-первых, это почти родные места, где каждый угол и подвал знаком. Во-вторых, эта дислокация очень облегчила Сержу ночную переброску оружия через Днестр. Гранатометы, пулеметы и автоматы у нас будут. Недалеко оттуда находится тайник с боеприпасами, предусмотрительно оставленный ушедшим 1 августа с позиций Али-Пашой. Жаль, не пришлось вчера встретиться с ним.

Устав стоять, забираюсь внутрь пазика. Только сел — на заднем крыльце горотдела появляются старшие офицеры. Едва бросив взгляды на нас, они останавливаются и говорят между собой. Ребята тянутся к автобусу, кое-как изображая шеренгу подле него. С крыльца прилетает оклик типа «Вольно, без формальностей». Ну и ладно, я тогда вообще из «ПАЗа» выходить не буду… Ни проверки экипировки, ни построения так и не состоялось. Кому мы нужны! В Тирасполе служба окончательно расклеилась, все верят в мир и не думают о затихшей войне. А эти шалопаи, что в Бендеры снова едут, пусть шалопайничают! Мы б тоже с удовольствием выскочили из повседневной рутины, да только риск есть, и мы его не хотим. Да и вообще этот непутевый героизм симпатичен, но никому не нужен. Вот что читается на лицах выглядывающих из окон «провожающих».

Пара слов и напутственный взмах рукой издалека не пожелавшего ради нас выйти из прохладной тени исполняющего обязанности — и мы отправились. Какой все-таки хороший день! Солнечный, в меру жаркий. Не поездка, а настоящая прогулка на пикник. Вероятность моментального, в первый же день, столкновения с врагом не так уж велика. Только знакомые пробоины в стенах, совершенно рыжий сгоревший танк да большая воронка от бомбы в пойменном саду будоражат воспоминания. Голубой, спокойный, невероятно красивый Днестр. Вот и новенькое: перед мостом через реку и на транспортном кругу за ним бетонно-мешочные, крытые сверху брезентом и маскировочными сетками блокпосты российских миротворцев. Над ними щерится маленькими прямоугольниками неба во множестве пустых амбразур Бендерская крепость. А вот и мой талисман — завалившийся по склону к реке, порыжевший, со стершимися опознавательными знаками молдавский бронетранспортер. Знакомая и родная уже потому, что никто из друзей на ней не погиб, улица Ткаченко. Подъезжаем к гостинице, выгружаемся. Ее заканчивают приводить в порядок. В фойе вместо отсутствующих стекол вставлены фанерные щиты. Отдельные пулевые пробоины в уцелевших стеклопакетах перехвачены стянутыми насквозь болтами аккуратными фанерными заплатками. На первом этаже находится столовая, где нас бесплатно будут кормить. А жить будем наверху, в гостиничных номерах.

К нам поближе жмется парнишка из Рыбницы. Изучающе смотрю на него. Еще в Тирасполе приметил: вертихвостов и балагуров он избегает. Эге! Знаю, чего он хочет. Отзываю его в сторону и спрашиваю, воевал ли и где. Не мнется, отвечает, что под Дубоссарами. Из рыбничан он один такой и оказаться среди случайных людей вроде слободзейской компании не хочет. Подвожу его к Тяте и Феде. Они не возражают. Наверху, при распределении комнат, парень подселяется в наш номер четвертым. По тому же коридору напротив нас расквартировываются Серж, Жорж, Семзенис и Гуменюк. В двух соседних комнатах размещаются Сержевы спецназовцы, а дальше — слободзейцы и оперы из нашего Тираспольского ГОВД во главе с шустрым Пашей Звонцевым. Работники из далекой Каменки занимают последние номера в глубине коридора. Близость к лестнице этим необстрелянным не нужна. Чем глубже спрячутся, тем целее будут. Как утихает беготня, захлопываем дверь, и наш новый друг достает из своей дорожной сумки противотанковую мину. Глядит на нас.