Читаем без скачивания История Израиля. От истоков сионистского движения до интифады начала XXI века - Анита Шапира

1903 года, ошеломившего еврейский мир после более чем 20 лет тишины и покоя. Тем не менее Герцль пошел на встречу с российским министром внутренних дел Вячеславом фон Плеве, подозреваемым в ответственности за погром, в надежде, что этот антисемит будет готов оказать давление на турецкое правительство, чтобы оно согласилось эвакуировать евреев из России в Палестину. Визит ни к чему не привел, но на вокзале Вильны (Вильнюс) Герцля впервые встретили толпы евреев, которые пришли поприветствовать его и продемонстрировать свою солидарность с «царем евреев» и с идеей еврейского государства. Герцль был тронут симпатией, исходившей от толпы: то был иной еврейский опыт, отличный от сдержанности, знакомой ему в Западной Европе, и от гневных придирок, звучащих из уст Ахад ха-Ама и его последователей. Жестокость полиции, пытавшейся разогнать толпу, и храбрость людей перед лицом этой жестокости, возможно, заставили его почувствовать себя обязанным спасти их во что бы то ни стало.

За несколько месяцев до этого визита в Вильну министр по делам колоний Британской империи Джозеф Чемберлен предложил Герцлю хартию на часть Восточной Африки, область, которую сионисты называли Угандой, но на самом деле эту территорию сейчас занимает Кения. Принимая во внимание трудности, свидетелем которых стал, Герцль не мог сразу отклонить это предложение. То, что такая мировая держава, как Великобритания, предложила территорию своей империи, было огромным достижением для молодого движения, которому тогда было менее 10 лет и оно не обладало ни властью, ни поддержкой. Это было международное признание сионизма как национального движения, но в сионистском лагере предложение было воспринято иначе. Хотя Герцль обдумывал в «Еврейском государстве», станет ли Аргентина или Палестина местом для будущего поселения евреев, его встреча с представителями восточноевропейского еврейства ясно показала, что только Палестина может привлечь евреев, поэтому все его дипломатические усилия теперь были сосредоточены на ней. Тем не менее он представил британское предложение на рассмотрение Шестого сионистского конгресса и попросил делегатов отправить исследовательскую группу в Уганду для изучения возможности принять массовую еврейскую иммиграцию.

Это был один из судьбоносных моментов в истории сионистского движения, когда идеология и миф столкнулись с практикой и реальностью. Подобные моменты повторялись в 1937 (с первым предложением о разделе Палестины на еврейское и арабское государства) и 1948 годах (при решении объявить независимость Израиля) и, несомненно, произойдут и в будущем. Хотя предложение Герцля было вызвано осознанием неотложности перед лицом бедственного положения русского еврейства, делегаты из Восточной Европы выступили против него. Макс Нордау, известный немецкоязычный писатель и важная фигура среди тех, кого Герцль привлек в ряды сионистов, тщетно пытался подсластить пилюлю, описывая Восточную Африку как просто «ночлежку» на дороге в Палестину. Российские сионистские делегаты, от имени которых Герцль хотел принять это предложение, сочли его предательством Сиона и пригрозили расколом молодой сионистской организации, отказавшись ратифицировать его. Только когда Герцль торжественно поклялся: «Если я забуду тебя, Иерусалим, – забудь меня, десница моя!»[35] – они согласились вернуться в зал конгресса. В конце концов – после того, как Герцль пригрозил уйти в отставку – было решено послать исследовательскую группу в Восточную Африку. Эта группа отправилась на осмотр территории и вернулась с заключением, что оно непригодно для массового заселения. Таким образом, план по переселению в Уганду был отвергнут.

Этот эпизод более важен из-за своего культурно-символического значения, нежели политического. В конечном итоге чашу весов перетянула сила мифа о Земле Израиля, столь глубоко укоренившаяся в самом существовании евреев, придерживавшихся сионистской идеи. Переполнявшие их эмоции дали понять, что для приверженцев сионизма Палестина была не просто территорией, которую в случае необходимости можно было бы заменить любой другой. Идея возвращения евреев на свою землю наделила сионистское движение притягательностью, выходящей за рамки экономических и политических интересов и мимолетных выгод.

В период после отказа от Угандийского плана была создана Еврейская территориальная организация (JTO или ЕТО) во главе с англо-еврейским писателем Израэлем Зангвиллем, которая занималась поиском подходящей территории для расселения евреев. Среди всех еврейских националистических течений территориалисты были ближе всего к политическому сионизму. Они придерживались двух основных сионистских принципов: территории и самоуправления. Как и Герцль, они были озабочены бедствиями евреев и полагались на массовое иммиграционное движение. В период спада, в котором оказалось сионистское движение после смерти Герцля спустя год после Угандийского конгресса, и в ответ на волну еще более жестоких, чем прежние, погромов в России, последовавших за революцией 1905 года, территориалистское движение обрело массовую поддержку. Но все попытки найти подходящую доступную территорию заканчивались неудачей. Слабость сионизма в то время была связана, помимо всего прочего, с недоступностью Палестины. Но у территориалистов дела обстояли не лучше.

2

Евреи, турки, арабы: первые контакты на земле Израиля

Одновременно с отчаянными попытками Герцля заполучить хартию в Палестине уже появились зачатки не признанного им нового еврейского сообщества.

Палестина в XIX веке

В начале XIX века Палестина была отдаленной отсталой провинцией Османской империи, которая и сама также находилась в упадке. Междоусобные войны и столкновения между бедуинами и феллахами[36] происходили каждый день, а дороги, кишевшие грабителями и бандитами, были опасны. Страна была почти необитаемой: население составляло около 250 000 жителей, в том числе около 6500 евреев, сосредоточенных в четырех священных городах: Иерусалиме, Цфате, Тверии и Хевроне.

Кампания Наполеона в Египте и Палестине потерпела неудачу, потому что эпидемия уничтожила его армию во время осады Акко в 1799 году. Однако кампания пробудила интерес европейских держав как к Палестине, так и к разделу Османской империи, слабость которой была очевидна. В 1831 году египетский правитель Мухаммед Али-паша завоевал Палестину. Он правил ею до 1840 года, попытавшись стабилизировать управление и обезопасить жителей. Этот процесс продолжался даже после того, как под давлением европейских держав Палестина была возвращена Османской империи. Стремясь продемонстрировать просвещенность своего правительства по сравнению с османским режимом, Мухаммед Али разрешил европейским державам отправить своих представителей в Святую землю.

Таким образом, когда в Палестине было восстановлено османское управление, власти больше не могли закрывать страну для немусульман, а система капитуляций[37] гарантировала, что подданные иностранных держав могут быть защищены их консульствами. Немусульманам были предоставлены такие же права, как и мусульманам, и им даже разрешалось покупать землю при условии, что они будут пользоваться ею в соответствии с османским законодательством. Франция, Великобритания, Австрия, Россия и Германия открыли консульства в Палестине. В Иерусалиме было основано немецкое протестантское епископство, вскоре за ним последовали и другие. Строительство в городе было приостановлено