Читаем без скачивания Проклятие Кантакузенов - Владимир Александрович Андриенко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Но разве не сказки сие? — спросила она. — Было это еще во времена, когда народ русский не знал Христа.
— Ты давно прочитала сию сказку, красавица. Но запала она в твою душу.
Елизавете Романовне стало страшно от этих слов старика.
— Она на тебя нацелилась, касатушка. Про сие помни.
— Кто? Про кого молвишь, старче?
— Старуха Кантакузен!
— Старуха Кантакузен? — переспросила Елизавета Романовна.
— Или не помнишь сего имени, красавица?
— Откуда мне знать его?
— Она древнего рода и колдуны в этом роду водились. И взяла Кассандра все пороки Кантакузенов и черном деле колдовства преуспела.
— Но я не знаю Кассандру Кантакузен, старик. Слыхала о ней. Но токмо то, что в свете болтали. Мы лично не знакомы.
— Ой ли, касатушка? Ты дочь своего отца. Али перепутал чего? Ты знаешь, кто такая Кассандра Кантакузен. Кантакузены и Кантемиры дома знатные и знаменитые. Помнишь дочь князя Константина Кантемира?
— Не могу понять тебя.
— Я пришел тебе помочь, женка! Помочь. Беду отвести хочу. А ты противишься помощи моей.
— Я не понимаю тебя, старик? Я не знаю ничего ни про Кассандру Кантакузен ни про дочь Константина Кантемира!
— А ты вспомни! Мне надобно, чтобы ты вспомнила!
— Как могу я вспомнить то, чего не знаю?
— Помнишь о Воде жизни?
— Вода жизни?
— По латыни она зовется «Аква витае».
— В переводе с латинского «аква» это «вода». «Аква витае» или «вода жизни». Но что это такое? Я не знаю.
— Знаешь.
— Не знаю!
— Кому и знать, как не тебе, красавица.
Дальше Елизавета Романовна ничего не слышала. Она снова заснула и проснулась в холодном поту, спустя несколько часов. В спальне никого не было!
***
2
Москва.
В доме Кантемира.
Волков и де Генин.
По дороге Степан Андреевич приказал заехать в дом доктора де Генина. Тело умершей так внезапно стряпухи стоило осмотреть. И кто сие сделает лучше Карла Карловича?
Доктор, уговаривать себя не заставил, сразу собрался и поехал с чиновником. Де Генин уже в карете сам повязал свой галстук и застегнул камзол черного бархата с серебром.
— Велел бы слугам помочь, Карл Карлович.
— Спехом все делал. Слуги больно нерасторопны, Степан Андреевич.
— Я и сам всегда без посторонней помощи одеваюсь. Не как наши баре знатные, что и пуговицы не застегнут.
— Сие пустое. Скажи мне, что думаешь про дело, Степан Андреевич?
— А чего думать, Карл Карлович? Тело посмотрим и думать станем. Пока ничего сказать не могу. Но вчера эта стряпуха вполне здорова была. И помирать точно не собиралась.
— Это и странно, сударь, — сказал доктор. — Но и без тела понятно, что дело громкое будет.
— Карл Карлович, шум нам не нужен.
— Степан Андреевич, такое дело без шума не пройдет. Знаешь, что болтать станут? Уже три покойника.
— С чего это три? — спросил Степан доктора.
— Тишка первый. Второй барский лакей именем Семен. И ныне Дарья. Три получается.
Волкова удивила такая осведомленность доктора. Он ему про Семена ничего не рассказывал. Хотя слухи могли дойти и без его рассказа.
— Лакей Семен был глубокий старик, Карл Карлович. И в его смерти ничего странного нет. Не стал бы я это связывать.
— А я слыхал, что он молодой.
— Слыхал откуда?
— Дак моя Парашка сию новость с базара приволокла. И слугам сразу разболтала.
Степану это не понравилось еще больше. Похоже, кто-то способствовал распространению слухов о делах в доме Кантемира. По слухам Тишка приходил и скоро жди тех двоих. И они «придут» и обыватели станут чесать языки и «множится» станут мертвяки, из могил поднятые.
— Коли народишко станет болтать, то скажут, что некто пробудил нечисть. Теперь токмо молитвой уже не отделаешься, Степан Андреевич. Тебе ведь твоя страна более знакома чем мне.
— Толпа легко может и самосуд учинить. Наши холопы они до поры тихие. Но коли втемяшат им в башку мысли вздорные, то жди беды.
Экипаж въехал в ворота барского особняка Кантемиров. Сам князь Антиох вышел встречать надворного советника.
— Степан Андреевич! Давно жду вас!
Волков видел обеспокоенность молодого Кантемира. Дело в его доме осложнялось. Сам Антиох распахнул дверцу кареты, словно слуга, и откинул ступеньку.
— Прошу вас!
— Я сразу прибыл, ваша светлость. И доктора привез!
— Доктора?
Де Генин вышел из экипажа вслед за чиновником сыскного ведомства.
— Здравствуйте, князь!
— Ах, это вы! Здравствуйте, доктор! Рад вам. У нас такое горе. Такое горе… Я не знаю, что делать.
— Слухи из дому не поползут? — спросил Волков.
— Я пока все сделал тайно. Знают лишь два лакея и Войку. Он у тела умершей неотступно дежурит.
— Иные не знают?
— Вроде нет. Но как могу я за то поручиться, Степан Андреевич?
— И то верно, князь. Всем рта не заткнуть. Все одно узнают и болтать станут. Такой народишко…
***
Они спустились в подвал дома, где среди факелов чадящих стояла домовина (гроб) на каменных тумбах. И там было тело стряпухи. Рядом сидел старик Войку.
Увидев вошедших, он поднялся и приветствовал их.
— Они разбудили Зло, барин! Видал что произошло? Вот оно мертвое тело и оно свидетельство того, что Зло существует!
— «Они разбудили» ты сказал? Кто они? — спросил Волков.
— Ежели бы знать все о тьме, то не стали бы бояться её. Одначе мало мы знаем и потому нам страшно! Вурдалак скоро может появиться и в твоем доме, барин. Вот что я скажу тебе. Не просто так все это.
— В моем доме?
— А ты думал, что тебя сие минует?
— Но мой дом и моя жена не имеют отношения к сему делу, старик!
Войку ответил:
— Коли ты, господин Волков, за сие дело взялся, то и отношение оно имеет до тебя самое прямое! Думаешь просто так оно? Нет. Коли навия объявился, то снова и снова приходить станет. Нижний мир нами не познан. Что знаешь ты о нем? И вот князь ничего не знает. И доктор не знает нижнего мира.
— Нижний мир? — спросил де Генин.
— Али не слыхал? — спросил Войку. — Существуют высший мир, средний мир — где живем мы, и нижний мир — где живут духи умерших. И вот сия стряпуха отошла в нижний мир. Но скоро она вернется оттуда.
— С чего ты взял это? — спросил Кантемир.
Войку указал на тело в домовине:
— Смотрите!
Волков приблизился к телу. Стряпуха была обряжена в новое платье и руки её были сложены на груди. Лицо её было бледным и казалось, что это обычное лицо мертвой женщины. Но было в нем нечто такое, что
