Читаем без скачивания Дендрофобия - Наталья Горская

– А Вы когда от мамы отделились?

– Я поздно от мамы ушёл, ме уже двадцать лет было.

– Ничего себе «поздно»! И мама не плакала?

– Ревела, конечно. Мама есть мама. Но я ей сказал, что у меня теперь другая хозяйка, я ей подчиняюсь.

– Жена? И у мамы с ней хорошие отношения?

– Естественно, хорошие. Когда люди вместе не живут, у них всегда хорошие отношения.

– Конечно, с невесткой легко ладить на расстоянии.

– Ну, а зачем усложнять? Ребёнок попал в надёжные руки, мама и успокоилась.

– Сейчас много говорят, что родственники как раз должны держаться вместе, потому что детям не хватает общения с родителями, с дедушками и бабушками, рвётся связь поколений…

– Я тоже слышал эти разговоры. Я даже знаю, почему они появились именно сейчас. Потому что жильё перестали выдавать молодым семьям. Жильё вообще перестали строить уже лет двадцать как. Конечно, надо какую-то лапшу населению на уши вешать о прелестях жизни в тесной квартирке со взрослыми детьми, внуками и всеми прабабушками. Закрываются детские сады и школы, поэтому кто-то вынужден сидеть с детьми дома. На квартире образуется что-то типа несанкционированного детсада, чему не рады соседи, когда за хлипкой стеной скачет куча малолетних беспризорников, которые устраивают пожары и заливают нижние этажи. Потому что бабушка, которую оставили присматривать за ними, спит или мексиканский сериал смотрит. Бабушка устала, она своих бестолковых детей вырастила, на производстве отработала полвека, а теперь ей скинули внуков и детей каких-то знакомых. С детьми должен не сидеть, как пахан над сокамерниками, а заниматься профессиональный педагог, воспитатель, который обучит их чему-то нужному и полезному. А у нас образовательную базу развалили, педагогам и воспитателям платят столько, что на десять поездок на рейсовом автобусе не хватит, зато придумали замену: с детьми будут сидеть бабушки. В тесных захламленных квартирках. А я на это скажу, что в таких домах царит только антисанитария и пьянство. И никакой «связи поколений» не существует. Вот я застал своих прабабок, разговаривал с ними, даже что-то помню, а они удивлялись: «Чудно как! До правнуков дожили, с ума сойти». Только в этом веке русские бабы стали доживать до правнуков. Моя прабабка свою прабабку не застала, как и бабку – они умирали до сорока лет. Она запомнила только свою мать: седую горбатую старуху без зубов, хотя той было всего тридцать восемь лет. Она родила что-то около двадцати детей, да ещё в поле работала даже на сносях, умерла от разрыва внутренних органов – надорвалась на работах. Они почти всю жизнь ходили беременные – чего ж хорошего? У этих баб был настолько изношенный организм от такой эксплуатации, что они умирали годам к тридцати-сорока, поэтому даже не успевали своих младших детей вырастить, за них это делали старшие дочери. Моей прабабке было лет пять, когда её мать умерла, она даже не помнила, о чём с ней разговаривала. Её забрала к себе старшая сестра, у которой уже была своя семья и семеро детей. Их отец опять женился, новая жена родила ему с десяток отпрысков. И из всей этой оравы детей, которых ему родила первая жена, вторая и старшие дочери до совершеннолетия дожило пять человек, такая высокая смертность была. Вот так они жили. Больше умирали. В год по три-четыре человека в семье умирало, похороны были рядовым событием семейной жизни. Сейчас у некоторых за всю жизнь один кто-то из близких помрёт – он это пережить не может, слёзы льёт годами, к психологам ходит, целый культ из своего траура создаст, пока окончательно с ума не сойдёт. Вы понимаете, как люди изменились? Поэтому не надо слушать сказки о связи каких-то поколений и прочие «предания старины глыбокой». Никто ничего не знает или имеет самое смутное представление. О жизни крестьян вообще нет никаких внятных описаний, не считая сексуальных фантазий озабоченных господ о проказах с пастушками-потаскушками. Население было неграмотным, поэтому никаких первоисточников по себе не оставило. Это была очень грубая жизнь, жестокая даже. Если кто пытается её романтизировать или призывает современных людей вернуться к ней, то сам не понимает, о чём говорит. Предполагается, что в этих «больших, дружных и сплочённых» крестьянских семьях люди часто убивали друг друга. За основу берётся бешенная рождаемость и тот факт, что многие семьи почти полностью вымирали.

– Потому что медицина была недоступна.

