Читаем без скачивания Фантастика Энерджи. Коррозия Бесконечности - Константин Игнатов

Еще б чуть-чуть – и наемница шлепнулась на пол, под бок к командиру.

Но тут снаружи, где-то далеко в тоннеле, из которого только что убралась Груша, послышались слабые голоса. Какие-то люди о чем-то оживленно спорили, хотя старались, по всей видимости, не шуметь. У девушки от растерянности челюсть отвалилась. Бегала, бегала… и на тебе… Второй такой забег ей в данный момент не по силам.

Глава 4

…Диверсантка замерла, напрягла слух. Произношение явно не шаковское!.. Но и на Кремовых Беретов не похоже. Те почти всегда действуют безмолвно. Призраки есть призраки: репутация безупречная, оправдывают свое меткое прозвище. Грета подползла к самому углу, но высовываться в смежную галерею не стала – опасно, могут заметить. Девушка вновь прислушалась, попыталась различить отдельные слова. Н-нет, далековато… Ничего не разберешь. Вместо речи – глухое бормотание.

Наверное, ремонтники какие-нибудь безголовые, отправились на восстановление инженерных коммуникаций, пострадавших в ходе боя. Но в таком случае бригада поспешила – сражение все еще кипело где-то там, вдали, за тучей толстенных перегородок. Об этом свидетельствовал сейсмограф Греты – без устали регистрировал взрыв за взрывом. А может, и не ремонтники… Но кто б там ни оказался, ничего хорошего встреча с ними Грете не сулила. Для нее здесь все враги, также как и она для них.

Груня хотела уж возвращаться назад, к Бору – надо было что-то срочно предпринимать; не оставаться же здесь, на виду у незнакомых проходимцев, – когда почувствовала, как на верхушке шлема тихонько зажужжали короткие усики «громоотводов» – уловителей боевых излучений. Песня знакомая; прямо скажем, неприятная. «Ага, значит, явно не грибники» (грибники – гражданские, лексикон наемников), – констатировала диверсантка.

Характерное дребезжание усиков указывало на атаку инфразвуком. Скорее всего земляне. Это их излюбленная «фишка». Конструкторам с Терры удалось создать самые компактные и самые мощные переносные генераторы – легкие в обращение, эффективные в бою. Внешний коридор усиленно облучали – пытались подавить волю всех, кто там находился, ввергнуть солдат противника в состояние неосознанного ужаса – под действием противопехотных генераторов человек полностью теряет ориентацию в пространстве, контроль над собственным телом и разумом; превращается в вялый мешок с дерьмом. Даже сквозь отражающий слой защитного костюма, сквозь сеть волногасителя, встроенного в подкладку шлема, в подсознание Греты пробивалось жалобное завывание арктической вьюги – слуховые галлюцинации, навеянные боевым излучением. Девушка непроизвольно поежилась. Ничего себе дозы! Почти что пробивают насквозь «громоотвод». Скосив глаза, диверсантка глянула на светящуюся шкалу измерителя. Шкала проецировалась интерфейсом шлема на периферию зрения. Поморщилась. Ого! Дозы конские. Целый табун завалить можно одним ударом – наемница злорадно цокнула языком, – если, конечно, табун не «упакован» в шаковское обмундирование… А она с командиром упакована.

Сержант тоже услышал посторонний разговор, и, конечно, уловил тренированным ухом отзвук боевого излучения. Он мгновенно приподнял голову, осмотрел ворота, отделяющие их от внешнего тоннеля. Вернее, не ворота, а голый проем. Створки-то, как обычно, были упрятаны в стенах.

Грета перехватила взгляд командира. Правильно! Надо немедленно захлопнуть вход, чтоб оградиться от врага.

Легко сказать, захлопнуть. Но как это сделать практически?!

– Груша, посмотри вверх, – прозвучал в ушах голос Бора. Он вновь настроился на ее личную волну.

Наемница задрала голову. Прямо над ней на потолке располагались несколько зарешеченных выемок. Точно! В них как пить дать упрятаны датчики противопожарной системы.

Заученным движением Груня перекинула лайтган из-за спины в руку. Цевье привычно улеглось в ладонь. Перевела оружие в режим огнемета, щелкнула регулятором раструба – минимум накачки. Прицелилась, плавно нажала на спуск. Прозрачный язычок пламени лениво лизнул потолок. Ничего не произошло. Черт! Увеличила накачку – еще один залп. Сработало. Внутри стен загудели моторчики. Створки ворот в потайных пазах ожили, быстро выехали навстречу друг другу с обеих сторон и захлопнулись. Сработал хитроумный герметичный затвор, намертво отгородив Грету и Бора от соседней галереи. Противопожарная система заблокировала опасный участок катакомб. Широкие пазы на торцах створок незаметно наложились без малейшего зазора и образовали единую панель. Там, где еще минуту назад располагался сквозной проход в смежный коридор, теперь красовалась монолитная стена.

