Читаем без скачивания Я решился. Мы встретимся (СИ) - Тери Сан

   Проводы. Острая ноющая тоска, сжимающая сердце. И невозможно остановить, никак. Ведь у него была своя жизнь.

   А аська и наша встреча были в ней лишь незначительными фрагментами. Для меня они стали значить так много.

   На перроне полно народу; суетятся люди, бегут мимо со своими чемоданами.

   Санька верно рассчитал время, мы прибыли почти перед самым отбытием и, уже понимая, что у нас нет времени даже проститься, я вдруг осознал, что даже ЭТО он решил за меня, интуитивно поняв, что мучительное ожидание причинит мне только новую боль.

   Он не поцеловал меня на прощание.

   Слишком маленький город для того, что бы совершить ошибку и позволить себе хоть мимолётную грань нарушения его правил. Но сжал ладонь и держал её чуть дольше, чем следовало при простом рукопожатии.

   А затем торопливо провёл пальцами вдоль моего лица, словно пытаясь содрать облик, взять его себе, запечатлеть где-то на линиях жизни и сердца.

   И сказал мне этим жестом всё. Одним коротким, почти ничего не значащим жестом. И, повернувшись, запрыгнул в вагон.

   Обернулся напоследок. И вот тогда я увидел его настоящие глаза. Живые, предназначенные только мне; там, где за космическим спокойствием бытия билась и кричала его настоящая душа - чёрная, сожжённая в пепел, истекающая кровью разочарований и обид. Та часть его "Я", которая позволила ему стать таким, пройти через всю грязь мира и трансформироваться. Восстать словно феникс из пепла.

   А затем улыбнулся грустно и виновато, извиняясь передо мной за это подаренное мне знание, и... словно надёл очки: безмятежные чёрные стекла глаз, полные загадочной, ласковой мудрости египетского сфинкса.

   И когда я смог двигаться, когда смог рвануть к нему в одном желании содрать его с этого грёбанного поезда, пусть силой, поймать, защитить, решить всё за него, впервые не дать, не дать ему думать, не дать ему быть взрослым! Дать ему быть тем, кем он был на самом деле.

   "Мой маленький выёбистый мальчишка, абсолютно беззащитная, плачущая душой Зубастая тварь..."

   Вот, что я увидел в его глазах. То, что он бы не показал никому, но показал мне, потому что он тоже был человеком, который мог позволить себе эту маленькую слабость. Не попросить, не выставить демонстративно на показ, но дать увидеть. СВОЮ СЛАБОСТЬ. Лишь на одно мгновение, а потом, тайком хлебнув глоточек спасительной чужой жалости, исчезнуть навсегда в никуда.

   - Са-а-анька-а-а-а-а!!!!!! - я заорал. Я заорал, выкрикивая его имя, как это бывает в дешёвых кинофильмах, когда кто-то ебанутый несётся за уходящим поездом. Кричит что-то бессмысленное, потому что тот, КОМУ он кричит, не услышит его за грохотом колёс. Но услышат другие, покрутят пальцем у виска, шарахнутся в стороны.

   - Са-а-анька-а-а-а!!!! - орал я, срываясь с места, зная, что это безнадёжно, зная, что не успею, потому что сорвался слишком поздно.

   Потому что даун, идиот, потому что до меня медленно доходит, как до грёбанного жирафа! Всю неделю он был со мной, а я ничего не заметил, очарованной мудростью нездешнего сфинкса. Я нёсся как безумный, почти не касаясь земли, но невозможно обогнать уже рванувший с места поезд.

   - Санька-а-а-а, вернись, твою мать, сука! - орал я и затем, поняв всю бессмысленность своих криков, поняв, как выглядит этот ебанутый фильм, зашагал и остановился.

   - Санька, - прошептал я, не замечая, что всё тело сотрясает дрожь, не замечая собственного рваного дыхания. Понимая лишь одно, что готов убить его своими руками, этого маленького невозможного пиздёныша, мою ебанутую, зубастую тварь, убить за одно то, что он не сказал мне.

   Ничего не сказал, но напоследок не удержался. Ради чего? Ради этого бессмысленного глотка жалости, ради понимания, которое раздавит меня, словно удар тяжёлого пыльного мешка по голове?

   Я ведь мог остановить его. Даже в ту минуту, когда он объяснял мне что ему надо вернуться, он ждал, что я его остановлю, а я слепец, покорённый весомой, взрослой зрелостью его рассуждений, смирился, безнадёжно и ясно понимая, что ОН АБСОЛЮТНО ПРАВ.

   Да ни черта я не понял в тот момент! Не смог понять. А теперь...

   Меня душила злость, ярость, обида, тоска, любовь.

   Вот в такие минуты у людей и случаются острые сердечные приступы, инфаркт миокарда и прочая хуйня. Сердце словно сжало тяжёлой ледяной рукой. И уже разжимая эти тесные, мешающие дышать пальцы, я шагнул назад твёрдым и спокойным шагом, направляясь домой.

   Он не получит пиздюлей по аське, не будет длинных и прочувствованных писем. Не будет ничего. Потому что я не такой, как он. Я не собираюсь мыслить логически и здраво. И срать мне на то, что я не приобрёл этой кармической грёбанной мудрости жизни!

   Разумных "НАДО" и "НЕЛЬЗЯ", этих хладнокровных "ЗА" и "ПРОТИВ". Зачем мне это нужно? Я не знаю.

   И когда я вернусь за ним, когда, вытащив его теперь уже из его собственной квартиры, набью ему рожу, мне будет плевать, если на моё невозможное "ЛЮБЛЮ", он ответит разумно - рациональным отказом.

   Потому что я не собираюсь отступать, проигрывать этому маленькому, вынужденно ставшему взрослым пиздёнышу.

   Потому что я люблю его. Потому что ему нужна моя любовь, даже если мне сейчас кажется, что нужна она только мне одному.

   И тогда, когда, похерив все логические осмысления, я останусь с ним, или заберу его с собой, потому что кто-то до хуя взрослый не сумел сказать всего лишь трёх слов, именно тогда я сумею понять, что "ВСЁ ЗАВИСИТ ОТ НАС!"

   Невозможно вырваться из клетки. Невозможно сломать чужую клетку, в которую человек запихнул себя сам, потому что так правильно, потому что так надёжно.

   Но я попытаюсь. Потому что я больше не хочу думать, навсегда потеряв свою душу в этих полных тоски и боли глазах. Глазах, в которых читалось отчаянно знакомое, и в то же время абсолютно чужое мне. "Я НЕ ЗНАЮ, ЗАЧЕМ ЭТО НУЖНО?"

   "Узнаешь!" - подумал я, мрачно глядя на свой сжатый, словно для удара, кулак, и устало прикрыл глаза.

   Когда он увидит меня, наверное, у него будет очень забавное лицо. Не мудрого египетского сфинкса, а нашей самой обычной русской, прихуевшей от беспредела мышки.

   А вечером, разбив свою серую клетку, я ехал к Саньке, твёрдо зная: каким бы ни был его ответ, это единственное, о чём я никогда не буду сожалеть.

   Иногда мы совершаем поступки, совершенно не думая об их последствиях, поддаваясь какому-то душевному минутному порыву, мимолётному импульсу... А может быть в эту секунду нас ведёт Бог?