Читаем без скачивания Серебрянные узы - Хелен Фрэнсис
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Полюбовавшись западным фасадом, они прошли по собору. Джоанну ничуть не удивило, что Грант взял ее под руку, когда они прогуливались под арками, удлиненные подобия которых вычерчивало у них под ногами солнце. Когда они возвращались в город, он легонько сжал ей ладонь.
— Спасибо, Джоанна, мне действительно было очень интересно.
Он завел ее в кафе:
— Ну что ж, а теперь — ваш знаменитый английский «файв-о-клок».
Джоанна с улыбкой смотрела, как Грант поглощал булочки с клубничным джемом и густыми топлеными сливками, которые увлекли его, похоже, не меньше, чем памятники архитектуры. Вытерев рот и отложив салфетку, он вдруг спросил:
— Ты не против, если ужин сегодня тебе приготовлю я?
Удивленная его предложением, Джоанна сказала:
— Превосходно! — и тут же была вознаграждена его почти мальчишеской улыбкой.
— Тогда вперед, за продуктами!
Они заглянули в мясную лавку, где выбрали лучший кусок мяса, в овощной магазин, где Грант тщательно отобрал нужные овощи, и в «Дары природы» за травами и специями. Грант, похоже, точно знал, что ему нужно, потому что, к удивлению Джоанны, складывал продукты в проволочную корзинку с уверенностью бывалого покупателя. По дороге домой Джоанна затаенно улыбалась, воображая, как отнесется миссис Уилер к тому, что ее хозяин сам решил приготовить ужин.
Когда, приняв душ и переодевшись в эффектный костюм с красно-черным узором, Джоанна спустилась вниз, Грант позвал ее на кухню.
— Пока я тут не разгибаюсь над раскаленной плитой, мадам, не будете ли вы столь любезны отыскать столовые приборы? — Он помахал в воздухе ножом, которым деловито резал овощи, выкладывая их в шкворчащую на плите огромную сковороду.
— Мм-м, запах восхитительный! — сказала Джоанна, распахивая поочередно все шкафчики в поисках ножей и вилок.
Кухонный стол был покрыт сине-белой клетчатой скатертью, на которой открытую бутылку красного вина уже выжидательно окружили хрустальные бокалы. Рядом, чуть ближе к краю, в центре изящной композиции из цветов возвышались три свечи.
Разложив ножи и вилки, Джоанна подошла к Гранту.
— Могу я чем-нибудь помочь?
Энергично помешивая кушанье и встряхивая сковородку, он покачал головой.
— Разумеется, нет — ты сегодня почетная гостья. А впрочем, можешь зажечь свечи.
С проворством опытного повара Грант вынул из духовки блюда и, разложив по тарелкам рис и аппетитно пахнущее мясо, выставил их на стол. Прежде чем сесть, Грант погасил верхний свет.
— Надеюсь, тебе понравится. Здорово остро!
Блюдо было не только острым, но и обладало в высшей степени пикантным ароматом, в котором чувствовались чили, имбирь и еще целая гамма каких-то незнакомых специй с немного сладковатым оттенком.
— Где это ты научился так готовить? — полюбопытствовала Джоанна, пригубив крепкого вина.
— Знаешь, у меня не всегда водились деньги. Я был беден, как и большинство студентов, и заботиться о себе приходилось самому. Я привык к мексиканской кухне и очень люблю приправы.
В его черных глазах дрожали горящие отблески свечей, и по спине Джоанны пробежала легкая приятная дрожь, когда она улыбнулась в ответ.
— Но одинаковым одно и то же блюдо у меня никогда не выходит. Я беру то, что есть под рукой, так что бесполезно спрашивать у меня рецепты, — уточнил Грант.
Они мило болтали; выяснилось, что у них есть общие интересы — музыка и книги. Когда они покончили со свежим ананасом в ромовом ликере, Джоанна сказала:
— Ужин был действительно великолепен.
— Я рад, что тебе понравилось. Я уже несколько недель хотел устроить нечто подобное, но боялся обидеть миссис Уилер. Она славно готовит, но английская кухня в чистом виде, по-моему, пресновата.
Экономка, наверное, удивилась бы, услышь она, как Уэзерби щадит ее чувства, подумала Джоанна.
— Сделаешь кофе, пока я заряжу посудомоечную машину? — спросил он, собирая тарелки.
Когда он внес в кабинет поднос и поставил его на столик рядом с ее креслом, кофе уже был готов.
Грант внимательно наблюдал за ловкими движениями Джоанны и, когда она протянула ему чашечку, сказал:
— Ты, наверное, ведьма.
— Хочешь сказать, что у меня нос крючком, всклокоченные волосы и черные зубы? — рассмеялась она.
— Едва ли, — согласился он, восхищаясь в душе золотым сиянием ее волос и глубиной голубых глаз. — Но в том, что сегодня я отдохнул так, как давно уже не отдыхал, наверняка есть доля твоего колдовства.