Девушка переглянулась с сержантом. Вывернулись.

Вот теперь она опустилась на пол, позволила себе немного отдохнуть. Груша любовно оперла незаменимый «лайт» о коленку, чтоб был всегда под рукой. К другой ноге прислонила Таксу, чтобы в случае чего – секунда на сборы. Только после этого диверсантка привалилась к стене, откинула голову назад, закрыла глаза, расслабилась. Отдых после боя – настоящий кайф.

Но идиллия длилась недолго.

Подозрительный шорох Грета уловила слишком поздно. Помешал щиток противогаза – затруднял слух. Надо было задвинуть его к чертовой бабушке. Побоялась – вдруг газовая атака, грехены, ядовитый дым или еще что… А зря.

Кто-то резким сильным пинком отбросил в сторону лайтган. Единственное, что Груша успела, – это схватить Таксу. Вместе с ней и подскочила на ноги. Но тут же схлопотала прямой удар в челюсть. Будто танк проехался… Бил тяжеловес и профессионал. Если б не стенка за спиной, то девушка, наверное б, точно отлетела назад на несколько метров. А так… просто размазалась яичницей всем телом по металлической панели.

В голове загудело, в глазах – туман.

Но удар Груша всегда держала хорошо – следствие длительных тренировок, отменного здоровья и, разумеется, тесного общения со Сварабеей. Пришла в себя диверсантка довольно быстро. Сфокусировала зрение – и изумилась.

Перед ней стоял рассвирепевший ефрейтор Кривен. Вернее, не стоял, а ожесточенно бил ногами лежащего на полу сержанта Бора. В процессе чего отрывисто выкрикивал с исступлением:

– Я же говорил, что выкурю тебя из кольцевой галереи. Говорил! Ты понял, ублюдок? Я выкурил тебя оттуда, выкурил. Понял?!

Не удивительно, что Груня проворонила, как к ней подобрались. Шеф разведзвена – настоящий асс-лазутчик, с ним не поспоришь. Впрочем, всё в прошлом. Теперь перед глазами Греты бесновался вконец обезумевший зверь. Организм Кривна впал уже в последнюю стадию отравления. О чем красноречиво свидетельствовали неестественно выпученные глаза, а также кровавая пена, истекающая изо рта. По сути, ефрейтор превратился в ходячего трупа. Судьба его явно предрешена на все сто.

Но впечатление создавалось такое, будто на тот свет он вознамерился захватить с собой еще и сержанта Бора, а возможно, и Грету… Чем-то они ему не угодили. Хотя, скорее, это мнение яда, доставшегося бедолаге Кривну от грехенов, нежели его собственное. Но тем не менее…

Очевидно, ефрейтор и сам чувствовал, что часы его сочтены. Поэтому старался получить напоследок от жизни максимум удовольствия. Но болезненное восприятие действительности, прямо скажем, подкачало – удовольствие вышло неадекватным, извращенческим. Кривен истязал Бора с какой-то бешеной страстью. Работал сапогами без остановки, словно камнедробильная установка. Речь инфицированного разведчика при этом заклинилась на одних и тех же фразах, которые вовсе не ласкали слух Греты изысканностью слога:

– Я же говорил, что выкурю тебя из кольцевой галереи. Говорил! Ты понял, ублюдок? Я выкурил тебя оттуда, выкурил. Понял?!

Справедливости ради стоит заметить, что профессиональные навыки не изменили ефрейтору даже в момент помутнения рассудка. Он отлично, как говорят, «пас поляну», т. е. фиксировал все события, происходящие вокруг него во время драки. Несмотря на то, что основное его «внимание» обрушилось на поверженного сержанта, Грета также не осталась без присмотра. Ефрейтор безошибочно определил момент, когда девушка пришла в себя. Берсеркер резко повернулся к ней лицом. Лезвие штык-ножа просвистело возле самой переносицы Греты и уперлось ей в горло. Наемница отшатнулась назад, вновь распласталась спиной по металлопанелям.

– Стоять! – рявкнул Кривен. – Руки в стороны!

Диверсантка послушно подняла выпрямленные конечности на уровень плеч.

– Стоять, я сказал. До тебя очередь еще дойдет. – При этих словах опухшая физиономия Кривна растеклась в уродливой ухмылке. – Тебя ожидает допрос с пристрастием третьей степени.

Что конкретно подразумевал под «допросом с пристрастием третьей степени» свихнувшийся ефрейтор, сказать трудно. Но уж наверняка одну из самых жутких пыток, известных ему. Можно не сомневаться. Кстати, (или скорее некстати) Кривен считался докой по развязыванию пленникам языков. Однако Грета держалась молодцом. Садистские угрозы бывшего соратника не поколебали ее хладнокровия ни на йоту.