Читаем без скачивания Хранители - Толкин Джон Рональд Руэл

Арагорн улыбнулся ему, потом вновь повернулся к Боромиру.

— Что касается меня, то я прощаю ваши сомнения, — сказал он. — Я мало напоминаю фигуры Элендила и Исилдура, могучие статуи которых стоят в землях, в залах Денетора. Я всего лишь потомок Исилдура, а не сам Исилдур. Я прожил тяжелую и долгую жизнь; и расстояние отсюда до Гондора — лишь малая часть моих странствий. Я пересек много гор и рек, перешел много равнин и даже блуждал в далеких странах Ран и Харад, где светят незнакомые звезды.

Но мой дом, если он у меня есть, на севере. Ибо здесь потомки Валендила жили много поколений, и линия их не прерывалась от отца к сыну. Дни наши были тяжкими, мы пришли в упадок, но меч передавался новому хранителю. И вот еще что я скажу вам, Боромир, прежде чем кончу. Мы, скитальцы, одинокие бродяги, охотники — но охотимся мы за слугами врага. Ибо их можно найти во многих местах, а не только в Мордоре.

Если бы Гондор, Боромир, был несокрушимой крепостью, мы играли бы другую роль. Ваши крепкие стены и яркие мечи не встречались со многим злом. Вы мало знаете о землях, лежащих за вашими границами. Мир и свобода, говорите вы? Север мало знал бы их, если бы не мы. Страх уничтожил бы все. Но когда из бездомных холмов и бессолнечных лесов выползает Тьма, она встречается с нами. Какие дороги были бы безопасны, какие земли были бы спокойны, кто мог бы спокойно спать в своем доме, если бы дунаданы уснули или все сошли в могилы?

И однако мы получаем меньше благодарностей, чем вы. Путешественники смеются над нами, крестьяне дают нам презрительные клички. Для одного толстого человека, живущего в однодневном переходе от врагов, которые оледенили бы его сердце и разрушили бы его поселок, если бы мы не охраняли его постоянно, я всего лишь Бродяжник. Однако мы и не стремимся к иному. Если простой народ свободен от забот и страха, пусть живет в неведении, а мы будем скрываться, как и раньше. Таков долг моего рода, пока идут годы и растет трава.

Но мир вновь изменился. Теперь настали новые времена. Найдено проклятье Исилдура. Скоро битва. Меч должен быть сплавлен вновь. Я приду в Минас Тирит.

— Вы говорите, что найдено проклятье Исилдура, — сказал Боромир. — Я вижу яркое Кольцо в руке невысоклика, но Исилдур погиб до начала этой эпохи нашего мира. Откуда же мудрые знают, что это его Кольцо? И как оно прошло через все эти годы и было принесено сюда таким необычным посланником?

— О этом будет рассказано, — сказал Элронд.

— Не сейчас, прошу вас, мастер! — сказал Бильбо. — Уже полдень, и я чувствую необходимость подкрепиться.

— Я не называл вас, — с улыбкой сказал Элронд. — Но сейчас я вас называю. Приступайте! Расскажите вашу историю. И если вы еще не изложили ее стихами, можете рассказать прозой. Чем короче, тем быстрее вы сможете отдохнуть.

— Хорошо, — согласился Бильбо. — Я выполню вашу просьбу. Сейчас я правдиво расскажу эту историю, и если кто-нибудь раньше слышал ее по-другому, — тут он искоса поглядел на Глоина, — прошу забыть ее и извинить меня. Я лишь хотел сохранить у себя это сокровище и избавиться от слова вор, которое мне было сказано. Теперь я несколько лучше понимаю положение. Вот что произошло на самом деле.

Для некоторых рассказ Бильбо был абсолютно нов, и они с удивлением слушали, как старый хоббит рассказывал о своей встрече с Голлумом. Он не пропустил ни одной загадки. Он так же рассказал бы о своем прощальном приеме и исчезновении из Удела, если бы ему позволили, но Элронд поднял руку.

— Хорошо рассказано, мой друг, — сказал он, — но на сегодня довольно. Нам достаточно знать, что Кольцо перешло к Фродо, вашему наследнику. Пусть теперь говорит он!

Тогда, менее охотно, чем Бильбо, Фродо рассказал обо всем, что произошло с Кольцом с того дня, как оно к нему перешло. Рассказ о каждом его шаге на пути от Хоббитона к броду Бруинен сопровождался вопросами и обсуждением. У него расспрашивали все, что он мог вспомнить о Черных Всадниках. Наконец он кончил и сел.

— Неплохо, — сказал ему Бильбо. — Ты сделал бы из этого неплохой рассказ, если бы тебя не прервали. Я пытался записать кое-что, но мы потом вернемся к этому, и пока ты здесь, нужно записать несколько глав!

— Да, это длинная история, — ответил Фродо, — но мне она кажется все еще незаконченной. Я хочу многое узнать, особенно о Гэндальфе.

Сидевший рядом Гилдор услышал его слова.

— Вы высказали и мое желание, — сказал он Фродо и, повернувшись к Элронду, воскликнул. — У мудрых есть достаточно оснований считать, что драгоценность невысоклика — действительно великое Кольцо, хотя это кажется невероятным тем, кто знает меньше. Но нельзя ли нам выслушать доказательства? Я хотел бы узнать также, что с Саруманом? Он сведущ в сказании о Кольце, но его, однако, нет среди нас. Каков был бы его совет — если он знает то, что известно нам?

— Вопросы, которые ты задал, Гилдор, связаны между собой, — ответил Элронд. — Я ждал их, и на них будет дан ответ. Но эту часть сказания должен прояснить Гэндальф: я прошу рассказать его.

— Некоторые, Гилдор — начал Гэндальф, — сочли бы достаточным доказательством новости Глоина и преследование Фродо. Все это свидетельствует о том, что невысоклик принес вещь, представляющую огромную ценность для врага. Однако это Кольцо. Которое же? Девятью Кольцами владеют назгулы, семь колец захвачены или уничтожены. — При этих словах Глоин зашевелился, но ничего не сказал. — О трех мы знаем. Что же это за одно Кольцо, которого он так желает?

Действительно, много времени пролегло между рекой и горой, между утратой и находкой. Но пробел в знаниях мудрых наконец заполнен. Однако очень поздно. Ибо враг близко, ближе, чем я опасался. И хорошо еще, что он до этого года, до этого лета не узнал всей правды.

Некоторые могут вспомнить, что много лет назад я сам осмелился пройти в двери некроманта в Дол-Гулдуре и тайно расследовать его пути. Тогда я обнаружил, что наши опасения оказались справедливыми: некромант оказался не кем иным, как Сауроном, нашим древним врагом, вновь принявшим форму и обретшим власть. Некоторые также помнят, что Саруман отговаривал нас от прямых действий против него и поэтому мы долгое время ограничивались лишь наблюдениями за ним. Но, наконец, когда его тень выросла, Саруман сдался, и Совет постановил напрячь силы и изгнать зло из Чернолесья — это было в год находки Кольца: странное совпадение, если только это совпадение.