— Мне тоже очень понравилось.
— Отлично. Значит, мы повторим это, как только я вернусь. Завтра я улетаю в Штаты, но не больше чем на неделю. Мне придется уехать рано утром, так что я вынужден пожелать тебе спокойной ночи.
Джоанна тут же встала. Он проводил ее до двери.
— Спасибо за прекрасный день, мистер Уэзерби.
Он нежно взял ее за подбородок.
— Зови меня Грант, ладно?
— Спокойной ночи… Грант. И счастливого пути.
Она почувствовала на своих губах прикосновение его теплых и твердых губ.
— Спокойной ночи, маленькая ведьмочка. Приятных тебе снов.
Засыпая, Джоанна с удивлением думала о том, как вдруг переменился Грант Уэзерби. Сколько тепла, обаяния — и привлекательности. Правда, поцелуй застал ее врасплох, но Джоанна понимала, что это просто благодарность за славно проведенный день.
Жизнь Джоанны вернулась в обычную колею. Дело двигалось успешно, и теперь, когда в ванной сделали ставни, она могла работать, ничего не откладывая на потом.
Через пару дней позвонил Малкольм.
— Давай поужинаем, Джоанна? Толь ко никаких отговорок! Мне известно, что Уэзерби в Штатах.
— Откуда ты знаешь?
— Он сам об этом сказал Джиллиан несколько дней назад. Ни с того ни с сего приехал вечером и попросил ее с ним поужинать. Мне показалось, что он сорвался совершенно неожиданно и ему просто надо было с кем-то провести время.
Джоанна поняла, что это случилось в тот самый вечер, когда Грант предложил ей контракт, а она вела себя так вызывающе. Покраснев при этом воспоминании, она сказала:
— С удовольствием, Малкольм.
— Превосходно. Я заеду за тобой в восемь.
Джоанна предупредила миссис Уилер.
— Что же, милочка, пора вам передохнуть. У них в ресторане, наверное, неплохо готовят.
Джоанна рада была возможности куда-то выбраться, и к тому же Малкольм оказался весьма представительным кавалером. Его темный костюм был сшит великолепно, а белая сорочка и галстук в темную полоску замечательно оттеняли курчавые рыжие волосы и необычайно светлые голубые глаза.
С первых же секунд Малкольм показал себя галантным кавалером и интересным собеседником, так что Джоанна чувствовала себя вполне непринужденно, когда они приступили к аппетитному ужину, начав с рыбного деликатеса и спаржи с лимонным майонезом.
К тому времени, как они добрались до десерта — таявшей во рту смеси сладких фруктов, крема и глазури, — Джоанна уже знала, как Малкольм постигал премудрости гостиничного управления, пройдя путь от кухни до общего руководства, то есть работы с заказами и бухгалтерии. Джоанна смеялась над рассказами Малкольма о его забавных оплошностях и о причудах людей, с которыми ему приходилось сталкиваться.
— Неужели ты и впрямь хотел сделать на этом карьеру? Ты же сам говорил, что это твоя мать придумала превратить фамильную усадьбу в ресторан, после того как умер отец?
Малкольм повертел в руках тонкую ножку бокала, так что темно-красное вино закачалось и замерцало в мягком свете свечей.
— С куда большей охотой я стал бы помещиком, — сказал он, и Джоанна заметила, как изогнулись его тонкие губы. — В старинном духе — охота, стрельба, рыбалочка… — Он забавно копировал деревенский акцент. — Ей-богу, вот это мне по душе!
Они расхохотались, но Джоанна видела, что глаза Малкольма при этом остались холодными, и ее вдруг охватило необъяснимое дурное предчувствие. Поэтому она обрадовалась, когда Малкольм вновь заговорил в своей обычной манере.
— На самом деле, именно на это я и рассчитывал. Я закончил Итон и Кембридж, будучи уверен, что стану заниматься хозяйством. Да-да, — сказал он, заметив удивление в глазах Джоанны, — у нас ведь было много земли. Но вышло так, что Чарлз Уэзерби пришел на выручку отцу, когда у того были крупные неприятности, и скупил большую часть земли, взяв на себя ответственность за наших арендаторов. Так что, как видишь, Гранту Уэзерби теперь принадлежит то, что должно было по наследству достаться мне.
Он рассмеялся коротким желчным смешком.
— Наверное, мне следует позаботиться о том, чтобы Джиллиан очаровала нашего нового эсквайра. Тогда, по крайней мере, мы будем квиты.
Джоанна смутилась, не зная, что на это сказать. Малкольм прикрыл ее руку своей.
— Ну-ну, не стоит так расстраиваться. Подобные мысли не слишком часто приходят мне в голову. Разве что когда меня начинает слегка мутить в том колесе, в котором я, как белка, кручусь день и ночь. Большую часть времени мне в нем даже нравится, но иногда трудно избавиться от мысли о том, что могло бы быть.