– И это тоже учитывается. Но делаются чисто юридические предположения, потому что современные люди, живущие в приблизительно похожих условиях, валят друг друга только так. Вот на днях в одной окрестной деревне нашли захоронение троих детей в огороде. Тревогу забили не родители даже, а воспитатели детского сада, куда ходил один ребёнок и вдруг пропал. Мать по их требованию как-то неохотно подала заявление о пропаже, что-то неразборчиво мямлила, была сильно избита. Сожитель её в запое который уж день. Предположили, что он по пьяни избил жену и ребёнка, который и умер от побоев. Соседи сказали, что он копался в огороде, хотя картошку вроде как рано сажать. Менты порылись и нашли три детских трупа. Живут бедно, тесно, в доме своего деда. По-крестьянски. На пятьдесят квадратов площади ютятся фактически три семьи: две сестры и брат со своими мужьями-жёнами, ещё какими-то приживалами из разряда седьмая вода на киселе и пятью детьми. Чья-то бабка парализованная умирает в углу, гадит под себя, никто не убирает, не ухаживает. Какие-то мужики спят вместе, что называется, валетом, но не по интимным соображениям, а просто места больше в доме нет. У матери пропавшего ребёнка ещё двое детей, один нигде не зарегистрирован. Сейчас некоторые бабы даже на учёт не становятся в период беременности, поэтому фактически нигде не фиксируется, что она вообще родила. Рожают дома, потому что поликлиники и больницы закрываются, а в район ехать тяжело, да и денег нет. Даже в ЗАГСе не была, нет свидетельства о рождении! То есть нет никаких документов, что этот ребёнок вообще где-то живёт. Если его прибьют, то никто не спохватится. Один из закопанных в огороде был точно такой же, поэтому никто не заметил его пропажи.

– Это что же, отец по пьянке убивает своих детей, а мать молчит?

– Весь ужас, что они сами не знают, как это происходит. Менты их даже били при допросе, но битым жизнью это не страшно. Мужики в доме пьют, ходят ещё собутыльники, дерутся. Такой вот бессмысленный домашний террор без всякой цели. Видимо, ненароком зашибли кого-то из детей, когда те подвернулись под руку. Сейчас очень много таких случаев. Где-то с полгода тому назад один алкаш забил свою бабу и даже заявление написал о пропаже. А потом её нашли какие-то бабки в погребе у реки, четверо детей осталось.

– А что же органы опеки не следят за такими неблагополучными семьями?

– Они уже третий месяц едут. Там работать некому. Были две пенсионерки, одна уволилась, другая померла – бабке как-никак под восемьдесят, а она за беспризорниками гонялась по всему району. Соседи пока забрали детей к себе, ждут, когда новые желающие работать в опеке найдутся. Тут много людей пропадает. Эти-то дураки у себя в огороде зарыли, а другие закапывают где-нибудь в заброшенном поле, где никто и искать не будет. А если и найдут, то хрен определят, кто это и откуда. Это только в кино по анализу кала и мочи могут сходу определить прописку покойного и даже его убийцу, а в жизни труп пролежит в земле пару месяцев, и никто его уже не опознает. И никто не ищет. Я имею в виду не милицию, а самих родственников. Потому что сами и замочили. Если спросят, то отвечают стандартно: «Он ушёл в неизвестном направлении, а не били тревогу, потому что отношения плохие, достал уже всех своей вечно пьяной харей». И поди-пойми, где там его по башке топором тюкнули: дома родной брат-сват или лихие люди с большой дороги. А ведь это люди окультуренные более-менее, у них получено обязательное среднее образование в советское время, они грамотны. Это имеет значение.

– Думаете, в крестьянских семьях такая же ситуация была?

– Крестьянский мужик умел убивать. Должен был уметь. Во-первых, это был солдат, и служба в армии в прошлые века была гораздо жёстче, чем сейчас. Во-вторых, он должен был защищать свой урожай, на который было много претендентов. Это сейчас можно за продуктами в магазин сходить, а в прошлые века зерно и мука служили основной валютой на рынке, и они создавались только в крестьянских хозяйствах. Что делать обитателям удалённого хутора или мельницы, если на них напали какие-нибудь беглые каторжники или лесные разбойники решили пополнить свои запасы? По телефону «ноль-два» не позвонишь, поэтому мужик брал вилы или топор – и вперёд. И, в-третьих, крестьянин забивал скот, а способный убить крупное животное вроде быка или коровы не особенно растеряется, если придётся убивать человека. Не как сейчас пьяная шелупонь за бутылку водки за боровом по деревне гоняется, пока самих себя по ошибке не зарежут, а грамотно и тихо, не пролив лишней крови, потому что кровь тоже в пищу шла. Куриц и уток, кстати, в деревне всегда резали только женщины. Мужики голыми руками ворочали камни и брёвна, пахали землю. Это были очень свирепые люди, есть предположение, что у них даже не была развита речь в полном объёме. За ненадобностью. Если надо было что-то объяснить, это делалось с помощью побоев и оплеух. Они нещадно били жён и детей, считая это в порядке вещей. Если такой человек наносил удар женщине или ребёнку, чаще всего они умирали после этого. Судебная система была слабо развита, она и сейчас-то здесь не особенно заметна, сами представьте, как лет двести-триста тому назад всё выглядело. Какой-нибудь урядник на бричке был один на всю волость – когда он там приедет разбираться, да и приедет ли вообще. Ему ведь ещё и сообщить как-то надо с нарочным. Домочадцы предпочитали молчать, потому что мужик считался собственником семьи, и если убил кого, то дело хозяйское. Нечаянно убитых хоронили в общем порядке, никто их не осматривал. Детская и женская смертность были очень высокими, дети рождались слабыми и болезненными, витаминов никаких не было. Если где-то умирал ребёнок или баба, никто особо не интересовался, сами они это сделали или помог кто.